Поляки пытаются скрыть убийство евреев

Украинский национализм – то, за что приличным людям стыдно. Позорных страниц в его истории много, но, пожалуй, самая черная – это участие украинских националистов (ОУН – запрещена в РФ) во главе с Бандерой во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии. Им фашисты доверяли самую грязную работу – массовые расстрелы и этнические чистки. 80 лет назад, 30 июня 1941 года, бандеровцы устроили во Львове кровавый погром. За считаные дни были уничтожены несколько тысяч евреев. В еврейской крови руки замарали и поляки, о чем в Варшаве вспоминать не любят. 75 лет назад в польском Кельтце горожане напали на евреев, оставшихся в живых после фашистских концлагерей. О том, что было в этом пустом здании, так просто не догадаться – не осталось декоративных элементов, сильно изменился архитектурный облик. Тайну раскрывает мемориальная табличка – это синагога. Храм был построен в начале ХХ века – кирпичное здание в модном тогда неороманском стиле. Размер говорит о количестве ее прихожан. В городке Кельце, что в центральной Польше, на момент начала войны проживали больше 20 тысяч евреев, это была треть всех жителей. Во время немецкой оккупации все еврейское население города и окрестностей – около 27 тысяч человек – отправили в лагеря смерти. После войны в Кельце вернулись только 200 выживших, меньше 1%. Большинство из них разместилось в доме №7 на улице Планты. Здесь находился Еврейский комитет. На улице Планты располагалось общежитие. Вернувшимся в родной город семьям негде было жить – в уцелевших после войны домах и квартирах уже жили польские семьи. Здесь и случился последний еврейский погром Европы. На первом этаже дома сегодня – частный музей. Его открыл Богдан Биалек, поляк, но из Белостока. Для местных жителей эта тема до сих пор болезненная. Скромная экспозиция начинается с фотографий 9-летнего мальчика и его отца. "Это Хенрик Блащик, который был своего рода искрой, предлогом для начала погрома, а вот его отец Валентин. Поскольку Хенрик пропал без вести, его отец сообщил об этом в полицию. Затем мальчик обнаружился, и неизвестно, придумал ли он это сам или кто-то научил его, но он сказал, что его похитили жившие здесь евреи. Якобы его спрятали в подвале. Только здесь подвалов нет и никогда не было", – рассказывает Богдан Биалек, основатель частного музея. По всему городу распространялся слух, что пропавший польский ребенок стал жертвой ритуального убийства. То, что мальчик в порядке, уже никого не интересовало. Как и предварительное расследование, которое установило, что рассказ ребенка – вымысел. К полудню возле здания Еврейского комитета собрались около двух тысяч человек: рабочие, ремесленники, домохозяйки, даже милиционеры. "4 июля по указанию руководства был направлен на место беспорядков, где ему определили пост около дверей лестничной клетки на втором этаже. Сотрудник гражданской милиции Владислав Блахут, неся службу на указанном ему посту, в определенный момент поднялся на третий этаж, в квартиру к находящимся там нескольким евреям, и сказал им: "Немцы вас не поубивали, так мы вас убьем", – говорится в заключении Главной военной прокуратуры от 8 июля 1946 года. Дальше толпа взломала двери. Единственные сохранившиеся кадры – это похороны жертв. Были убиты от 40 до 47 человек, историки до сих пор называют разные цифры. Среди гробов есть и маленькие, детские. А в заключениях патологоанатома нередко упоминаются татуировки с лагерными номерами. Многие из погибших были теми, кто смог выжить в лагерях смерти. "Они просто хотели иметь покой, это все, что они хотели. Конечно, боялись поляков, но никто не думал, что может такое произойти. Очевидно было для евреев, что поляки не имеют хорошего отношения к евреям", – сказал Павел Спевак, директор Еврейского исторического института в Варшаве. Материалы следствия хранятся сейчас в том числе и в архиве ФСБ России. Читая эти документы, не верится, что это могло произойти после того, как весь мир узнал о преступлениях гитлеровской Германии. "Рураж Станислав после 15 часов оказался около дома на улице Планты, 7 и протиснулся в толпу. В этот момент был вытолкнут молодой еврей с этажа этого дома. Когда другие били этого еврея штакетником, Рураж