Украинский снаряд попал в клетевой ствол шахты «Трудовская» — перебиты канаты, клеть пошла вниз
Первые «прилёты» на территорию нашей шахты случились в июле 2014 года. Шахта, несмотря на это, работала, велась добыча угля. Периодически шахта обесточивалась, но повреждения быстро восстанавливали, и, к счастью, обходилось без пострадавших. Все последующие месяцы, пока предприятие не было остановлено, мы добирались на работу, как могли. Мы находимся в «красной зоне», в непосредственной близости от линии фронта, и обстрелы были всё время. Ползком пробирались, падали, пережидали – и снова шли. Транспорт не ходит, ловишь машину – лишь бы добраться! Рядом с территорией шахты находится центральная подстанция, туда было прямое попадание, повредили трансформатор. Подача высокого напряжения была прекращена. В клетевом стволе обстрелами были повреждены канаты – в копёр тоже было прямое попадание. Клеть пошла вниз – без людей, слава Богу… Более того, вентиляционный ствол оказался, по сути, на самой линии фронта, и был разрушен в результате обстрелов. Мы лишились контроля над ним – доступ туда для нас был закрыт. А спускаться в шахту без нормальной работы вентиляционного ствола – невозможно. Поэтому все подземные работы были прекращены из-за отсутствия вентиляции… В шахту горняки перестали опускаться в ноябре 2014-го. А 23 января 2015-го на шахту зашли военные, и мы получили распоряжение покинуть территорию. Добыча угля уже не велась, а находиться на территории шахты было крайне опасно. Попадания по шахте имели место практически везде, большая часть документации была повреждена, но мы её всё-таки спасли. Пострадали наши сотрудники… Начальник участка горных работ был ранен в живот, начальник подъёмного комплекса – в ногу. Было попадание в котельную – она продолжала работать, и наши работники её обслуживали. Ранило одну из работающих там женщин… Доступ на территорию шахты мы вновь получили в конце февраля-начале марта 2015 года. Осуществлялись только наземные работы – восстановительные. Ликвидировали последствия многочисленных обстрелов. Восстанавливали перекрытия, окна забивали пленкой. Стройцех у нас сгорел полностью, сгорело и здание медпункта – а его накануне злополучного обстрела только отремонтировали… Те здания, которые уцелели, стояли без окон, а порой – и без дверей, и вообще – как мёртвые. Ведь здание живое, пока там люди находятся… Пострадал и наш шахтный музей – он был одним из лучших в Донбассе. В своё время он был даже высоко отмечен в Москве на ВДНХ– занял второе место… Ведь наша шахта славилась высокими показателями добычи и своими легендарными именами – достаточно вспомнить знаменитого шахтёра Ивана Стрельченко. К нам приезжало много иностранных делегаций, приезжали известные артисты, космонавты… Так что наш музей был очень богат уникальными экспонатами. На момент начала боевых действий на нашей шахте трудилось 1740 человек. Когда началась война, около 70 человек с шахты ушли в ополчение. С января 2015 года основная масса сотрудников была отправлена в бесплатные отпуска, продолжали работать лишь порядка 100 человек. Часть нашего коллектива осталась на территории Украины – это сотрудники социокультурных объектов, находившихся на балансе шахты «Трудовская». Что касается основных профессий, то наши шахтёры в основном перешли на соседнюю шахту Челюскинцев, шахту Скочинского, шахту Калинина… Сейчас от «Трудовской», по сути, осталась одна контора – административный персонал: руководство, кадры, бухгалтерия и техническая группа. Люди не увольнялись, тянули до последнего. Ведь здесь работали целые трудовые династии! Так что шахта была для многих не просто местом работы, а родным предприятием, с которым связана большая часть жизни. Все надеялись – а вдруг шахта оживёт? Ребята, вынужденно уходя на другие шахты, спрашивали: «А вы нас потом обратно возьмёте, если что?..». Говорили себе и друг другу: «Мы вернёмся!..». Все же ребята местные – Трудовские, Жилплощадка, Марьинка, Александровка… Все уходили со слезами на глазах. У нас есть трудовая династия Павлийчуков. Так младший, Дмитрий, до сих пор не может заставить себя уволиться. Был ГРОЗом, потом перевелся в слесари, ходит, разгружает вагоны – говорит: «Всё буду делать, но родную шахту не брошу!». Его братья – один ушел на шахту Скочинского, другой – на Калинина, а Димка остался здесь… Цепляется изо всех сил за родное место. На сегодняшний день наша шахта передана под реструктуризацию. В ней не осуществляется даже водоотлив. Были попадания в копры, перебиты канаты… Сегодня день за днём происходит ее затопление. Теоретически будущее у шахты есть: запасов угля много, к основному горизонту 493 метра вода ещё не подошла. То есть процесс восстановления шахты пока обратим. Перейти на другое место, найти новую работу – можно. Но что-то держит здесь. Проросли корнями… Отцы здесь работали у многих из нас – и у мужчин, и у женщин. Теперь вот мы пришли им на смену. Даже сегодня, когда наша контора находится за несколько остановок от шахты, всё равно – всё-таки рядом, и от этого немного легче. Это такое чувство – оно глубоко внутри, и его не выразить словами… Стилистика и пунктуация автора сохранена Коллектив шахты «Трудовская», г. Донецк В проекте «Как я встретил начало войны» каждый житель Донбасса может рассказать, как именно изменила война его жизнь, что произошло в его судьбе с началом боевых действий в Донбассе. Необходимо, чтобы весь мир узнал о тех тревожных днях 2014 года, когда началась гражданская война. Вы можете отправить свою историю нам на почту: pismo@donbasstoday.ru Все письма можно прочесть — здесь The post Украинский снаряд попал в клетевой ствол шахты «Трудовская» - перебиты канаты, клеть пошла вниз first appeared on Донбасс Сегодня.
