Взрослый ребёнок
1946-й год… Москва…Экзамен в Театральное училище имени М.С.Щепкина…Называют фамилию «Луспекаев»…На сцену выходит молодой человек с горящими глазами и начинает читать… Это было удивительное зрелище : воспроизводя басню, он жестами иллюстрировал каждое слово и изображал то действующее лицо, о котором шла речь…Луспекаев показывал руками, как летают птицы, а звери шевелят ушами и вертят хвостами…
Родился этот актер 20 апреля 1927 года в городе Луганске. После окончания ремесленного училища подростком активно участвовал в партизанском движении. В 1944году Павел Борисович приезжает в свой родной город,- тогда уже переименованный в Ворошиловград, - и поступает в труппу местного драматического театра. Самыми лучшими ролями, сыгранными им тогда, были Алешка в спектакле «На дне» М. Горького и Людвиг в пьесе «Под каштанами в Праге» К.Симонова.
В 1946 году Луспекаев, как уже говорилось, делает попытку поступить в Театральное училище имени Щепкина. Он уверен, что поступит, хотя с известной долей самокритичности признает, что имеет специфический южный акцент и довольно грубые манеры.
В «пользу» второго недостатка свидетельствует такой факт : уже в годы учебы молодой студент подходил к пожилой преподавательнице танцев после уроков и , дружески хлопая ее по плечу, говорил ей с детской непосредственностью: «Спасибо, мамаша».Наверное, излишне отмечать , что у этой женщины была реакция шока…
Но давайте вновь обратимся к экзаменам.
Сочинение... Павел сдает чистый листок…Экзаменатор говорит, что за это нельзя поставить даже единицы…Но преподаватель училища К.А.Зубов отрезал : «Изобретайте, что хотите, я все равно его возьму!» И Луспекаев был принят.
Уже тогда у артиста болели ноги. Но он никому об этом не говорил, даже преподавательнице танцев…
Как отмечает исследователь С.В. Истомин, «по актерскому мастерству Луспекаев неизменно выделялся среди сокурсников. Педагоги всегда ставили ему оценку «отлично» за все сыгранные роли».
Лучшая роль того периода – Васька Пепел в горьковском «На дне».
Во время учебы он встречает свою любовь – Инну Кириллову, которая была на два курса старше его. Молодые женятся, через некоторое время у них рождается дочь Лариса…
После окончания Щепкинского училища в 1950 году Павел делает попытку устроиться в Малый театр. Но ему отказывают по причине того, что у него остался специфический южный акцент несмотря на то, что он четыре года прожил в столице.
Итак, актеру не остается ничего иного кроме, как уехать из Москвы. И он попадает в Тбилисский государственный русский драматический театр имени А.С. Грибоедова. Луспекаев впервые выходит на его сцену в роли Мартына Кандыбы в спектакле «Калиновая роща», поставленном по пьесе А.Корнейчука.
После этого блистательного дебюта роли следуют одна за другой : Жорж в «Битве за жизнь»(1951), Вожеватов в «Бесприданнице»(1951), Хлестаков в «Ревизоре»(1952), Тригорин в «Чайке»(1953), Алексей в «Оптимистической трагедии»(1953).
Забавный случай, связанный с Луспекаевым тех лет, вспоминал его коллега М.Плисецкий: «Его способность к убедительнейшей импровизации в жизни порой помогала нам в трудных ситуациях. Как-то во время гастролей в Кисловодске мы в одно из воскресений отправились на выездной спектакль в Пятигорск. Когда поезд подошел к перрону, стало ясно, что хлынувшие к вагону зрители только что закончившихся скачек не дадут нам выйти. Тогда могучая фигура Павла кинулась к дверям. Он завопил: «Стойте, здесь сумасшедших везут, дайте пройти». Оторопелая публика расступилась. А Павел командовал: «Выводите, осторожно выводите…» И вывел всех актеров. Когда публика поняла, что ее провели, и кинулась в вагон, двери уже захлопнулись. А Павел весело кричал вслед: «Не тех вывели, сумасшедшие в вагоне остались».
Впоследствии Павел Борисович и его «друзья по несчастью» любили вспоминать этот забавный эпизод…
В середине 1950-х годов в Тбилисском театре работал режиссер Л.Варпаховский. Он был просто в восторге от Луспекаева и предложил уехать в Киев с собою вместе. Артист согласился, и вот – в 1957 году - он уже в столице Украины с женой и дочерью…
Его первая роль в этом городе – военный моряк Бакланов в спектакле «Второе дыхание» по пьесе А.Крона – была звездной. И новому актеру утверждают самую высокую ставку…
В 1959 году Луспекаев в очередной раз меняет театр – по рекомендации К.Лаврова он устраивается в Ленинградский Большой драматический театр.