ударил его камнем в обе ноги, грудь и голову. Еврей немного подвигался и затих, – говорится в документах. – Шченьщняк Тадеуш был напротив Руража и бил того же самого еврея камнем, а позднее трубой от калорифера. Когда еврейка неустановленной фамилии, уже избитая толпой, упала на землю с разбитой головой, Покшивиньский добил ее таким способом, что вскочил ей на грудь, когда она еще дышала, и так долго по ней прыгал, что она испустила последний вздох". И таких свидетельств – сотни. Уже 9 июля на скамье подсудимых перед участниками выездной сессии Верховного военного суда оказались двенадцать человек – 1 женщина и 11 мужчин. Самому младшему – 20 лет. К смертной казни были приговорены девять обвиняемых, по одному – к пожизненному заключению, к десяти годам и к семи годам тюрьмы. Католическая Церковь вмешиваться не стала – примас Польши кардинал Хлонд заявил, что массовые убийства не имели расовой подоплеки, а если в обществе и были проявления антисемитизма, то в этом виноваты главным образом сами евреи. Погром быстро стал оружием и в политической борьбе. Лондонское правительство в изгнании обвинило в разжигании ненависти своих политических противников. Власти Польши, напротив, обвинили в провокации погрома оппозицию "Если говорить о позиции польской Объединенной партии, то в этом были обвинены антиправительственные силы. В частности, польско-эмигрантское правительство. Со своей стороны, резиденты и эмиссары польско-эмигрантского правительства пытались международной общественности сказать, вернее, переложить ответственность на то, что это советские органы безопасности, Сталин, рука Москвы инспирировали вот этот польский погром. Вся эта история получила свое дальнейшее развитие уже в 90-х годах", – отметил Владимир Макаров кандидат философских наук, историк спецслужб. В 2004 году польский Институт национальной памяти завершил повторное расследование событий в Кельце. Комиссия пришла к выводу, что доказательств заинтересованности советской стороны в провоцировании событий нет. Но разговоры на этом не прекратились. В 60-ю годовщину погрома, в 2006 году, президент Лех Качиньский назвал погром в Кельце "огромным позором для поляков и трагедией евреев". Но добавил, что провокация со стороны советских спецслужб, несмотря на заключение государственного института, не исключена. Такое мнение до сих пор публично высказывает ряд исследователей. "Действительно, в заключении расследования, было указано, что нет никаких доказательств того, что эти события были спровоцированы. Но в последних выводах доктора Кушельницкого и в его научных статьях, которые он публикует в Польше, он выдвигает тезис о том, что ряд исторических, фактов, прямо указывающих на провокацию, просто не поднимался", – сказал Томаш Доманьский, сотрудник Института национальной памяти. В самой ныне немногочисленной еврейской общине Польши не считают вопрос о возможных провокациях первостепенным. "Неважно, зачем они это делали, неважно были ли какие-то политические интересы или нет, важно, что они убивали. Для истории евреев после войны это был самый страшный момент. Большинство еврее быстро поняло одно: нет места в Польше для евреев, надо убежать из Польши", – подчеркнул Павел Спивак. Тема компенсаций потомкам жертв Холокоста сейчас вновь актуальна в политической жизни страны. Недавно польский сейм принял поправки к Административному кодексу, которые вводят 30-летний лимит на обжалование решений об изъятии собственности. Таким образом, потомки жертв Холокоста теряют даже теоретическое право на возврат имущества, конфискованного у их предков во время и после войны. Возмущены общины по всей Европе. "Это тоже часть истории, которую сегодня поляки пытаются скрывать. Это попытка принять закон, который усложняет процесс реституции и собственности евреев", – заявил Александр Борода, президент Федерации еврейских общин России, генеральный директор Еврейского музея. Погром в Кельце вызвал массовую эмиграцию евреев из Польши. Если в мае 1946 года из Польши уехали 3500 евреев, то после погрома в течение июля – 19 тысяч, в августе – 35 тысяч человек. В доме на Планта, 7 сегодня вновь живут люди, но еврейских семей среди них нет. Как и у синагоги в Кельце больше нет прихожан.