Николай II любил русский народ, но не доверял ему
Крыжановская-Рочестер В.И. Буревестники. (Материалы к характеристике мистицизма Николая II). // Последние Известия. Ревель, 1921. №52, 06.03, с. 2-3.
В настоящем очерке я не предполагаю дать психологический анализ мистической стороны характера последнего русского императора. Духовные стремления и переживания трудно уловимы у заурядного, простого человека, которого судьба вознесла так высоко над толпой, окружила ореолом величия,— ему покорны были миллионы людей, за него возносились моления всей страны. Я желала бы только изложить, не входя в критическую оценку, известные мне факты, которые не могли не отразиться на характере Николая II-го. Может быть, впоследствии безпристрастный историк примет их во внимание, и многие поступки, за которые мы — прежние верноподданные клянем сейчас царя, будут более ясны для наших поколений. Религиозность и мистическая настроенность создаются воспитанием, окружающей обстановкой, верованиями и преданиями семьи. Постоянная угроза жизни вырабатывает подозрительность, недоверие и часто сильную нервную возбужденность, которая у людей, постоянно сдерживающихся, желающих наружно казаться спокойными, является своего рода душевной пыткой. Если нет кругом ни верных друзей, ни надежных слуг,— кому открыть свою душу? Льстивому царедворцу или далекому простолюдину, желающему видеть в царе совершенство: царь и Бог для него были синонимы... Мы все забывали тогда, что царь был человек, как и все, с тем только различием, что он был самый несвободный в своем царстве, без друзей и родных; он не мог быть даже простым семьянином, как все. Вся жизнь его была связана требованиями этикета. Золотая клетка — его темница. Он владел всем и ничем. Он был раб толпы, над которой властвовал наружно.
Занимаясь почти всю свою жизнь изучением и собиранием народных преданий, суеверий, явлений спиритизма, волшебств и пр., я заметила, что только очень несчастные, затравленные судьбой люди ищут объяснения непонятных им обстоятельств, неудачной жизни в таинственных явлениях природы, ждут чудес и избавления свыше. Меня всегда интересовала мистическая натура Николая II. Я задавала себе вопрос, каким образом он, обладавший, казалось, всем, искал ответа: «быть или не быть» в спиритических сеансах, в предсказаниях юродивых, верил и придавал громадное значение предзнаменованиям. Только теперь, когда на него обрушился народный гнев, и когда его окровавленная тень ярко выделяется на фоне мировой войны и революции, мне стало понятно, что, созерцая дамоклов меч, нельзя не задать себе вопрос: «за что? и почему?»
Чтобы править государством, нужно много проницательности и несокрушимой воли. Правителем нужно родиться. Одного воспитания не достаточно. Если же воспитание не рационально, то вместо пользы оно только вредит. Всем известно, что русский двор, как, впрочем, и большинство других европейских дворов, был по внешности религиозен, мистичен и суеверен. Чудеса, видения, сны,— особенно касающиеся особ императорской фамилии,— передавались из уст в уста с комментариями и вымыслами. Покорность судьбе, мне кажется,— отличительная судьба русского двора, особенно в некоторые исторические моменты, когда основой для него являлись ни нация, ни бюрократия, ни армия, а только — Бог.
Последний русский император при своих высоких душевных качествах и природной даровитости, как об этом свидетельствуют многие близко знавшие его, все же был человек слабый, нервный, запуганный. Он был замкнутый, подозрительный. Вечные сомнения терзали его душу,— он был нерешителен. Он любил русский народ, но не доверял ему.
Причины же, мне кажется,— в той атмосфере обстоятельств и верований, которая, как непроницаемая пелена, окружала царя. Еще в детстве воображение Николая II-го было поражено ужасной смертью деда его Александра II-го. Один близкий ко двору того времени сановник передавал слова двенадцатилетнего будущего императора: «За что дедушку убили, а папу и меня тоже убьют? Не хочу быть русским царем!» Эти слова прошли яркой полосой во всей жизни царя — от времени отказа от наследства перед своим суровым отцом Александром III до подписания манифеста об отречении от престола.
Позволю себе привести придворные разсказы, которым верил Николай II.
1. Император Александр II после коронации, говорят, спросил одного юродивого, как он умрет; тот ответил: «умрешь в красных сапогах».
2. В день смерти Александра II-го его любимый голубь, которого царь обычно кормил сам, без видимой причины лежал растерзанным на подоконнике. Царь был поражен и сказал: «Это не к добру».
