Один вечер с бригадой скорой помощи
Накануне Дня работника скорой помощи корреспондент «Якутии» провёл один вечер в составе бригады медиков.
Вечер пятницы, время – 19:45. На Станции скорой помощи по улице Петра Алексеева Якутска меня встретила старший врач смены Мария Николаева. Она провела подробный инструктаж: персональные данные без согласия не публиковать, соблюдать правила безопасности, на рожон не лезть, а то всякое бывает, могут и напасть. После чего ее коллега Наталья выдала спецодежду. Наконец меня представили врачу, к чьей бригаде сегодня прикрепили.
Мы проходим в комнату отдыха персонала: у окна стоит столик, на нем – чайник, несколько чашек, упаковка чая, банка кофе и печенье, у стен приткнуты узкие кровати. В комнате человек 5-6, идет пересменка. В 20:00 закончит работу одна смена и приступит к дежурству другая. Минут через пять все разбегутся – кто домой, кто на вызов, а пока ребята обмениваются новостями.
Знакомство с бригадой
20:05 – выходим во двор, здесь нас уже поджидает желтенький реанимобиль. Каждая бригада скорой медицинской помощи состоит из трех человек – врача, фельдшера и водителя. Сегодня с нами Илья, Андрей и Артем.
У каждого из них своя история. Илья работает в скорой уже 13 лет, опытный. Пришел еще санитаром в 19 лет после армии, затем выучился на фельдшера, а потом и на врача. Но на этом он не собирается останавливаться – осенью планирует пойти на курсы врача- анестезиолога. Этой ночью Илья несет ответственность за всех нас – за своих коллег, пациентов и меня.
Андрей – совсем молодой парень, на вид чуть больше 20 лет. В скорой работает всего год. Можно сказать, медицина – это у них семейное: мама – медсестра, а дядя – стоматолог. Он заметно волнуется, показывая оборудование в кабине.
«Начинаю смену с проверки: сколько осталось заряда батареи, кислорода, хватит или надо заменить? Здесь переносной аппарат ИВЛ…» – перечисляет он приборы.
Артем – высокий, крепкий, зрелый мужчина. До того как прийти в скорую, он 19 лет работал в полиции. На такого можно положиться в экстренных ситуациях.
Первый вызов: инфаркт
20:08 – поступает первый вызов: нужно перевезти пожилого мужчину с инфарктом из Республиканской больницы в Кардио- сосудистый центр Медцентра. Приезжаем на место уже через пару минут.
Медсестры приводят в кабинет маленького, худенького дедушку 86 лет и осторожно укладывают на койку. Илья с Андреем измеряют ему давление, проверяют электрокардиограмму – нужно убедиться, что пациент перенесет транспортировку. Задают ему какие-то вопросы, но дедушке сложно на них отвечать: у него деменция, да и слышит он, по всей видимости, плохо. На тыльной стороне кисти ему под кожу втыкают медицинскую иглу.
«Вену находим заранее. Это чтобы не тратить время, если вдруг по пути остановится сердце, у него ведь инфаркт был. При клинической смерти вены имеют склонность «пропадать», и найти их бывает довольно затруднительно. А так мы заранее все готовим. И в стационаре тоже будут использовать этот периферический доступ – анализы брать, лекарственные препараты вводить», – поясняет Илья.
20:34 – забираем нехитрый скарб дедушки – два пакета и выезжаем из Республиканской больницы. Проблесковые маячки включены: у нас экстренный случай – у пациента в любой момент может остановиться сердце.
Снаружи уже стемнело. Напоминаем, это вечер пятницы, на улицах много пьяных гуляк. Один шатающийся мужчина у светофора, бесцельно размахивая по кругу рукой, провожает нас взглядом. А мы тем временем мчимся в Медцентр.
20:46 – прибыли на место. Нас встречает группа улыбчивых женщин. Они прекрасно знают ребят из скорой, спрашивают, кого привезли на этот раз. Этой ночью в отделении дежурят они.
Второй: травма тазобедренного сустава
20:51 – только сели в машину, как тут же поступает новый вызов – травма тазобедренного сустава у бабушки 68 лет. Живет она недалеко, и мы приезжаем на место минут через 5-6.