Вот вся предшествующая этому история. Актер БДТ К.Лавров приехал в Киев в гости к своему отцу, народному артисту СССР Ю.С.Лаврову, который играл в киевской труппе с П.Б.Луспекаевым, и увидел спектакль «Второе дыхание».
К.Лавров вспоминал впоследствии: «Главную роль в спектакле играл Луспекаев. Он произвел на меня огромное впечатление. Такое проникновение в суть характера своего героя, такое поразительно органичное существование на сцене мне редко приходилось видеть, хотя я знал много прекрасных актеров. Впечатление было столь велико, что я после спектакля пошел к нему за кулисы и, не имея на то никаких полномочий, выпалил прямо: «Хотите работать в Большом драматическом театре?»
Он был ошарашен моим неожиданным предложением, не счел его серьезным и стал говорить: «Ладно, ладно, хорошо…Я рад, что тебе понравилось…» У него была привычка сразу переходить на «ты». И не оттого, что он относился с недостаточным уважением к собеседнику, просто он был на редкость прямодушен - как ребенок… «Ну что это я поеду в Ленинград? Там дожди, сырость… А в Киеве хорошо…» Он явно не принимал всерьез моего предложения.
Через несколько дней я вернулся в Ленинград и рассказал Г.А.Товстоногову о впечатлении, которое произвела на меня игра Павла Луспекаева. Вскоре началась переговоры, и Павел оказался в Ленинграде».
В первые три года работы в БДТ у артиста был творческий подъем: он «выпускал» по две новые роли в год. Как считает упоминаемый выше исследователь С.В.Истомин, «наиболее значительными среди них были: Галлен в «Не склонившие головы»(1961), Бонар в «Четвертом» (1961), Нагульнов в «Поднятой целине»(1964).
Но в 1962 году у Луспекаева обострилась болезнь ног, на одной стороне образовалась рана, которая никак не зарубцовывалась. Он в это время репетрировал Скалозуба в «Горе от ума», но из-за болезни был вынужден лечь в больницу, и премьера состоялась без него.
Когда болезнь не давала ему ступить и шага, он находился дома и лежа писал рассказы. Но это было его тайной, в которую были «посвящены» только близкие.
Исключением был только Олег Басилашвили (сосед по лестничной площадке и коллега по театру), перед которым как-то раз открылся Павел Борисович.
«Надо сказать, я был тогда не очень высокого мнения об общей культуре и образовании Павла, - вспоминал Басилашвили. - Я знал, что война отняла у него детство, что его судьба была трудной. Это, а главным образом природный талант объясняло и оправдывало Пашу, примиряло с тем, что он, как говорится, «не эрудит». Я не часто видел его с книгой. Поэтому, надо думать, мне не удалось скрыть изумления и, выпучив глаза, я не столько спросил, сколько осудил:
- А ты что, пишешь рассказы? – Он виновато потупился.
- Да так…писал… ты прочти.
Я прочитал то, что он назвал рассказом. Потом еще что-то подобное. Не знаю, не могу определить, к какому жанру, виду литературы следует отнести прочитанное, но это было необычайно интересно и талантливо. Ясно было, что пером движет рука совершенно неопытного литератора, но точность увиденного, непривычность взгляда на жизнь, подлинная искренность, самобытность рассказов Луспекаева произвели на меня ошеломляющее впечатление. Паша, оказывается, умеет не только изображать подсмотренное в людях, но очень по-своему, по-луспекаевски осмысливает жизнь…»
Кинорежиссеры считали Павла Луспекаева театральным актером и приглашали его сниматься в основном в эпизодах. В начале 1960-х годов он сыграл ряд маленьких запоминающихся ролей; исключением был Степан в фильме Г.Полоки и Л.Шенгелия «Капроновые листья»(1963).
Вот как отзывался Г.Полока о своей работе с Луспекаевым: «Соавторство наше с Левоном Шенгелия оказалось не очень жизнеспособным. Луспекаева утомляли наши бесконечные споры. Однажды во время одной мучительной репетиции он пришел в ярость. Больше всего досталось от него мне, и без того пребывавшему уже в полном отчаянии. Когда через короткое время он остыл, стало ясно, что он раскаивается. После каждого прогона он обращался за поправками только ко мне, причем не отставал, пока не вытягивал из меня какое-нибудь замечание. Потом оттащил меня в сторону и стал страстно просить прощения. Но я был слишком уязвлен и не мог справиться со своим самолюбием. Просто прервать отношения с артистом, играющим главную роль, режиссер не может, поэтому я решил соблюдать вежливую дистанцию. Обычное обращение «Паша» превратилось в официальное «Павел Борисович»».
