Почему при советской власти искажали родословную Ленина
Семья Ульяновых имела много родственных ветвей и испытала влияние разных культур.
Но и в этом вопросе советским властям понадобились умолчания, искажения и даже откровенные фальсификации, чтобы скрыть обычное для Российской империи смешение национальных кровей с целью сделать этнически «чистого» вождя. Документы из различных архивов, содержащие хоть какую-то информацию о родословной Ленина, по мере их обнаружения в СССР изымались и передавались в закрытый фонд архива Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, где они находились на спецхранении.
Весьма убедительно по этому поводу высказался американский публицист Луис Фишер (Louis Fischer), автор написанной в 1964 году одной из лучших зарубежных биографий Ленина, изданной в 1997-м на русском языке в России: «Достоверных сведений о происхождении предков Владимира Ульянова никогда не оглашали. Соответствующие документы, несомненно, имелись в русских архивах, но большевики не сочли нужным, чтобы они увидели свет. Скрытность Кремля в этом отношении можно объяснить желанием создать национальный образ Ленина как стопроцентного, чистокровного великоросса».
Рассмотрим сначала материнскую ветвь Владимира Ульянова, о которой в советских биографиях Ленина, опубликованных многомиллионными тиражами, почти ничего не говорилось.
Прадед Ленина Моше (Мойше) Ицкович Бланк был торговцем-евреем в городе Староконстантинов Волынской губернии, где владел питейным заведением. Он постоянно конфликтовал с еврейской общиной города, что вынудило его в итоге вместе с семьёй переехать в Житомир. У Моше и его еврейской жены Марьям было три дочери и два сына – Абель и Сруль (дед Владимира Ульянова).
В молодые годы Сруль (Израиль) Мойшевич Бланк, как и его старший брат, принял православную веру и стал Александром Дмитриевичем. Новое имя он получил в честь своего восприемника (крёстного отца) графа Александра Апраскина, а отчество взял по имени восприемника своего брата, действительного статского советника Дмитрия Баранова. По одной из версий, мотивом этого нетипичного для еврейского населения России поступка было то, что сделать это им посоветовал живший в Петербурге дядя – успешный влиятельный купец. Он убедил молодых людей в том, что отказ от иудаизма снимет многие преграды в получении образования и на пути служебной карьеры. И это было правдой. Он же нашёл им и крёстных.
Принятие православия позволило Александру Бланку стать студентом Медико-хирургической академии в Петербурге, которую он успешно окончил в 1824 году и стал врачом. Службу начал уездным доктором в Смоленской губернии. Вскоре вернулся в Петербург, где был зачислен врачом в штат полиции города. В 1828 году его произвели в штаб-лекари (военврач).
В российской столице дед Ленина женился на девушке по имени Анна Гросшопф, которая была по матери шведкой (прабабка Ленина была дочерью богатого ювелира), а по отцу немкой. Многие немецкие предки и родственники Ленина из рода Гросшопфов были известными и состоятельными людьми, занимавшими в разное время видное положение в обществе.
Семья Александра Дмитриевича была достаточно состоятельной, чему в немалой степени способствовало солидное денежное приданое жены Бланка. После многолетней врачебной практики и работы в качестве медицинского чиновника в Перми и Златоусте в 1847 году он оставляет службу и приписывается к дворянству Казанской губернии. К этому времени Александр Бланк дослужился до ранга надворного советника. Этот чин давал право на потомственное дворянство. Недалеко от Казани Бланк покупает имение Кокушкино. Здесь воспитываются пять его дочерей: Анна, Любовь, София, Мария (мать Владимира Ульянова) и Катерина.
Анна Гросшопф умерла рано. После её смерти в Кокушкино приехала её родная сестра Екатерина, которая стала второй женой Александра Бланка. Именно она (своих детей у неё не было) взяла на свои плечи все заботы о племянницах. Она была образованной женщиной, занималась домашним образованием дочерей своей сестры: обучала игре на фортепьяно и пению, знакомила с европейской литературой, дала основы знаний трёх иностранных языков – немецкого, английского и французского.
Итак, по материнской линии происхождение Ленина вовсе не «пролетарское», а дворянское, что лишь подчёркивает абсурдность большевистского принципа оценивать человека мерилом классовой принадлежности. В 1930-е годы этот критерий оценки личности приводил к тому, что зачастую люди расставались с жизнью лишь из-за того, что кто-то в роду у них был «буржуазного» или «помещичьего» происхождения.
