«Пока что идет война нервов»: прольется ли на Донбассе большая кровь?

Обстановка напоминает 1914 год — слишком много международных игроков заинтересованы в эскалации, полагают эксперты «БИЗНЕС Online»

«Киев заинтересован в начале боевых действий, пусть и в ограниченном масштабе, чтобы поставить вопрос о реальных санкциях в отношении Москвы, а Европа не сможет остаться в стороне, как делает все последнее время», — полагают политологи. О том, ограничится ли война за Донбасс телевизором и кто воспользуется ей как поводом увеличить свои шансы стать преемником президента, — в материале «БИЗНЕС Online».

«У России «нулевой интерес» к миру на Украине, она желает видеть ее «максимально дестабилизированной»

Начавшаяся на прошлой неделе информационная подготовка к обострению военного конфликта на востоке Украины получила новый толчок. Глава самопровозглашенной Донецкой народной республики Денис Пушилин заявил, что не исключает полномасштабной атаки украинских силовиков на Донбасс. «У Украины для этого все готово. Будет ли отдан тот решающий приказ, который станет губительным для всей Украины, посмотрим», — сказал Пушилин в эфире телеканала «Россия-24».

В минувшую субботу в результате обстрела Донецка украинскими военными погиб ребенок 2016 года рождения. Согласно заявлению милиции ДНР, взрывное устройство сбросили с беспилотника в районе жилого дома. Также в этот день сообщалось об артобстреле украинскими силовиками самопровозглашенной Луганской народной республики.

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков связал обострение на линии соприкосновения в Донбассе с провокациями Украины. Еще 11 марта Песков сообщал о том, что Кремль получает данные о повышении напряженности на линии соприкосновения и «обеспокоен этим». «Любое повышение напряженности в таком горячем месте, конечно, потенциально различными провокациями, учитывая агрессивную позицию украинских вооруженных сил», — заявил пресс-секретарь.

26 марта миссия ОБСЕ сообщила, что зафиксировала в регионе Донецка 493 нарушения прекращения огня, тогда как за предыдущий период — 89. 26 марта возле поселка Шумы в Донбассе погибли четверо украинских военнослужащих. Украина обвинили в их гибели народную милицию ДНР, а милиция заявила, что военные подорвались сами во время обследования минных полей. Власти непризнанных республик в дальнейшем отметили, что Украина 27 марта изменила свои обязательства касательно мер по усилению прекращения огня, отказавшись от запрета на наступательные и разведывательно-диверсионные действия, а также от запрета на использование любых летательных аппаратов.

В соцсетях с начала марта стали появляться сообщения о переброске войск к зоне конфликта с обеих сторон. «РФ наращивает боевой потенциал группировки войск на временно оккупированных территориях и вблизи границ Украины», — заявило 5 марта министерство обороны Украины. За два дня до этого милиция ДНР разрешила открывать упреждающий огонь по украинским военным. «В связи с отсутствием реакции международных наблюдателей на продолжающиеся обстрелы населенных пунктов республики, в целях защиты населения от украинского террора подразделениям народной милиции дано разрешение на ведение упреждающего огня на подавление и уничтожение огневых точек противника», — говорится в официальном заявлении милиции.

Первый министр обороны ДНР Игорь Стрелков 30 марта заявил, что украинские войска могут пойти в наступление в середине апреля, «как только подсохнут дороги». По мнению командира, о готовящемся наступлении свидетельствует и наращивание украинской военной группировки вблизи Крыма. В этот же день парламент Украины на внеочередном заседании поддержал заявление, обвиняющее Россию в эскалации ситуации на Донбассе. Также был принят президентский закон, позволяющий в случае обострения ситуации в Донбассе мобилизовывать резервистов в течение суток.

Американская газета New York Times пишет, что европейское командование вооруженных сил США подняло уровень угрозы до высшего в ответ на развертывание Россией дополнительных сил, сообщает издание. Эксперты газеты предположили, что Кремль собирается проверить приверженность новой администрации Белого дома Украине, а также заявили, что у России «нулевой интерес» к миру на Украине и она желает видеть ее «максимально дестабилизированной». Также газета выражала озабоченность тем, что Джо Байден говорил с Владимиром Путиным по телефону еще в январе, но так и не позвонил президенту Украины Владимиру Зеленскому. И 2 апреля на сайте Белого дома появилось сообщение о состоявшемся телефонном разговоре между президентами Украины и США. «Президент Байден заявил о поддержке США суверенитета и территориальной целостности Украины перед лицом продолжающейся агрессии России на Донбассе и в Крыму», — говорится в сообщении.