3. Одна старая фрейлина — Панютина разсказывала, что жена Александра II-го, Мария Александровна видела три раза один и тот же сон, в котором ей являлась Божия Матерь и приказывала ей перенести свой образ, находившийся в царских покоях, в часовню Спасителя, говоря: «Я не хочу смотреть на безобразия, творящиеся во дворце». Первый раз императрица не обратила внимания. Во второй раз она сказала царю, который не поверил и ответил: «это — глупости». В третий раз Богородица пригрозила несчастием, если не исполнят ея приказания. Тогда с крестным ходом образ был перенесен в указанное место.
4. Великая княжна Мария Александровна была больна дифтеритом. Доктора нашли ея состояние безнадежным. Возложенная на нее мантия Серафима Саровского оказала чудодейственное исцеление.
5. Когда Александр III, будучи еще наследником, опасно заболел, и все отчаивались в его выздоровлении, Мария Федоровна, уснув на стуле у постели больного, увидела во сне очень почитаемую в Петрограде блаженную Ксению, которая утешала ее. После панихиды на могиле блаженной наследник поправился, а родившуюся вскоре великую княжну назвали Ксенией.
6. Чудо спасения царской семьи на станции «Борки» 17 октября 1888 г. во время крушения поезда всем известно.
7. Мрачные предзнаменования начала царствования Николая II-го сильно тревожили и нравственно угнетали его. Вот некоторые из них. Над царским поездом перед коронацией, когда поезд подходил к Москве, опустилась с зловещим карканьем стая воронов. Во время коронационной иллюминации, это видели многие, государственный герб разлетелся на мелкие части. События на Ходынке были в жизни царя выдающимся черным пятном, оставившим глубокий след в его душе. По поводу них один юродивый сказал, и это было известно царю: «Что это за жертвы, а вот будет в России столько трупов, что улицы можно будет мостить. Хлеба не будет, а в крови купаться можно будет». Разсказывали также, что 15 мая 1896 г. солнце взошло как будто кровавое зарево, и в это время в Кремле царский караул слышал похоронный звон. Какое должно быть самочувствие у человека, воспитанного в вере в таинственные силы?
Наряду с религиозным паломничеством по святым местам, молитвами, жертвованиями русской императорской фамилии не чужды были увлечения оккультизмом и спиритическими сеансами. Александр III пригласил к себе в Аничков дворец знаменитого английского медиума Эглинтона. Весь высший свет в то время был заинтересован им, так как он, будто бы, давал сеансы, исключавшие всякую возможность обмана. Разсказывали, что при дворе этому верили, что две новые грифельные доски с именем владельца складывались, между ними клался грифель и доски запечатывались. Сеансы происходили при свете; на одном из них в присутствии царя, говорят, можно было слышать, как невидимая сила писала грифелем. Что было сообщено таким образом царю, неизвестно, но императрица упала в обморок. Сообщение будто бы было подписано Александром II. Царь, видимо, был разстроен, но никому не дал прочесть и стер надпись. Эглинтон получил в подарок золотой кубок. При Николае II приезжали в Петроград знаменитые оккультисты Миллер, Луи, Папюс, Палладино, а также русские медиумы Самбор и Гузик. Из жизни Николая II мне известен один спиритический сеанс, который имеет близкое соприкосновение с нашей темой. Его я опишу подробно. Это было в 1896 году. В Петрограде жила одна моя знакомая дама, очень сильный медиум непосредственного письма. Она пользовалась громадной известностью. Попасть к ней на сеанс было очень трудно: она бла дама из общества, и муж не любил, чтобы ее называли медиумом. Кружок состоял из самых близких людей. Много раз пытались зазывать ее во дворец. Муж и жена решительно отклоняли всякую попытку. Однажды один член кружка убедительно просил разрешения ввести в кружок своего знакомого, желавшего получить сообщение из загробного мира. Дама согласилась. Вечером генерал N представил полковника Николаева. Хозяин дома, лейб-гвардейский офицер, узнал в полковнике императора. Перешли в сеансовую комнату.