Генеалогическая ветвь Ленина по отцовской линии иного социального происхождения. Именно на этом всегда акцентировалось внимание советских историков. Подчёркивалось, что дед Ленина был крепостным крестьянином. Но и это не совсем так. Его дед Николай Васильевич Ульянов был астраханским мещанином. Он действительно являлся сыном крепостного крестьянина, но совсем молодым был отпущен на оброк (то есть отпущен на вольные заработки с условием выплаты помещику дани) и больше в деревню не вернулся. Поселился в Астрахани, где стал портным.
Значительную часть жизни Николай Васильевич прожил одиноко, и лишь когда ему перевалило за пятьдесят и у него скопились некоторые сбережения, он женился на дочери крещёного калмыка Анне Алексеевне Смирновой, которая была моложе его почти на двадцать лет. Считается, что от своей бабушки-калмычки Ленин унаследовал во внешнем облике определённые азиатские черты.
В этом браке родилось пятеро детей, три сына и две дочери – Александр (он умер в младенчестве), Василий, Мария, Феодосия и Илья (отец Владимира Ульянова). Илья был последним, очень поздним ребёнком. Он появился на свет, когда отцу было за шестьдесят, а матери – сорок три года. Вскоре Николай Васильевич умер, оставив на попечительство семнадцатилетнего Василия жену, сына и двух дочерей.
Старший сын, получив вместо наследства заботы о семье, проявил истинное подвижничество и самоотверженность. Ценой особого усердия он выбился в приказчики известного в Астрахани торгового дома «Братья Сапожниковы». Благодаря этому смог содержать мать и младшего брата Илью, которого со временем отправил на учёбу в Казанский университет. Многие годы Василий содержал брата, пока тот не завершил учёбу на физико-математическом факультете университета, став учителем математики и в дальнейшем преподавателем в гимназии.
Оставаясь до самой своей смерти холостым, Василий сыграл большую роль в судьбе своего брата. Высшее образование, полученное Ильёй, сыном обычного портного, является несомненной заслугой Василия. Согласно некоторым источникам, незадолго до своей смерти он перевёл все свои денежные сбережения младшему брату.
Илья Николаевич женился на Марии Александровне в 1863 году. Через шесть лет семья осела в Симбирске, где её глава получил назначение на должность инспектора народных училищ Симбирской губернии. Вместе с Владимиром здесь росли два его брата и три сестры: Анна, Александр, Ольга, Дмитрий и Мария.
Поднявшись с должности рядового учителя на пост директора народных училищ Симбирской губернии, Илья Николаевич был настоящим подвижником народного образования и выдающимся педагогом. В табели о рангах он дослужился до чина действительного статского советника.
Мария Александровна не получила университетского образования, но благодаря полученному домашнему воспитанию была весьма образованной женщиной, что было подтверждено сдачей экзамена в возрасте 28 лет на аттестат домашней учительницы. Это соответствовало в Российской империи прохождению курса женской гимназии.
После смерти Ленина в 1924 году секретариат ЦК РКП(б) поручил его старшей сестре Анне Ульяновой-Елизаровой, которая являлась одним из организаторов созданного в том же году Института Ленина, заняться сбором материалов для написания биографии семьи Ульяновых. Анна Ильинична с энтузиазмом взялась за дело.
Работу по выяснению родословной семьи она начала с направления запросов в архивы Ленинграда и Казани. Полученные ею копии различных документов, а также личное ознакомление с материалами из архива Петербургского департамента полиции позволили ей получить сведения о предках семьи по материнской линии.
Но в Институте Ленина было принято решение о неразглашении этих сведений и, кроме того, об изъятии подлинников выявленных в архивах документов. После чего в утверждённом плане работы по написанию биографии Ленина было записано что «незыблемым правилом является то, что никакие работы по его биографии не могут выходить без ведома и согласия Института…».
И всё же в 1932 году, за два года до своей смерти, Ульянова-Елизарова написала письмо Сталину, в котором изложила результаты проведённых ею ранее изысканий и заявила о желательности их опубликования. Известно, что письмо генсеку передала её сестра Мария. Дождавшись, когда он его внимательно прочтёт, она услышала в ответ: «Молчать о письме абсолютно!» Через полтора года Анна предприняла ещё одну попытку убедить Сталина в нелогичности сокрытия факта еврейских корней Ленина и даже практической пользе его обнародования для борьбы с антисемитизмом, но на этот раз даже не удостоилась ответа. С этого времени замалчивание очевидного и полуправда в изложении родословной Ленина стали нормой.