«Этот конфликт не станет маленькой победоносной войной»

По просьбе «БИЗНЕС Online», эксперты рассказали, что означает это скопление сил на границе — подготовку к полномасштабной войне или поигрывание мускулами.

Константин Калачев — руководитель «Политической экспертной группы»:

— Есть коллеги, которые говорят, что режиму нужна маленькая победоносная война. В той ситуации, когда падают доходы, цены растут, будущее не определено, денег в стране все меньше, можно обратить внимание людей на тему защиты русскоязычных на территории Украины и на ту самую пресловутую военную кампанию. Но я как раз думаю, что войны не будет. Дело в том, что этот конфликт не станет маленькой победоносной войной. Из фазы тлеющего он заполыхает по полной, и если Россия в это влезет, то выйти будет крайне сложно. Это может быть непопулярный, затяжной, кровавый военный конфликт с соседями, который не только не добавит власти популярности, а наоборот, аннигилирует ее окончательно. То есть риски и угрозы большие.

Другое дело, что можно, после того как ситуация станет близка к критической, выступить в роли миротворцев, успокоить общество тем, что войны не будет. Когда нужна маленькая победоносная война для того, чтобы люди толпами пошли бы голосовать за партию власти, можно еще и показать, что власть является гарантом мира и стабильности, способствовать деэскалации напряженности, тому, чтобы гибель отдельных людей не обернулась реальной бойней. Я в этом смысле думаю, что все-таки во власти не дураки сидят и прекрасно знают про данные риски. Это не история с Грузией, защита южных осетин, тема, тогда популярная в России, а совершенно другая, не самая популярная у большинства история.

Танго танцуют вдвоем, я думаю, внутренние проблемы одной и другой страны требуют образа врага, не буду говорить, где больше, а где меньше. Образ врага нужен и украинскому руководству, чтобы объяснять те сложности, с которыми сталкивается страна, — отсутствие реальных реформ и многие нерешенные проблемы, которые президент Украины обещал решить буквально сразу после избрания. Для России образ врага, тема угроз — способ переключения внимания от других проблем.

Павел Салин — политолог:

— В очередной раз за последние годы положение типологически складывается похожим на ситуацию в 1914 году. То есть когда большинство игроков, от которых что-то зависит, заинтересованы в эскалации, они вкладывают ресурсы в нее, но в полномасштабной войне никто из них не заинтересован. Поскольку все вкладывались в эту эскалацию в 1914 году, то произошло, что произошло: процессы вышли из-под контроля. Примерно такая же ситуация сейчас складывается вокруг Украины. Следует понимать, что некоторые игроки заинтересованы в том, чтобы боевые действия начались, пусть и в ограниченном масштабе. В этом заинтересован Киев, поскольку тогда можно будет поставить вопрос не о символических, а о реальных санкциях в отношении Москвы, и секторальных, и персональных, и самое главное, тогда Европа не сможет остаться в стороне, как делает все последнее время. Единственный вопрос: Киев в этом заинтересован только исходя из собственного интереса или здесь есть игра Соединенных Штатов, потому что их влияние в последние месяцы отчетливо прослеживается (история с запретом пророссийских медиаресурсов, прессинг агентов влияния Москвы и прочее)?

И в Москве многие заинтересованы в эскалации конфликта, причем именно чтобы он перешел в горячую фазу, пусть и в ограниченном объеме. Следует понимать, что в этом заинтересовано несколько так называемых башен Кремля. С одной стороны, есть Владимир Путин, которому необходимо запускать транзит, и это нужно сделать, чтобы контролировать процесс на волне высокого уровня поддержки населения. Других вариантов, кроме маленькой победоносной войны на украинском направлении, не предвидится. Конечно, лучше, чтобы эта война произошла в телевизоре, но с учетом текущих обстоятельств (Украина близко, а не на другом континенте) только в телевизоре эту войну провести не удастся.

Обострилась ситуация с водоснабжением Крыма. Там третий год подряд будет жесткая засуха, и в самом Крыму это создает очень серьезные социальные проблемы. Туристический сезон на носу, когда эти проблемы начнут доминировать в федеральной повестке, их станут «привозить» оттуда туристы. Если начинать кампанию, то для Москвы неплохо было бы решить и водную проблему Крыма. Это значит, что основное направление приложения усилий будет даже не Донбасс, а, условно, Херсон. А это тоже расширяет коридор боевых действий.