Полковнику Николаеву дали лист почтовой бумаги, сургуч и кусочек карандаша. Он запечатал конверт и положил его на середину стола. Комнату освещала лампада перед большим образом Александра Невского. Всем предложено было молиться. Генерал Ж. громко прочел: «Силы небесные, помогите нам!» Медиум впал в глубокий транс и застонал. Слышно было, как внутри конверта писал карандаш. В эту минуту ясно обрисовалась между полковником и медиумом тень седого старца в черном подряснике. Старец положил свою прозрачную руку на конверт. Голову старца окружал голубоватый свет, а на груди блистал крест. Слышалось дивное пение невидимого хора: «Милосердия двери отверзи нам». Видение стало исчезать. Голос внятно произнес: «О, горемычный, останься верен Богу в самые тяжкие дни твоей жизни, райские двери отверзятся для тебя, и крест кровавый сложишь ты к стопам Христа и Бога твоего. Вместо венца земного получишь венец небесный». Видение исчезло, несколько свежих роз упали на стол перед полковником. «Сеанс окончен», заявил медиум. Полковник Николаев осмотрел печать — она была не тронута. Распечатал конверт. Сообщение было подписано патриархом Гермогеном. Запись была неразборчива. Полковник попросил хозяина дома помочь ему разобрать, и они ушли в кабинет. Хозяин дома передал мне, что в этом сообщении значилось: «Со смертью Александра III-го наступает страшное время для России. Судьба царя Николая мрачная и роковая. Он окружен темными сатанинскими силами, которые влекут его в бездну. Он обречен на гибель. Присяга, связывающая его с народом, будет расторгнута. Помазанник Божий примет мученический венец, и кровь его возопиет к небу и падет на голову народа. Господь отвергнет молитвы народа о спасении. Лютое пленение ожидает народ. Встанут люди православные — брат на брата. Начнется поругание церквей. Служители Христа поносимы будут и мученичество за веру святую примут. Превратится святая Русь в пустыню голодную и пожарище. Люди, как стадо без пастуха, метаться будут во все стороны, грабя и убивая друг друга. Голод, холод и язвы моровые истребят сотни тысяч людей. Под вой и пляску сатанинские не услышит Бог вопли грешников. Долго и напрасно праведники молиться будут об избавлении. Затоплена будет земля братской кровью, и вымрет половина населения. Не будет прощения народу, пока царь-мученик не вымолит его у Христа и Царицы Небесной. Бодрствуйте, братья, готовьте души ваши молитвой и постом! Не бойтесь страданий, за них отверзнут вам врата райские».
Предоставляю читателю самому судить о психологическом значении для Николая II такого предсказания. Я же сама часто задумываюсь о том, что испытывал царь-мистик в момент подписания акта об отречении. Думал ли он избежать удара злой судьбы? И в последние минуты своей жизни, погибая от руки убийц, молился ли он, покорный судьбе, за русский народ?
В настоящем очерке я не предполагаю дать психологический анализ мистической стороны характера последнего русского императора. Духовные стремления и переживания трудно уловимы у заурядного, простого человека, которого судьба вознесла так высоко над толпой, окружила ореолом величия,— ему покорны были миллионы людей, за него возносились моления всей страны. Я желала бы только изложить, не входя в критическую оценку, известные мне факты, которые не могли не отразиться на характере Николая II-го. Может быть, впоследствии безпристрастный историк примет их во внимание, и многие поступки, за которые мы — прежние верноподданные клянем сейчас царя, будут более ясны для наших поколений. Религиозность и мистическая настроенность создаются воспитанием, окружающей обстановкой, верованиями и преданиями семьи. Постоянная угроза жизни вырабатывает подозрительность, недоверие и часто сильную нервную возбужденность, которая у людей, постоянно сдерживающихся, желающих наружно казаться спокойными, является своего рода душевной пыткой. Если нет кругом ни верных друзей, ни надежных слуг,— кому открыть свою душу? Льстивому царедворцу или далекому простолюдину, желающему видеть в царе совершенство: царь и Бог для него были синонимы... Мы все забывали тогда, что царь был человек, как и все, с тем только различием, что он был самый несвободный в своем царстве, без друзей и родных; он не мог быть даже простым семьянином, как все. Вся жизнь его была связана требованиями этикета. Золотая клетка — его темница. Он владел всем и ничем. Он был раб толпы, над которой властвовал наружно.
Занимаясь почти всю свою жизнь изучением и собиранием народных преданий, суеверий, явлений спиритизма, волшебств и пр., я заметила, что только очень несчастные, затравленные судьбой люди ищут объяснения непонятных им обстоятельств, неудачной жизни в таинственных явлениях природы, ждут чудес и избавления свыше. Меня всегда интересовала мистическая натура Николая II. Я задавала себе вопрос, каким образом он, обладавший, казалось, всем, искал ответа: «быть или не быть» в спиритических сеансах, в предсказаниях юродивых, верил и придавал громадное значение предзнаменованиям. Только теперь, когда на него обрушился народный гнев, и когда его окровавленная тень ярко выделяется на фоне мировой войны и революции, мне стало понятно, что, созерцая дамоклов меч, нельзя не задать себе вопрос: «за что? и почему?»