Дом новый, красивый. Поднимаемся в лифте. Илья с Андреем шутят: хорошо, когда есть лифт, а то позвоночник страдает постоянно таскать пациентов на носилках и в коляске. Оказывается, это профессиональная болезнь всех работников скорой, чуть ли не у каждого первого есть проблемы с позвоночником.
Дверь нам открывает сестра больной. Она рассказывает о том, что случилось. Бабушка травму получила в санатории – упала. Тут же вызвали врача. Это было еще 26 марта. А дома они обратились уже к своему участковому терапевту в поликлинику №3. Но та выявила только ушиб. Несколько дней бабушка терпела боль в ноге, думая, что скоро пройдет, натирала мазью. Но боль не проходила. Просили прислать хирурга, но врача всё нет. И вдруг им позвонили из поликлиники и позвали на рентген. Снимок показал перелом.
Тем временем бабушка очень тяжело дышит. Илья с Андреем измеряют ей давление – высокое. Так везти опасно. Решают поставить укол и подождать, пока оно не нормализуется. В итоге уходит много времени, и мы выезжаем только в 21:37. Едем в Республиканскую больницу №2.
Первый опыт
По пути прошу Илью рассказать какой-нибудь случай из практики. Спрашиваю, помнит ли своё первое дежурство. Он задумался, а потом начал свой рассказ.
«Мне было 19 лет. Это было в один из первых дней. Нас вызвали к наркоману. Приходим, а там вся комната в крови. Знаете, они там варят что-то сами и колются. А потом постепенно начинают заживо гнить. И вот у него было массивное кровотечение в месте, где кололся. Мы, как положено, оказали помощь и повезли в Республиканскую больницу.
Это было, как в фильмах: мы поехали, а сзади за нами бежал мальчуган, его сын, с криками: «Папа, папа!». Наверно, ему было лет 5-6. Мне прямо врезалась в память эта картина.
С одной стороны, это был шок для меня, но с другой – я четко осознал, как важна наша работа. Тот человек выжил, ребёнок остался с отцом. Конечно, его дальнейшую судьбу я не знаю, может, дальше употреблял. Но суть в том, что мы оказали помощь», – поделился Илья.
К концу его рассказа мы уже подъезжаем к РБ №2. В коридоре больницы сидят несколько человек с усталым видом. Наша пестрая компания привлекает их внимание, и они внимательно наблюдают за нами, особенно за бабушкой. Наверное, каждый здесь гадает, у кого какие болячки.
Передаем нашу пациентку медсестрам и собираемся дальше в путь. Но сперва Андрей покупает себе в автомате стакан кофе: ночь предстоит долгая.
Третий: вывих и сломанный нос
22:03 – никакой передышки, третий вызов – у пожилого мужчины вывих плеча. Через пять минут подъезжаем к большому многоквартирному дому в центре. Весь небольшой двор уставлен машинами, развернуться негде. С трудом протискиваемся к подъезду.
В квартире нас встречает молодой парень. Провожает на кухню, а там в луже крови лежит и стонет мужчина в возрасте. Мы, приехавшие к пациенту с вывихом, от неожиданности опешили и на секунду замерли.
«Он нос разбил, когда упал», – объясняет юноша, видимо, сын.
Илья присаживается рядом, осматривает мужчину и подтверждает: да, действительно, нос. Это не страшно. Медики осторожно поднимают дедушку и сажают на стул. Мужчина сидит, согнувшись и схватившись левой рукой за правое плечо. Ему подвязывают руку.
В это время я уточняю время вызова – 21:55. Значит, скорая приехала менее чем через 15 минут.
Идет обычная процедура: измерение давления, укол, опрос и т.д. Дедушка признается, что выпил сегодня – коньяк и водку. Он беспокоится, не повлияет ли это на укол, который ему собираются поставить. Но врач его успокаивает.
Этого пациента тоже везем в РБ №2. В коридоре больницы вижу уже знакомую нам бабушку с предыдущего вызова. Она ещё не закончила осмотр. Подсаживаюсь к ней, но переговорить нам не удается: надо снова выезжать. Но в этот раз едем на заправку.
22:50 – машина заправляется. А ребята тем временем заглядывают в ларёк рядом. Пока есть возможность, можно купить перекус, чтобы позже подкрепиться.
Четвёртый: бомж на остановке
22:54 – новый вызов – лежит пьяный. Через 13 минут приезжаем на тёплую остановку в районе авиапорта.
