Василий Татищев: первый русский просветитель
Уроженец Псковского края и выходец из древнего рода князей смоленских Василий Татищев искренне полагал, что обязан царю Петру всем — «разумом», то есть учёбой, и возможностью применить знания в деле. Не меньшую роль в его жизни сыграли личные качества: упорство и деловая хватка. Известный главным образом как историк, Татищев был артиллеристом и архивистом, драгуном и дипломатом, и неизменно — государственником.
Плоды просвещения…
Татищеву повезло с рождения. Он появился в семье стольника Никиты Татищева, ценившего просвещение. Трём сыновьям и даже дочери Прасковье Татищев-старший дал хорошее образование, обучил немецкому и польскому языкам. Василий в зрелые годы владел также древнегреческим, латынью, французским, а в общей сложности — десятью языками.
Принадлежа к одной из ветвей Рюриковичей, службу Василий с братом Иваном начали при дворе царицы Прасковьи. Затем оба обучались в московской артиллерийско-инженерной школе, а с 1704 года участвовали в сражениях Северной войны: боях под Ригой, Нарвой, Полтавой. В Полтавской баталии Василий был ранен «подле царя», но не покинул битвы, заслужив поцелуй государя.
В 1712 году Василий Татищев был послан в немецкие земли для изучения артиллерии, инженерного дела и математики, а в 1716-м, сдав экзамен, переведён в артиллерийское ведомство Якова Брюса. Инженер-поручик Татищев в короткое время навёл порядок в артиллерийском хозяйстве действующей армии на территории Пруссии. Здесь же неожиданно началась его дипломатическая карьера и вспыхнул интерес к истории.
Дипломат
В 1717 году магистрат Данцига, задолжавший русскому царю контрибуцию в 200 тысяч рублей, рассчитывал частично погасить долг старинным полотном «Страшный суд», которое приписывалось святому Мефодию. Татищев убедил царя не верить ложной атрибуции, сэкономив казне немалую сумму, после чего Пётр стал поручать молодому артиллеристу особые задания.
В 1718 году Татищев участвовал в переговорах со Швецией на Аландских островах. В 1724—1726 годах он изучал в этой стране горное дело и работу заводов и рудников, торговлю и денежную систему, картографию, выполнял секретные поручения Петра, вербовал ремесленников, совершал покупки для царя и Брюса. Из поездки привёз множество книг, карт и планов, ещё больше — контактов, знаний и умений. В частности, пригласил в Россию гранильного мастера Кристиана Рефа, которому Урал обязан рождением камнерезного дела.
Управленец
Россия нуждалась в оружии и деньгах, и в 1720—1722 годах инженер был командирован на Урал для устройства медных и серебряных заводов. Кроме того, Татищев занимался строительством дорог, организацией школ и изучением неведомого края. Конфликт с Демидовыми прервал его поездку, так что вернуться на Урал Татищеву довелось уже после смерти Петра, когда в 1734—1737 годах он был поставлен во главе уральских казённых горных заводов.
В промежутке между уральскими командировками Татищев успел поучаствовать в политических событиях, связанных с восшествием на престол Анны Иоанновны, и даже был обер-церемониймейстером коронационных торжеств.
В 1727—1733 годах Татищев жил в Москве, будучи назначен на московские монетные дворы. Помимо технического усовершенствования монетного производства, заботился о стабилизации отечественной денежной системы. Он, в частности, первым предложил десятичную систему мер, но это предложение принято не было.
Будучи в 1737—1739 годах начальником Оренбургской экспедиции, а в 1741—1745 — Калмыцкой комиссии, Татищев занимался колонизацией башкирских и калмыцких земель, усмиряя коренных жителей и встраивая их в имперскую систему управления. В канун 1742 года был назначен Елизаветой Петровной губернатором Астраханского края, где ему пришлось заниматься охраной границ, развитием торговли и ремёсел, отношениями с Персией и прочим, что привело к разработке рекомендаций по внешнеторговой политике России на востоке, оставшихся, как и прочие инициативы Татищева, безрезультатными.
Города, основанные Татищевым
Екатеринбург — основан в 1723-м как Исетский завод, в том же году стал Екатерининским (в честь супруги Петра I), и вскоре — Екатеринбургским. В 1781-м получил статус уездного города.
Пермь — начало ведёт с закладки в присутствии Татищева в 1723 году на реке Егошихе медеплавильного завода. Статус города и имя Пермь получил в 1780 году.
Тольятти — основан в 1737 году как крепость Ставрополь (город креста — предназначался для крещёных иноверцев), с 1964-го носит современное название.
Учёный
Административную работу Татищев неизменно совмещал с исследовательской. Получив в 1719 году от Петра задание по «землемерию всего государства», он пришёл к выводу о невозможности исполнить работу без подробных сведений о населяющих Россию народах, их истории и языках. Эти знания он и пытался восполнить всю свою жизнь.
Большинство его трудов осталось незавершённым. Он начал «Общее географическое описание всея Сибири», но успел составить лишь первые десять томов. В 1730-е, получив задание по составлению ландкарт России, приступил к «Общему географическому описанию всея России», для чего составил опросник в 198 пунктов. Описание не было доведено до конца, но в 1745 году вышел в свет «Атлас Российский», где были использованы и результаты труда Татищева.
Занявшись географией России и питая интерес к древностям, Татищев самостоятельно пришёл к идее написания «Истории Российской» — главного труда его жизни, которому он посвящал всё свободное время. Повествование Татищев начал с мифической древности и успел довести до 1577 года. Однако огромное значение имеет первая часть сочинения, в которой Татищев предложил своего рода апологию истории, определил методологию, сформулировал качества, необходимые историку, и обозначил будущие вспомогательные исторические дисциплины.
