Что такое диссоциативное расстройство личности? Каково на самом деле жить с множеством личностей

Прогноз часто неопределенный и мрачный – симптомы могут приходить и уходить В процессе ответа на вопрос во время недавнего телефонного интервью Карен Маршалл, лицензированный клинический социальный работник, который специализируется на диссоциативном расстройстве идентичности  (DID) и живет с ним  , на мгновение остановилась, когда Розали прервала звонок. «Теперь мы можем это контролировать», – говорит мне Розали после того, как я спрашиваю Карен, как она управляет своими другими личностями, которые она называет «маленькими». Розали (одна из самых маленьких) – подросток, которая говорит людям, что ей 126 лет, потому что она действительно хочет водить машину и не думает, что люди поверят ей, если она скажет, что ей 16, пишет yourtango.com. Она объясняет, что сначала они не могли контролировать переключение между разными идентичностями в теле, но в может есть смысконце концов пришли к выводу, что, если они хотят иметь возможность покупать шоколад (и делать другие важные вещи, такие как оплата налогов и счетов), они должны пусть «большая» – это Карен – выходит днем, чтобы она могла пойти на работу. «Если мы хотели шоколада, большой должен был работать, и мы должны были оставаться внутри», – говорит Розали, добавляя, что маленькие могут что-то говорить Карен на ухо в течение дня, но по большей части «согласились, что мы уйдем. большой во время работы “. Что такое диссоциативное расстройство личности? Когда Розали закончила, Карен вернулась к телефону и объяснила, что большинство людей, живущих с диссоциативным расстройством личности, ранее известным как расстройство множественной личности, включая ее самого, в детстве испытали тяжелую травму, будь то проблемы со здоровьем, жестокое обращение и т. Д. проблемы связи с опекунами или сочетание этих трех факторов. Доктор Джагдиш Хубчандани, профессор и исследователь, специализирующийся на общественном психическом здоровье и укреплении здоровья в Государственном университете Болла, повторяет объяснение Карен о том, что неблагоприятные детские переживания являются основной причиной DID. Кроме того, он говорит, что люди с ДРИ часто имеют другие психические расстройства, такие как депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство , которые могут затруднить диагностику и лечение, и что женщины с большей вероятностью будут диагностированы и затронуты этим заболеванием. «Прогноз часто неопределенный и мрачный – симптомы могут приходить и уходить», – объясняет Хубчандани. «Тем не менее, некоторое лечение абсолютно необходимо. В отличие от депрессии или тревоги, которые могут разрешиться сами по себе, DID этого не сделает. Терпение является ключевым моментом, а продолжительное внимание, консультирование и поддержка являются обязательными». Карен также выступает за важность поддержки, поэтому она руководит группой для других женщин, живущих с ДРИ, о которой говорится в  документальном фильме под названием «  Занят внутри» .  С помощью этого фильма режиссер Ольга Львов и продюсер Виктор Илюхин стремятся пролить свет на состояние, которое часто игнорируется или искажается в СМИ и массовой культуре. «Фильм вдохновит зрителей на сомнение в собственной идентичности – это функция нашего мозга, социальная маска или иллюзия?» – говорит Львов. «В конце концов, разве мы иногда не ведем себя иначе, чем наша« норма »- например, на вечеринке и на работе? Или мы можем скрыть некоторые эмоции; у нас могут быть затворнические дни и выходные дни». Что вызывает DID? Во время моего телефонного разговора с Карен она объяснила, что, когда дети получили травму в молодом возрасте, химический состав их мозга меняется, и они могут уйти в свой разум и создать свои собственные маленькие миры – «хорошее место, потому что тот, который они» «жить в отстой», – добавила она. “Это происходит потому, что когда дети подвергаются жестокому обращению, они не могут справиться с тем, что с ними делают, поэтому есть личность, созданная, чтобы выдержать насилие – и этот один возьмет на себя боль – а другой выйдет, чтобы принять ужас всего остального. вокруг них, и они пытаются защитить главную личность, если она есть », – говорит Карен. Эти другие личности принимают разные идентичности, которые иногда имеют разный возраст, пол, профессию или инвалидность. Карен говорит, что всегда есть тот, кто является «защитником» и принимает меры, если они считают, что их тело находится в физической опасности – но это единственное обстоятельство, при котором они когда-либо навредили бы другому человеку. «Никто не хочет никого обидеть», – уверяет меня Карен. «Люди с ДРИ предпочли бы причинить вред себе, чем кому-либо еще». На самом деле, по ее словам, членовредительство довольно распространено среди людей с ДРИ, потому что иногда разные личности внутри хотят разрушить тело или даже убить его. Как выразилась Карен: «Если бы у них не было тела … они бы не подверглись насилию». Выход Когда я спросил, почему они решили участвовать в документальном фильме, Розали решила задать этот вопрос. «Мы хотели помочь людям понять, что они не знают, что у очень многих людей вокруг них есть ДРИ, и они будут удивлены, потому что вы знаете людей, которые работают на очень высоких должностях с ДИД, и вы также знаете люди, которые годами это очень хорошо скрывали », – сказала она. “Я думаю, правда в том, что повсюду в обществе есть люди с ДРИ. Некоторые люди могут функционировать лучше, чем другие “. Розали также объяснила, что они хотели снять фильм, потому что многие люди не понимают, что жизнь с ДРИ – это состояние психического здоровья, а не то, что они выбрали. «Люди думают, что мы чокнутые», – сказала она. «Люди думают, что мы это придумали. Люди думают, что это ради внимания. Я так не думаю. Внимание, которое вы получаете, – это не внимание, которое никому нужно». Розали рассказала мне, что однажды у тела было сканирование мозга, которое они все смогли увидеть по телевизору, но вместо того, чтобы увидеть внутри «множество маленьких тел», как они ожидали, они не смогли найти себя на сканировании. вообще. «Нас там не было», – вспоминала она. «Мы были так безумны. Нам сказали, что мы все одно тело, что нам не очень понравилось, но в конце концов нам пришлось принять это, потому что они так сказали. Иногда нужно принять то, что есть». В этот момент Тройка – еще одна малышка Карен, хранившая молчание во время первой части разговора – вмешалась, сказав, что им всем нравится «мозговой материал», например, смотреть на сканирование. «Нам нравятся мозговые штучки», – сказал мне Три. «Мы хотим знать, что делает мозг. Мы такие забавные – нам нравятся исследования мозга. Это интересно». «Насколько мы разные на самом деле?» Я согласен с Three: Brain определенно интересен и поучителен – как и говорил с Карен, Розали и Три. И учитывая, как мало большинство из нас понимает DID, документальный фильм, в котором реалистично, но с состраданием рассматривается состояние и людей, которых он затрагивает, может проинформировать множество людей. «Насколько мы действительно отличаемся от людей с множеством личностей?» Львовские вопросы. «Мы надеемся, что зрители начнут понимать, что DID – это более тонкая, а также более сложная версия различных« я », которые мы представляем». На данный момент Розали говорит, что привыкла к реакции, которую они вызывают, когда люди узнают, что у них ДИД. «Когда вы говорите людям, что у вас ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, они говорят:« Ооооооо », и не понимают, что это значит, даже если вы говорите, что у вас разные части», – объяснила она. ” А потом они смотрят на тебя так, будто собираются все выскочить. Люди не знают, но забавно, как они этого ждут. Думаешь, мы все приедем сразу? Для этого нам понадобится больше голов и ртов “.