Чтобы править государством, нужно много проницательности и несокрушимой воли. Правителем нужно родиться. Одного воспитания не достаточно. Если же воспитание не рационально, то вместо пользы оно только вредит. Всем известно, что русский двор, как, впрочем, и большинство других европейских дворов, был по внешности религиозен, мистичен и суеверен. Чудеса, видения, сны,— особенно касающиеся особ императорской фамилии,— передавались из уст в уста с комментариями и вымыслами. Покорность судьбе, мне кажется,— отличительная судьба русского двора, особенно в некоторые исторические моменты, когда основой для него являлись ни нация, ни бюрократия, ни армия, а только — Бог.
Последний русский император при своих высоких душевных качествах и природной даровитости, как об этом свидетельствуют многие близко знавшие его, все же был человек слабый, нервный, запуганный. Он был замкнутый, подозрительный. Вечные сомнения терзали его душу,— он был нерешителен. Он любил русский народ, но не доверял ему.
Причины же, мне кажется,— в той атмосфере обстоятельств и верований, которая, как непроницаемая пелена, окружала царя. Еще в детстве воображение Николая II-го было поражено ужасной смертью деда его Александра II-го. Один близкий ко двору того времени сановник передавал слова двенадцатилетнего будущего императора: «За что дедушку убили, а папу и меня тоже убьют? Не хочу быть русским царем!» Эти слова прошли яркой полосой во всей жизни царя — от времени отказа от наследства перед своим суровым отцом Александром III до подписания манифеста об отречении от престола.
Позволю себе привести придворные разсказы, которым верил Николай II.
1. Император Александр II после коронации, говорят, спросил одного юродивого, как он умрет; тот ответил: «умрешь в красных сапогах».
2. В день смерти Александра II-го его любимый голубь, которого царь обычно кормил сам, без видимой причины лежал растерзанным на подоконнике. Царь был поражен и сказал: «Это не к добру».
3. Одна старая фрейлина — Панютина разсказывала, что жена Александра II-го, Мария Александровна видела три раза один и тот же сон, в котором ей являлась Божия Матерь и приказывала ей перенести свой образ, находившийся в царских покоях, в часовню Спасителя, говоря: «Я не хочу смотреть на безобразия, творящиеся во дворце». Первый раз императрица не обратила внимания. Во второй раз она сказала царю, который не поверил и ответил: «это — глупости». В третий раз Богородица пригрозила несчастием, если не исполнят ея приказания. Тогда с крестным ходом образ был перенесен в указанное место.
4. Великая княжна Мария Александровна была больна дифтеритом. Доктора нашли ея состояние безнадежным. Возложенная на нее мантия Серафима Саровского оказала чудодейственное исцеление.
5. Когда Александр III, будучи еще наследником, опасно заболел, и все отчаивались в его выздоровлении, Мария Федоровна, уснув на стуле у постели больного, увидела во сне очень почитаемую в Петрограде блаженную Ксению, которая утешала ее. После панихиды на могиле блаженной наследник поправился, а родившуюся вскоре великую княжну назвали Ксенией.
6. Чудо спасения царской семьи на станции «Борки» 17 октября 1888 г. во время крушения поезда всем известно.
7. Мрачные предзнаменования начала царствования Николая II-го сильно тревожили и нравственно угнетали его. Вот некоторые из них. Над царским поездом перед коронацией, когда поезд подходил к Москве, опустилась с зловещим карканьем стая воронов. Во время коронационной иллюминации, это видели многие, государственный герб разлетелся на мелкие части. События на Ходынке были в жизни царя выдающимся черным пятном, оставившим глубокий след в его душе. По поводу них один юродивый сказал, и это было известно царю: «Что это за жертвы, а вот будет в России столько трупов, что улицы можно будет мостить. Хлеба не будет, а в крови купаться можно будет». Разсказывали также, что 15 мая 1896 г. солнце взошло как будто кровавое зарево, и в это время в Кремле царский караул слышал похоронный звон. Какое должно быть самочувствие у человека, воспитанного в вере в таинственные силы?