Есть и другие игроки. Допустим господин Шойгу (Сергей Шойгу — министр обороны РФ — прим. ред.) не прочь стать героем военного времени и увеличить свои шансы на преемничество. Кому, как не министру обороны, выступать фронтменом этого конфликта, если он перейдет из острой политической в военную фазу. Есть игроки, которые заинтересованы, чтобы Владимир Путин окончательно стал персоной нон грата для западных политиков, это позволит ускорить транзит и лоббировать им людей, которых они считают преемниками.

Ситуация по сравнению с 1914 годом осложняется тем, что на границе есть игроки, которые заинтересованы не только в вербальной и визуальной эскалации, но и в реальных ограниченных боевых действиях, и это, возможно, Вашингтон и Москва. Причем последняя не только как политический субъект, но и как совокупность интересов разных элитных групп. Это делает ситуацию даже не вдвойне, а в квадрате опасной. Но в любом случае принимать решение будет один человек — Владимир Путин. Какое он решение примет, большой вопрос. Единственное, что сроки для этого остаются достаточно сжатые, потому что, с одной стороны, послание, нужно что-то говорить, с другой — операции военные можно проводить, когда подсохнет грязь, а это уже происходит. Все будет решаться до конца апреля, а скорее всего, на этой или на следующей неделе. Если подобного не произойдет до конца апреля, то, возможно, уже не случится.

Александр Минкин — журналист:

— Если Путин решит, что ему для его целей нужна сейчас война, она будет. Цели у него всякие — международное положение, предстоящие выборы, все что угодно. Перечислять его проблемы не имеет смысла. Важно, что он не остановится перед войной, если решит, что она с этими проблемами справится.

[Когда она может случиться], это непредсказуемо. Может, завтра, а возможно, через год, а может, никогда.

Международная реакция будет стандартная, возмущенная, но мы это прошли, например, в 2014-м с Крымом. Я сейчас не говорю, чей Крым. Мы обращаем внимание, Путин его взял, и все. Международная реакция сначала была очень громкая, потом потише, теперь они уже и не вспоминают.

Василий Стоякин — директор центра политического маркетинга, член правления ассоциации политических консультантов Украины, политтехнолог, политолог:

— Пока что идет война нервов. Просто она зашла уже очень далеко, и возможны всякие разные случайности. Насколько я себе представляю, обе стороны в конфликте не заинтересованы. Россию в таком случае тут же обвинят в агрессии, и это наверняка приведет к целому ряду негативных последствий нынешней политики. В первую очередь, скорее всего, это будет касаться судьбы «Северного потока – 2».

Что касается украинской стороны, Зеленскому война тоже не нужна. Поскольку его избирали под лозунгами прекращения войны, соответственно, для его рейтинга это будет очень болезненный удар. Ему такое не нужно. С другой стороны, у Зеленского есть свои соображения. Связаны они с тем, что под угрозой как раз активизации военных действий Россия, по его мысли, может пойти на какие-то уступки.

Ростислав Ищенко — президент центра системного анализа и прогнозирования на Украине, обозреватель МИА «Россия сегодня»:

— Может, будет [война], может, и нет. Дело в том, что политика не детерминирована. Войска стягиваются не для того, чтобы начать войну, а чтобы война не началась. Но факт стягивания войск увеличивает опасность военного конфликта. Понятно, что Россия стягивает войска к границе для того, чтобы продемонстрировать готовность для Донбасса, чтобы Украина на него не напала. Повторюсь, сам факт концентрации войск с обеих сторон приводит к тому, что опасность конфликта разрастается. Теоретически он может начаться в любой момент. В конечном итоге все зависит от решения Киева. Очевидно, что обстановку накаляет Украина. Она отказывается вести переговоры в рамках «минского формата». Только от Украины зависит, начнется война в Донбассе или нет, Россия не собирается переходить украинскую границу. Это Украина планирует организовать очередное наступление на Донбасс, причем подобного не скрывает.

Международная реакция станет разной, большинство вообще не прореагирует, потому что это их не касается. Будут страны, например Китай, которые поддержат Россию. Соединенные Штаты уже заявили, что они поддержат Украину. Франция и Германия пока колеблются, ничего не говорят, но думаю, что они в конечном итоге поддержат Украину, хотя им это очень невыгодно. Польша, Прибалтика поддержат Украину. Балканские страны могут вообще промолчать. Публично или непублично Россию поддержат Иран, Беларусь, Китай. Возможно, на Балканах Сербия поддержит, государства Латинской Америки. Надо понимать, что есть страны, которые от этого кризиса далеки, по большому счету им все равно, что там происходит. Они могут не заявлять свою позицию не потому, что они не поддерживают Россию, а потому, что этот кризис от них далек.