Кофточки мерили прямо в овраге. Какими были знаменитые столичные магазины, на чьи прилавки «выбрасывали» дефицит?

Советский Союз был страной развитого социализма и всеобщего дефицита. Очереди были везде и за всем, но особенно — за обувью, одеждой, головными уборами, духами и прочим, привезенным из-за рубежа. Эти товары были на порядок лучше отечественной продукции. Дефицитные товары «выбрасывались» на прилавки нескольких по-настоящему легендарных столичных магазинов — «Лейпцига», «Будапешта», «Власты» и других. И начиналось что-то невообразимое, когда за обновку люди могли бороться в прямом смысле слова. Какими были магазины, где можно было купить настоящий импорт, — в материале «Мосленты». Концерт в магазине Ровно 60 лет назад, в 1965 году, на Ленинском проспекте открылся универмаг «Лейпциг». Он стал первым магазином в СССР, предлагавшим товары из ГДР: плащи, пальто, сумки, фарфоровые сервизы «Мадонна», женское белье, товары для детей — кукол, солдатиков, индейцев. Когда толпа в магазине вырастала до невероятных размеров, на всякий случай вызывали милицию. Впрочем, однажды стражи порядка пришли по другому поводу — в универмаг приехал известный певец Дин Рид. Он отвечал на бурные приветствия и раздавал автографы. Но покупателям этого было мало, и они буквально заставили артиста исполнить несколько песен. В 1979 году «Лейпциг» переехал в Теплый Стан, на улицу академика Варги. Вслед за ним устремились многочисленные покупатели — они уже не могли обойтись без причудливых немецких вещиц. «Лейпциг» работает и сегодня. Но магазин — не памятник советским временам, а современное торговое предприятие с солидным ассортиментом. Блеск богемского хрусталя В 1966 году на том же Ленинском проспекте появился магазин «Власта» с товарами из Чехословакии. Здесь продавали богемский хрусталь, бижутерию фирмы Jablonex, кожгалантерею: кошельки, бумажники, портмоне. Настоящий ажиотаж вспыхивал, когда в продажу поступала обувь марки Сebo — туфли и кроссовки. Он еще больше усиливался при появлении сабо на деревянной подошве с металлическими заклепками по канту У Виктории Токаревой есть рассказ «Пираты в далеких морях». Его герой собирается умереть, но тут звонит соседка: «Она кричала, чтобы я повез ее завтра по всем фирменным магазинам: “Ванда”, “Власта”, “Лейпциг” и “Ядран”. Соленая волна накрыла меня с головой. Я выплюнул воду и сказал: — Но ведь “Лейпциг” и “Власта” через дорогу. — Ага… — заорала Тамара, будто я подкинул сухой хворост в ее костер. — “Ванда” — в центре. А “Ядран” — на выезде из Москвы. На полпути к Ленинграду... Тамара молчала. Ждала. Я должен был ей что-то ответить. — Ладно, — ответил я. — Если не умру… Я уже знал, что не умру. Иначе кто же повезет Тамару по магазинам…» Предел мечтаний В советское время ходил такой анекдот. Провинциал приезжает в Москву и спрашивает прохожих, где находится магазин «Принцип». Но все недоуменно пожимают плечами. Один из прохожих заинтересовался: «А что это за магазин такой? И где вы о нем слышали?» «Как, вы, столичный житель, о нем не знаете?! — удивился приезжий. — У нас все только о нем и говорят: “В Москве ничего нет, но в принципе все можно достать”». И это была правда. Одним из таких изобильных магазинов был «Ядран» на Профсоюзной улице. Здесь можно было купить, проявив недюжинные силы и собрав в кулак нервы, различные югославские товары. Народ валил сюда валом за косметикой, парфюмерией, покрывалами, светильниками, шампунем и духами под названием «Трамп» в кожаном футляре. Но это были еще цветочки. Ягодки — это водолазки-бадлоны, вышитые хлопковые блузки, белые сапожки, расклешенное пальто «Анжелика» с меховой опушкой. Но пределом мечтаний были дубленки. Когда их «выбрасывали» в «Ядране» и в другом югославском магазине — «Белграде» на Домодедовский улице — начиналось нечто невообразимое. Говорят, прямо в очереди у одной женщины начались роды. Ее муж дождался скорой помощи, усадил свою благоверную в автомобиль и… вернулся в магазин. В тот день в семье