Наряду с религиозным паломничеством по святым местам, молитвами, жертвованиями русской императорской фамилии не чужды были увлечения оккультизмом и спиритическими сеансами. Александр III пригласил к себе в Аничков дворец знаменитого английского медиума Эглинтона. Весь высший свет в то время был заинтересован им, так как он, будто бы, давал сеансы, исключавшие всякую возможность обмана. Разсказывали, что при дворе этому верили, что две новые грифельные доски с именем владельца складывались, между ними клался грифель и доски запечатывались. Сеансы происходили при свете; на одном из них в присутствии царя, говорят, можно было слышать, как невидимая сила писала грифелем. Что было сообщено таким образом царю, неизвестно, но императрица упала в обморок. Сообщение будто бы было подписано Александром II. Царь, видимо, был разстроен, но никому не дал прочесть и стер надпись. Эглинтон получил в подарок золотой кубок. При Николае II приезжали в Петроград знаменитые оккультисты Миллер, Луи, Папюс, Палладино, а также русские медиумы Самбор и Гузик. Из жизни Николая II мне известен один спиритический сеанс, который имеет близкое соприкосновение с нашей темой. Его я опишу подробно. Это было в 1896 году. В Петрограде жила одна моя знакомая дама, очень сильный медиум непосредственного письма. Она пользовалась громадной известностью. Попасть к ней на сеанс было очень трудно: она бла дама из общества, и муж не любил, чтобы ее называли медиумом. Кружок состоял из самых близких людей. Много раз пытались зазывать ее во дворец. Муж и жена решительно отклоняли всякую попытку. Однажды один член кружка убедительно просил разрешения ввести в кружок своего знакомого, желавшего получить сообщение из загробного мира. Дама согласилась. Вечером генерал N представил полковника Николаева. Хозяин дома, лейб-гвардейский офицер, узнал в полковнике императора. Перешли в сеансовую комнату.
Полковнику Николаеву дали лист почтовой бумаги, сургуч и кусочек карандаша. Он запечатал конверт и положил его на середину стола. Комнату освещала лампада перед большим образом Александра Невского. Всем предложено было молиться. Генерал Ж. громко прочел: «Силы небесные, помогите нам!» Медиум впал в глубокий транс и застонал. Слышно было, как внутри конверта писал карандаш. В эту минуту ясно обрисовалась между полковником и медиумом тень седого старца в черном подряснике. Старец положил свою прозрачную руку на конверт. Голову старца окружал голубоватый свет, а на груди блистал крест. Слышалось дивное пение невидимого хора: «Милосердия двери отверзи нам». Видение стало исчезать. Голос внятно произнес: «О, горемычный, останься верен Богу в самые тяжкие дни твоей жизни, райские двери отверзятся для тебя, и крест кровавый сложишь ты к стопам Христа и Бога твоего. Вместо венца земного получишь венец небесный». Видение исчезло, несколько свежих роз упали на стол перед полковником. «Сеанс окончен», заявил медиум. Полковник Николаев осмотрел печать — она была не тронута. Распечатал конверт. Сообщение было подписано патриархом Гермогеном. Запись была неразборчива. Полковник попросил хозяина дома помочь ему разобрать, и они ушли в кабинет. Хозяин дома передал мне, что в этом сообщении значилось: «Со смертью Александра III-го наступает страшное время для России. Судьба царя Николая мрачная и роковая. Он окружен темными сатанинскими силами, которые влекут его в бездну. Он обречен на гибель. Присяга, связывающая его с народом, будет расторгнута. Помазанник Божий примет мученический венец, и кровь его возопиет к небу и падет на голову народа. Господь отвергнет молитвы народа о спасении. Лютое пленение ожидает народ. Встанут люди православные — брат на брата. Начнется поругание церквей. Служители Христа поносимы будут и мученичество за веру святую примут. Превратится святая Русь в пустыню голодную и пожарище. Люди, как стадо без пастуха, метаться будут во все стороны, грабя и убивая друг друга. Голод, холод и язвы моровые истребят сотни тысяч людей. Под вой и пляску сатанинские не услышит Бог вопли грешников. Долго и напрасно праведники молиться будут об избавлении. Затоплена будет земля братской кровью, и вымрет половина населения. Не будет прощения народу, пока царь-мученик не вымолит его у Христа и Царицы Небесной. Бодрствуйте, братья, готовьте души ваши молитвой и постом! Не бойтесь страданий, за них отверзнут вам врата райские».
Предоставляю читателю самому судить о психологическом значении для Николая II такого предсказания. Я же сама часто задумываюсь о том, что испытывал царь-мистик в момент подписания акта об отречении. Думал ли он избежать удара злой судьбы? И в последние минуты своей жизни, погибая от руки убийц, молился ли он, покорный судьбе, за русский народ?