«История» имела как горячих поклонников, так и непримиримых врагов. Татищева жестоко критиковал Николай Карамзин и с жаром защищали Сергей Соловьёв и Михаил Погодин. Профессиональные разногласия продолжаются по сей день, не умаляя главного — дилетант Татищев стал первым русским профессиональным историком.
Просветитель
Татищеву принадлежал опыт первого в России энциклопедического или толкового словаря. «Лексикон российский исторический, географический, политический и гражданский» дошёл до слова «ключник» и в таком виде увидел свет лишь в 1793 году. В числе его инициатив и другие справочники: «Географический лексикон», доведённый до буквы «К», «Почтовая книга Российская».
За званием «первого русского просветителя», которым наградил Татищева Георгий Плеханов, стояли конкретные действия учёного и чиновника. Страстный библиофил, он был владельцем одного из лучших в стране книжных собраний и устраивал библиотеки повсюду, где служил, равно как школы и училища, в которых призывал изучать русский язык и отечественную историю. При этом важнейшим для укрепления государственности он считал изучение иностранных языков, особенно — сопредельных стран. Татищев ратовал за повсеместное распространение вольных (частных) типографий для распространения знаний и развития экономики. Свободный образ мыслей он полагал единственно возможным и полезным для государевых людей.
Семьянин
Жену Татищев выбрал по пылкому увлечению, несмотря на то, что Авдотья Андреевская (в замужестве Реткина и Ботвиньева) была дважды вдовой с сыном на руках. Несмотря на привлекательность супруги, о женитьбе Татищев начал сожалеть спустя пару лет. «Любовь часто помрачает ум наш», — резюмировал он впоследствии…
Кто был виноват в неудавшемся сожительстве, сказать трудно. Татищев почти не бывал дома, разъезжая по делам службы по России и зарубежным странам. Это не помешало супругам обзавестись двумя детьми: дочерью Евпраксией (1715−1766) и сыном Евграфом (1717−1781), но, подавая в Синод на развод, Татищев обвинял жену в пьянстве, прелюбодеянии, причём с лицом священного звания, чародействе, мотовстве и даже в покушении на собственную жизнь. То ли Авдотья и в самом деле восприняла стремление Петра освободить женщин от стыдливости чересчур буквально, то ли Татищев учёл опыт развода прокурора Павла Ягужинского, но обвинения были те же, а свидетелями выступали слуги. Развод не состоялся по причине неявки жены, но супруги более не докучали друг другу. Татищев сделал прогрессивные для своей эпохи выводы, описав идеал супруги в послании к сыну, известном под названием «Духовная»: «жена тебе не раба, но товарищ, помощница во всём и другом должна быть нелицемерным».
Христианин
Современники приписывали Татищеву чуть ли не атеизм. Он исправно выполнял все обязанности христианина: молился и ходил к исповеди, причащался, заботился о церкви близ родного имения, однако любил дискуссии на «божественные» темы, в том числе с Феофаном Прокоповичем, и не раз ставил последнего в тупик. Осуждал «папежество» и церковный раскол. Прославлял научные знания и противопоставлял церковникам великих учёных-«афеистов». Критиковал не столько религию, сколько обряды и спекуляции верой, когда «библию… на всё, что токмо хотят натягивают». Порицал духовенство за обман, а церковь за жестокость, склоняясь к идее веротерпимости.
Последнее не мешало ему самому огнём и мечом преследовать уклонявшихся от веры, если в этом виделся хоть малейший урон государству. Он, хотя и невольно, участвовал в преследованиях уральских старообрядцев и был непосредственным виновником сожжения крещёных «татар» (башкир и калмыков) за обратный переход в ислам.
Подсудимый
Современники Татищева полагали, что причиной его несчастий были вольнодумство и зависть. Позднейшие биографы находили в обвинениях в адрес Татищева-чиновника некоторые основания. Его бурная деятельность неизбежно приводила к конфликтам.
В 1720 году, заметив противодействие со стороны Демидовых устройству казённых заводов, Татищев пытался их обуздать, однако сам стал объектом многочисленных жалоб. Лишь после того как направленный царём в качестве третейского судьи Вильгельм де Геннин встал на сторону инженера, последний был оправдан и даже получил должность советника Берг-коллегии.
Борьба Татищева с приглашённым Бироном из Саксонии на должность берг-директора бароном Куртом Шёмбергом привела к потоку обвинений в адрес его самого — в мздоимстве, неисполнительности, кумовстве (его брат Иван получил место Исетского воеводы). В мае 1739 года началось следствие, и заключённый в Петропавловскую крепость чиновник был приговорён к лишению чинов и денежному штрафу. Только падение Бирона избавило Татищевых от наказания.
Очередная порция жалоб последовала в 1740-е годы от калмыков и астраханских чиновников. Были подняты старые дела, и Татищева вновь приговорили к большим денежным выплатам и отставке.
Состоящий под судом Татищев с 1745 года поселился в подмосковном имении Болдино, где прожил до самой смерти, занимаясь своей «Историей» и врачеванием, о котором среди местных крестьян ходили легенды.
Смерть
Согласно рассказу внука Татищева, кончину его сопровождали удивительные события. Накануне смерти он якобы выбрал место и повелел вырыть могилу на семейном погосте Христо-Рождественской церкви. Вернувшись домой, встретил курьера из Петербурга с милостивым указом императрицы и орденом Святого Александра Невского. Орден Татищев вернул со словами «На что он мне теперь…», и на следующий день, 15 июля 1750 года, причастившись, простившись с родными и близкими, мирно скончался и был погребён в приготовленную заранее могилу.