был двойной праздник — рождение сына и две новенькие дубленки для родителей. Сервис черного рынка Польский магазин «Ванда» сначала работал на Петровке, потом переехал на Большую Полянку. Женщины спешили сюда за косметикой и парфюмерией: тушью, румянами, тенями, помадами и лаками для ногтей. И — в надежде заполучить духи Pani Walewska, Byc moze, то есть «Быть может». Еще в «Ванде» продавали бижутерию, ковры, посуду и какие-то симпатичные безделушки. Большой удачей было отхватить тонкие колготки, причем не только телесного цвета, но и других расцветок Недалеко от «Ванды» находилась болгарская «София» — довольно скромный магазин, но и он сулил кое-какие приобретения — сигареты, зубную пасту Pomorin, розовое масло, духи в деревянных флаконах. Тем, у кого шопинг не удался, не стоило расстраиваться. Недалеко от магазинов работал туалет, служивший «офисом» спекулянтов. Огромные сумки теток с вороватыми глазами ломились от дефицита. У них можно было сделать предварительный заказ и, став постоянным клиентом, рассчитывать на скидку. Вот какой сервис был у черного рынка. Привет от товарища Рубика «Балатон» на Мичуринском проспекте торговал товарами из Венгрии. В основном это были продукты фирмы Globus: консервированные фрукты и прочие вкусности, в том числе острая колбаса салями. Магазин располагался рядом с общежитием МГУ, и его студенты охотно дегустировали его разнообразную алкогольную продукцию: водку Palinka, вино Tokaji, вишневый ликер Rubin, вермуты Irsa, Helvecia, Ciociosan, Cecskemet... Другой венгерский магазин — «Будапешт» находился на Зеленодольской улице. В середине 70-х годов он сотрясался от топота тысяч ног, когда туда завозили безумно популярную головоломку, созданную преподавателем архитектуры Эрне Рубиком. В магазине игрушка для взрослых стоила четыре рубля с полтиной, но, превратившись в дефицит, многократно выросла в цене у спекулянтов. Они предлагали кубик Рубика за двадцатку! И вот еще что вспомнилось… На улице Горького, нынешней Тверской, напротив сегодняшней «Москвы» был книжный магазин «Дружба». В нем продавались издания, выпущенные в соцстранах, — красочные альбомы по истории, искусству, посвященные природе, животным. Иные, на незнакомом языке особым спросом не пользовались, но и издания на русском языке быстро раскупались. Примерочная в овраге Люди, жившие в советское время, порой сравнивают его с нынешним. И замечают, что сейчас в магазинах есть все, что душе угодно, но радости по поводу удачной покупки не возникает. Тогда же с трудом добытое приобретение согревало душу. Подобное пережили многие, но писательница Татьяна Толстая к числу сентиментальных не относится. Время дефицита она вспоминала как унижение. Толстая писала: «”Ванда” торговала польскими тенями для глаз, соседняя с ней “София” — каким-то кошмарным розовым маслом, от которого у всех, кого я знаю, болела голова, как у булгаковского Понтия Пилата; еще был “Лейпциг”, а на краю света, на оврагах стоял ”Ядран”» Писательница вспоминала, что кофточки продавались запечатанными в целлофановый пакет, а распечатывать и примерять их было нельзя: «Так что женщина сначала билась в очереди, напирая на прилавок, затем выхватывала две кофточки примерного размера, — не подойдет одна, другая сгодится, — и, потная и растрепанная, выпрастывалась из людского моря наружу, на овраги. И там, среди не заасфальтированных ям, распечатывала пакет и мерила на себя кофточку. Много там стояло похожих друг на друга озабоченных женщин и, мало стесняясь мужчин, мерило на себя кофточки. Чего их стесняться, это не те мужчины. А если, как в общем-то и планировалось, кофточка не подошла, ее тут же клали назад в пакет и продавали другой женщине, размером поменьше. Их много вокруг стояло и бродило…» Много лет прошло с тех пор, но и сейчас в некоторых домах, в глубине шкафов лежат старые блузки, рубашки, платья, брюки. И лишь изредка жена, задумчиво пощупав материю, напоминает мужу: «Это из “Ядрана”, а это, кажется, я купила во “Власте”».