Только «Грузия», а не «Джорджия» и «на Украине», а не «в». Всё остальное — издевательство над языком

Правильно говорить «Таллин» и «на Украине»: Почему националисты из бывших республик СССР указывают нам, как правильно называть их страну по-русски. Кандидат наук рассказал "КП" об издевательствах над языком. Автор ЭДВАРД ЧЕСНОКОВ Тбилисские радикалы вновь потребовали, чтобы Москва именовала это государство на английский лад — «Джорджия». А их киевские коллеги регулярно устраивают истерики, стоит только кому-то сказать «на Украине», а не «в». Почему же на разных языках одни и те же страны называют по-разному, но не все реагируют на это адекватно? На вопросы «КП» ответил кандидат политических наук, сотрудник Северо-Восточного федерального университета (СВФУ) Никита Аргылов. 1. Даже в близко расположенных странах — Германии, Британии, Франции — наше государство называют по-разному. «Руссланд», «Раша», «Руси»… — Причин две. Первая на поверхности: в разных языках одни и те же буквы могут произноситься иначе. Покажите англичанину слова Ivan Petrov — и услышите «Айвен Пьетроф». Заимствуя слово, любой язык адаптирует его под себя, преобразует так, чтобы носителю было привычней и легче произносить. Для нас — Лев Толстой, для англичан — Leo Tolstoy. Вторая причина куда интереснее — геополитика. Все старые государства начинались как союз племён, подчас сильно отличавшихся друг от друга. Это объясняет, почему, скажем, латыши называют Россию «Krievija». То было самое близкое к ним славянское племя — кривичи (жили на территории нынешней Смоленщины и, по одной из версий, стали сооснователями Древнерусского государства). То же самое — в древности ближайшее к русским землям племя, кочевавшее на севере нынешней КНР, называлось «китаи» или «кидани». К собственно китайцам они отношения не имели — были не то монголами, не то манчжурами. Племени уже давно нет, а его землю «и всё, что дальше» до сих пор называют Китаем. Хотя сами жители КНР именуют свою страну «Чжунго» — Срединное Государство. 2. Ни один американец не предъявил мексиканцам за то, что они говорят не «Юнайтед Стейтс», а «Эстадос Унидос». Зато бывшие соседи по СССР регулярно закатывают нам истерики, стоит только сказать, например, «на Украине» вместо «в». — Американцы всё-таки — сложившаяся нация с реальными достижениями и победами, не испытывающая проблем с самоидентификацией. А у «новых демократий» на просторах экс-СССР такие трудности, напротив, были и остаются. Если с Россией у тебя столетия общей истории, культуры и языка, агитировать за «незалежность» трудно. Вот местные националисты и проводят нехитрую линию: «Мы какие угодно, лишь бы против России» — то есть бьют, прежде всего, именно по этим культурно-историческим скрепам. А что будет дальше — их не интересует. Главное, этот пояс «молодых демократий» не может предложить миру ничего конкурентоспособного. Рижский порт для перевалки наших товаров на морские суда оказался прекрасно заменён новым портом Усть-Луга под Петербургом. Даже высокотехнологичные двигатели для российских вертолетов из украинского Запорожья — с трудом, но «импортозамещаются». Не говоря уже о грузинской минералке «Боржоми». Так что единственный экспортный товар, который они пытаются продать Западу, — русофобия. Уверяю вас, если мы начнём массово говорить «в Украине», «Таллинн» или «Беларусь» вместо «Белоруссия», националисты этого не оценят и продолжат нападки по любым другим поводам. 3. Как же нам реагировать на такие истерики? — Никак. Исходить из истории и культуры — нашей собственной, а не чьей-то чужой. Например, некоторые киргизы требуют называть себя «кыргызами» — что, мол, правильнее. Но это слово именно в такой форме употреблял учитель Пушкина — поэт Гавриил Державин: «богоподобная царевна киргиз-кайсацкия орды…» (из его стихов о Екатерине II). Это часть нашего культурного кода, как и вся великая русская литература. «На холмах Джорджии лежит ночная мгла» — вы серьёзно? Так что только «Грузия», а не «Джорджия», и «на Украине», а не «в». Всё остальное — издевательство над языком.