Пролить свет на генеалогические корни семьи Ульяновых предприняла писательница Мариэтта Шагинян. Поводом к этому послужил официальный заказ на написание для детей и юношества книги-путеводителя по Центральному музею Ленина. Знакомясь в 1936 году с экспозицией музея, она обнаружила, что история жизни Ленина раскрывалась преимущественно как история партии. О семье, детстве и юности рассказывали лишь немногочисленные экспонаты.
В поисках достоверных сведений об исторических корнях семьи Ульяновых писательница столкнулась с целым рядом трудностей. Тем не менее результатом её исследований стал опубликованный в 1938 году в Москве роман «Билет по истории», в котором она привела новые сведения о родных матери Ленина, почерпнутые из семейных преданий и воспоминаний дочерей Александра Бланка. На основании тех же воспоминаний был построен рассказ о семье бабушки Ленина по материнской линии – Анны Гросшопф, её немецких и шведских корнях. В книге Шагинян впервые написано и о калмыцких предках Ленина по отцовской линии.
Труд Шагинян похвалила Надежда Крупская, замечания которой, как вспоминала впоследствии писательница, «касались лишь отдельных стилистических промахов, главным образом экзотики терминов, где я писала об „азиатской крови“ отца Владимира Ильича».
Официальная же реакция на роман последовала только через полгода после его публикации. В специальном постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 августа 1938 года книга получила резко негативную оценку: «…книга Шагинян, претендующая на то, чтобы дать биографический документальный роман о жизни семьи Ульяновых, является политически вредным, идеологически враждебным произведением». В адрес Крупской, рецензировавшей роман, было отдельно записано: «Считать поведение Крупской тем более недопустимым и бестактным, что т. Крупская сделала всё это без ведома и согласия ЦК ВКП(б), превращая тем самым общепринятое дело составления произведений о Ленине в частное семейное дело и выступая в роли монополиста и толкователя жизни и работы Ленина и его семьи, на что ЦК никому и никогда никаких прав не давал». Тем самым советское руководство однозначно закрепило за собой монопольное право на трактовку жизни и деятельности вождя. Книга Шагинян была изъята из всех библиотек.
Лишь в октябре 1956 года роман «Билет по истории» был реабилитирован постановлением ЦК КПСС «О порядке издания произведений о В. И. Ленине». В нём, в частности, говорилось о предоставлении издательствам права самостоятельно решать вопросы о публикации научных работ и художественных произведений о Ленине. Эти меры, на первый взгляд, означали отказ партийного руководства от монополии на интерпретацию его биографии. Однако постановление оставляло охранительные функции за Институтом марксизма-ленинизма (ИМЛ) при ЦК КПСС (создан в 1956 году на базе Института Ленина).
Важным событием в ходе изучения родословной Ленина стало обнаружение документов о семействе Бланков в ленинградских архивах, сделанное в 1964 году членом совета по содействию Государственному музею истории Ленинграда Александром Петровым, получившим задание от музея установить адрес дома, в котором родилась Мария Александровна Ульянова.
Своими находками он поделился с Мариэттой Шагинян. Они вместе стали изучать обнаруженные новые архивные документы, одновременно послав также запрос на предмет сведений о семье Моше Бланка в Житомирский областной госархив, где также обнаружились некоторые новые материалы. Ленинградские документы были сфотографированы, после чего Шагинян повезла фотокопии в Москву и показала их директору ИМЛ. Реакция последовала незамедлительно. В кратчайшие сроки подлинники документов из архивов Ленинграда и Житомира были изъяты московскими эмиссарами и помещены в засекреченный фонд.
Мариэтта Шагинян намеревалась включить новые данные в готовящуюся к переизданию свою книгу «Семья Ульяновых», но это ей запретили. Когда в 1969 году роман был переиздан, ей удалось включить в текст лишь упоминание о происхождении А. Д. Бланка из «местечка Староконстантинова Волынской губернии». Завеса тайны продолжала сохраняться.
Поворотным в изучении генеалогии В. И. Ленина стало начало 1990-х годов. Тогда были сняты запреты на любую информацию по данной теме.
И всё же, несмотря на снятие идеологических табу, многие документы из ленинского фонда недоступны для исследователей и сегодня, что делает возможным появление новых неточностей и инсинуаций. Это лишний раз подтверждает истину: «Нет лжи безжалостней, чем умолчание…»