Для по-детски открытого Луспекаева это было мучительным….
Но главной работой в кино этого актера была роль таможенника Верещагина в фильме режиссера Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни». (1968)
Мотыль никак не мог подобрать актера на гавную роль: требовался богатырь типа Ивана Переверзева или Бориса Андреева. Когда режиссер вдруг вспомнил про Луспекаева, все подумали, что он шутит: ведь Павел Борисович инвалид, а в фильме есть эпизод, когда он дерется с несколькими бандитами и одолевает их.
К моменту съемок артист пережил очередную тяжелейшую операцию - ампутацию двух стоп. Но он решил сниматься не смотря ни на что!
«Первое, что меня удивило – Луспекаев был на ногах! Если мне не изменяет память, двери открыл он сам, - вспоминал впоследствии Владимир Мотыль. - Никаких костылей. Только в руке палка. И с ходу разговоры – о роли, о сценарии, который он уже прочитал… Я тогда пообещал, что часть сцен на баркасе мы перенесем в павильон, чтобы ему не мучиться в штормовую качку. Однако Луспекаев с этим не согласился, так как, по его мнению, Верещагин должен был выглядеть по-настоящему сильным и здоровым. И от сцены в море он не отказывался…»
Тем более, что специально для него в этой роли были сконструированы особые сапоги, которые в какой-то степени заглушали боль при хождении. Поведение Луспекаева на съемках этой картины – урок самопожертвования. Вот как вспоминал его Владимир Мотыль: «По Махачкале передвигался он с палочкой, а довезти актера до объекта – декорации дома Верещагина – не мог никакой транспорт: увязал в сыпучих песках. С паузами на отдых Луспекаеву приходилось выхаживать на больных ногах почти километр, опираясь на палку и на плечо сопровождавшего ассистента или чаще жены – самоотверженной Инны Александровны. Потом ему по часу приходилось отходить в волнах Каспия, чтобы утихла боль. На съемках же гордо противился, когда предлагали упростить мизансцену, всеми способами демонстрируя, с какой легкостью он выполнит любую задачу….»
Когда не было съемок его эпизодов, он весело проводил время в одном из махачкалинских кафе. Он стал там завсегдатаем и всеобщим любимцем. Большинство посетителей были горячими кавказцами, и среди них нередко вспыхивали ссоры, а то и драки. Павел Борисович имел среди них авторитет, потому что он нередко мирил «враждующие стороны». Но однажды он пострадал сам: его пытались полоснуть ножом по лицу, но он вывернулся. Тем не менее была задета бровь. Рана была глубокой и заметной.
Пришлось Луспекаеву в таком виде появиться на съемочной площадке… Гримеры не могли ничего поделать… Но придумали остроумный трюк: специально для Верещагина ввели лишний эпизод, где он получает легкое ранение (Абдула приказывает своему человеку: «Аристарх, договорись с таможней», тот стреляет из пистолета, и осколок попадает Верещагину в бровь.)
После съемок у Мотыля Луспекаев получает сразу два предложения: от режиссера Г.Аронова на роль майора НКВД в фильме «Зеленые цепочки» и от К.Воинова – сыграть одну из главных ролей в картине «Чудный характер».
Но успел актер сняться только в первом кинофильме. В январе 1970 году его переманил в Москву Михаил Козаков.
Уже упоминаемый выше исследователь С.В.Истомин отмечает, что «когда Луспекаев приехал на съемки «Чудного характера» в Москву и поселился в гостинице «Минск», ему позвонил М.Козаков и сказал, что на Центральном телевидении запускается фильм «Вся королевская рать». Главную роль Вилли Старка Казаков предлагал играть Луспекаеву. При этом Козаков был очень настойчив и так убеждал в том, что эта роль может стать лучшей ролью Луспекаева, что тот дал согласие»…
До ухода актера из жизни оставалось несколько месяцев…
После ампутации стоп обеих ног у Павла Борисовича был своеобразный талисман – его палка, на которую он опирался, выходя на улицу. Артист считал, что эта палка должна быть непременно при нем… «Если я ее потеряю, то обязательно умру», - говаривал он.
И надо же было случиться, что однажды Луспекаев с Вестником присели на лавочку и заговорились…
Как отмечает Истомин, «в это время мимо проходила какая-то компания молодых людей, и кто-то из них незаметно стянул у Луспекаева его талисман. Через несколько месяцев после этого актер скончался…
Роль Вилли Старка в фильме «Вся королевская рать» сыграл Георгий Жженов.
Ирина ЛАПШИНА Журнал "60 лет - не возраст"