Выходим из машины и направляемся к двери. И тут замечаю, что мои спутники напряглись и резко стали куда более серьёзными. Они словно собрали волю в кулак перед прыжком в ледяную воду. Буквально через пару секунд я понимаю причину.
Как только открылась дверь в помещение, нас обдало горячей, невыносимой вонью. Мы словно провалились в яму с отходами. Прямо перед нами в жиже из смеси грязи, мочи и рвоты с кровью спал на полу источник запаха.
Илья присел рядом, осмотрелся, а затем разбудил мужчину. Тот, увидев перед собой медика, послал его на три буквы. В ответ на предложение поехать в больницу – снова мат. С трудом врачу удалось узнать имя и возраст пациента и убедить его поехать с нами.
Но как только мужчина встал, к нему воззвала природа. И он захотел облегчиться – прямо тут, внутри, прямо на наших глазах. Положение и нашу психику спас Илья, коротко отрезав: тут нельзя, в больнице пописаешь.
На улице мужчина предпринял еще одну попытку, в этот раз на угол остановки. Его снова удалось остановить.
Мужчину посадили в заднюю часть кабины. Вместе с ним туда сел Андрей. А мы втроем уместились в передней части. Слышно было, как всю дорогу пациент доставал нашего молодого фельдшера вопросами и просьбами пописать, злился, когда тот отказывал. А какая там стояла вонь, даже сложно себе представить. Честно говоря, было жалко парня.
«Неужели такое происходит каждое дежурство? Почему у нас нет вытрезвителей? Куда девать бомжей? Как потом в этой же кабине везти других больных?» – крутились в голове мысли.
«А никто их не хочет принимать. Мы их пристраиваем, куда только можем. К примеру, наркодиспансер берет, только если есть алкогольная интоксикация. В других заведениях мест нет», – разводит руками Илья.
Этого мужчину мы повезли в ту же многострадальную РБ №2. А куда ещё? Вытрезвителей-то нет. Хотя и медики, и полиция, и общество давно уже молят вернуть эти крайне необходимые, особенно в наших северных краях, учреждения.
23:25 – приезжаем в больницу. Наш пациент едва не справляет нужду в коридоре. Другие посетители крайне недовольны его появлением. Но наших бабушки и дедушки с предыдущих вызовов уже не видно.
Выходим на улицу. Андрей, вооружившись антисептиком и тряпкой, проводит обработку в кабине. В это время к больнице подъезжает другая бригада скорой помощи. Сколько же пациентов каждые сутки поступает сюда?
Верните вытрезвители!
23:33 – возвращаемся на станцию, в гараж. Андрей настаивает на более тщательной обработке. Это займет полчаса.
«Вдруг у него туберкулёз, а мы после него повезём какого-нибудь дедушку больного?» – приводит он доводы.
Илья не возражает. Мы поднимаемся в комнату отдыха персонала. Здесь в темноте прилегла передохнуть реанимационная бригада. Эти ребята ездят на самые экстренные вызовы. Например, когда у человека останавливается сердце.
Мы прощаемся с Ильей. Он возвращается к работе, смена у них продлится до 8 утра. А я напоследок заглядываю к диспетчерам, чтобы получить некоторые статистические данные.
Так, в сутки на Станцию скорой медицинской помощи поступает примерно 500-570 вызовов. В смену работают 22-24 бригады. В среднем, каждый экипаж ездит на 10 вызовов. Наибольшая нагрузка – до 1 часа ночи. Но самые «трешовые» вызовы приходят в 4-5 утра, когда звонят после драк в ночных клубах.
Сегодня с 8 утра поступило 19 вызовов «лежит пьяный». Но в действительности их гораздо больше: просто иногда такие вызовы называют «человек бесконтактный», «у человека отравление» и т.д.
А между вызовами «человек бесконтактный» и «у человека в груди болит» первый в приоритете: мало ли что там. Врачи приезжают, а там пьяный спит. Оставить его не могут, везут. А потом на полчаса машина зависает на обработке. В это же время у второго пациента с болью в груди может остановиться сердце. А если бы, как раньше, работали вытрезвители, все эти проблемы разом бы отпали, помощь приезжала раньше. И сколько людей тогда удалось бы спасти?!
В заключение хотим поблагодарить врачей за работу и поздравить с профессиональным праздником. В ваших руках – наши жизни!