Зачем генерал Врангель разрешил дуэли в Белой армии

Запрещённые на протяжении почти всего XIX века, в 1894 году по указу императора Александра III дуэли вновь стали неотъемлемой частью жизни русского офицерства. Стрелялись между собой и офицеры-белогвардейцы. Запрет на дуэли, наложенный генералом Врангелем в конце Гражданской войны, действовал недолго. Оказавшись в эмиграции, военачальник пришёл к выводу, что лучшего способа поддерживать офицерскую дисциплину не существует.

Дуэли в Белой армии

Поддержавшие Белое движение офицеры гордились своей приверженностью дореволюционным правилам. Как и в царской армии, в Вооружённых силах Юга России ссоры между офицерами разбирали суды чести. Виновник конфликта мог или принять вызов на дуэль, или извиниться перед соперником. Озлобленные участники Гражданской войны часто срывали гнев друг на друге, что приводило к дуэлям. Полковник Михаил Дроздовский описывал в дневнике вполне типичный для тех времён эпизод, имевший место 29 апреля 1918 года в Косоворотовке под Мариуполем:

«В шесть утра дуэль между пехотным офицером и корнетом на револьверах по суду чести, дистанция 25 шагов, до трёх выстрелов. Пощёчина в пьяном виде, данная кавалеристом. Виновник убит третьим выстрелом».

Необычным в данном случае было лишь то, что оскорбитель требовал более суровых условий дуэли. По мнению Дроздовского, это было «непорядочно».

К чисто бытовым причинам конфликтов добавлялись политические. Нередко стрелялись убеждённые республиканцы и монархисты. Стремительная потеря территорий и отчаянная нужда Белой армии в кадрах не останавливала дуэлянтов. Многие из них предпочитали погибнуть в поединке, чтобы не видеть исхода Гражданской войны. В отличие от дореволюционной России, статистику дуэлей в белых частях никто не вёл. Однако опираясь на данные по Корниловскому полку, где по состоянию на 1922 год случилось девять дуэлей, председатель РОВС Игорь Иванов пришёл к выводу, что «по количеству дуэлей Белая Армия оставила позади даже армию Императорскую».

Дуэли среди белогвардейцев были запрещены лишь в 1920 году, когда в их руках оставался один Крым. Соответствующее решение принял главнокомандующий Русской армией генерал Пётр Врангель. Но запрет действовал недолго.

Поединки в эмиграции

Даже на последнем клочке русской земли белогвардейцы продолжали стреляться, нарушая волю командования. Поэтому, когда его воинство оказалось в лагерях в Галлиполи и Чаталджи, Пётр Врангель пересмотрел отношение к дуэлям. В тяжелых условиях эмиграции возврат прежних норм представлялся командованию Русской армии способом укрепить дисциплину. 5 января 1921 года Врангель издал приказ, в соответствии с которым дуэли вновь стали легальны.

«Учитывая воспитательное значение поединков, укрепляющих в офицерах сознание о высоком достоинстве носимого им звания и требования рыцарства и воинской чести, я отменяю ранее установленные ограничения и приказываю всем судам чести для генералов, штаб- и обер-офицеров прибегать к вышеупомянутой мере во всех тех случаях, когда, по их мнению, это представляется необходимым для восстановления поруганной чести и попранного достоинства», – писал главнокомандующий.

Так как под рукой не оказалось ни одного дуэльного кодекса, эмигранты в спешном порядке перевели и адаптировали немецкий кодекс. Уже в январе 1921 года в лагерях состоялись первые поединки. Белогвардейцы устраивали дуэли на протяжении 1920-1930 годов даже без решений судов чести. Этот обычай, к слову, настроил общественное мнение против эмигрантов в странах их пребывания, где тогда велась борьба против дуэлей.

Возрождение контрреволюционных традиций

Дуэли использовались офицерами для сведения политических счётов не только между собой, но и с союзниками из числа иностранных интервентов. Весной 1933 года газета «Нью-Йорк Таймс» сообщила, что экс-командующий армией Колчака генерал-лейтенант Константин Сахаров послал вызов на дуэль генерал-майору армии США Уильяму Грейвсу, бывшему командиру американских экспедиционных сил в Сибири. Поводом стал выход в свет книги Грейвса «Авантюра Америки в Сибири», которую Сахаров воспринял как «издевательство над провалом белого движения». Русский офицер уведомил американца, что тот должен принять вызов в течение двух месяцев. В противном случае Сахаров считал себя вправе нанести Грейвсу «физическое оскорбление там, где его встретит». Чем закончился конфликт военачальников, неизвестно. Оба, однако, прожили ещё несколько лет.

Характерно, что в Советском Союзе дуэли не только были запрещены, но и активно порицались, как часть культуры «бывших». Это ярко проявилось в 1929 году, когда поединок попытались устроить студенты московского Ломоносовского института Карякин и Питерман. Журналисты «Комсомольской правды», описывая этот факт, резко раскритиковали «белоподкладочников, возрождающих контрреволюционные традиции». При этом «дозволенные» для комсомольцев способы решения конфликтов на тот момент сводились к банальному мордобою и доносам в ГПУ.