Как на Украине разваливаются фейковые дела о «госизмене»
Недавно запорожский журналист Павел Волков, обвиняемый по статьям «Посягательство на территориальную целостность Украины», «Содействие террористическим организациям», был полностью оправдан судом.
110-я и соглашение с прокурором
Почему большинству украинских политзаключенных при подобных обвинениях не приходится рассчитывать на справедливое правосудие? С этим вопросом корреспондент Новостного агентства «Харьков» обратился к адвокату Светлане Новицкой, представляющей в судах интересы журналистов Павла Волкова и Василия Муравицкого.
«В январе я зашла в Единый реестр судебных решений Украины и по 110-й статье «Посягательство на территориальную целостность» пересмотрела большую часть приговоров. Их там более 600. Но реальных приговоров — десяток: есть и оправдательные, и обвинительные (во втором случае, я считаю, просто была неэффективная защита). А все остальное — это соглашение с прокурором», — говорит Новицкая.
В октябре 2014 года внесена поправка в ст. 176, ч. 5 УПК, что при вручении подозрении по ряду статей «покушение на конституционный строй, на территориальную целостность, «государственная измена» и так далее пресечения может быть только содержание под стражей.
«Допустим, группа в соцсетях обсуждает политические темы, без каких-либо призывов. К людям приходят и говорят: «Вы призывали к изменению границ, вот у вас группа лиц, вам по ч. 2 ст. 110 пять лет светит». Человека забирают в СИЗО. Он сидит месяц, два, полгода; начинает понимать, что происходит какой-то абсурд. Прокурор ему говорит: «Я тебе переквалифицирую на часть первую этой статьи, но взамен ты признаешь вину и идешь на соглашение с прокурором». Вот 99 процентов судебных решений по статье 110 — это соглашение с прокурором. Людей просто измором берут в СИЗО, а потом ставят галочку, что раскрыли преступление. Человек через семь месяцев в СИЗО понимает, что может и семь лет отсидеть: ограничений нет, понятие разумных сроков рассмотрения у каждого свое. И вот таким образом они фейковые дела «выдувают» массово», — объясняет Светлана Новицкая.
Адвокат напомнила, что раньше 110 статья была «мертвая». До майданного переворота ее вообще практически не применяли. Речь там шла о призывах или действиях к изменению границы Украины в нарушение порядка, установленного Конституцией. А статья 73 Конституции устанавливает порядок изменения границ путем референдума. То есть привлекать человека к уголовной ответственности за обсуждение подобных тем — это незаконно, потому что его действия предусмотрены законом о референдуме. И вот 26 апреля 2018 года признали неконституционным закон «О всеукраинском референдуме».
Распространенное явление
«Но люди-то обсуждали этот вопрос, когда закон еще действовал! И они могли инициировать даже изменение границ путем референдума. Это надо четко понимать и адвокатам, и прокурорам, и судам. Но защита далеко не всегда обращает внимания на такие моменты. Да и вообще многие адвокаты не хотели заниматься этими политическими делами. Потому что нападение на адвокатов — распространенное явление. На судебных заседаниях политическим делам часто появлялись озабоченные патриоты. Их нередко свозят организованно автобусами. Поэтому пул адвокатов, готовых серьезно заниматься такими делами, довольно небольшой. Надо напомнить, что было убийство адвоката Грабовского, толком не расследованное. А после некоторых убийств адвокатов вообще не возбуждались уголовные дела. Я собираю некоторые материалы. Например, адвокат в Днепропетровске, якобы, умер от сердечного приступа; но видно, что человека пытали, что у него были проволокой перевязаны ноги…» — рассказывает Светлана Новицкая.
Адвокат добавляет, что ни при одной власти не было такого большого количества обысков в офисах у адвокатов и таких попыток подмять адвокатуру.
«Случалось, в провинции я брала дела, когда уже приговоры были. И их потом отменяли в апелляции. Были и такие дела, где адвокаты просто сдавали клиента. То есть вся защита сводилась к элементарному: кайся, признавайся, проси у прокурора, чтоб он переквалифицировал или на соглашение пошел… Получается, у этих обвиняемых нет шанса, что их дело будет иметь общественный резонанс. И поэтому они лишены нормальной правовой помощи. Разве что родственники найдут адвоката, который готов сражаться. И если этот адвокат работает с Управлением комиссара ООН, с ОБСЕ, с Международной организацией по правам человека, если ходят на заседания представители этих организаций, то суд начинает обращать внимание на разумные доводы и, как говорится, вести себя прилично. Тогда уже появляется шанс у человека выйти на свободу, а государству еще придется извиняться за то, что его держали в СИЗО», — продолжает Новицкая.
Профанация судебной экспертизы
Адвокат отмечает, что создана соответствующая общественная атмосфера, нередко влияющая на судебные решения. Так, когда Волкова признали невиновным, УНИАН написало: «В Запорожье суд вынес оправдательный приговор местному журналисту Павлу Волкову, который на протяжении двух лет работал на террористов в так называемом «комитете социальных коммуникаций ДНР». Только в таком духе украинским СМИ и разрешено писать. Сторона обвинения так и не предъявила никаких доказательств работы Волкова в упомянутом комитете, которая подразумевалась под «иным содействием террористическим организациям». Более того, на сегодня не принималось никаких судебных решений о признании ДНР и ЛНР «террористическими организациями» ни внутри Украины, ни международными структурами. В документах ООН и других международных организаций используется нейтральное слово повстанцы (rebel).
В украинских судах часто происходят абсурдные вещи. В деле журналиста Василия Муравицкого на полном серьезе фигурировал «агент Пампух», который оказался котом. А из всех экспертиз по делу Муравицкого только одна была проведена независимым от СБУ институтом (Киевским научно-исследовательским институтом судебных экспертиз). В этом отношении Павлу Волкову повезло: ему попались квалифицированные и честные эксперты Харьковского НИИ судебных экспертиз имени Бокариуса. Все 11 экспертиз были в пользу Волкова.
«Они у себя в недрах СБУ создали отделы экспертов. И теперь сами себе проводят экспертизы по делам! Одна такая «великая эскспертша» провела экспертизу психологического воздействия статей Василия Муравицкого на украинцев, поляков, румын и татар. Решила себе, что на них это воздействует, разжигает межнациональную рознь. Потом написала, что у нее групп исследований не было, но она вот так считает! Однако какие могут быть психологические экспертизы относительно неопределенного круга лиц?! Провести экспертизу относительно целых народов — при том что групп исследуемых у нее не было, языков она не знает, но зато такая «грамотная»! Вообще экспертизу может проводить только судебный эксперт, который находится в реестре судебных экспертов, получил свидетельство судебного эксперта, прошел все экзамены. Но они придумали себе лазейку: вместо судебного эксперта — вывод специалиста. Если судебный эксперт предупреждается об уголовной ответственности, на него распространяется закон о судебной экспертизе, все методики, инструкции, обязательства, то деятельность специалиста вообще никак не регулируется! Этими пустышками пытаются подменить выводы экспертов. Это форма фальсификации: создание искусственных доказательств. Это подмена понятий допустимости доказательств. Да, вывод специалиста не запрещен. Но суд должен понимать и стоимость этого вывода, за которую никто не несет ответственности», — резюмирует С. Новицкая.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ Украинский депутат рассказал о прозвище Порошенко