Армия Крайова предала жертв Волынской резни
Армия Крайова (АК), согласно официальной польской истории — главная организация польского сопротивления, а ее представители — национальные герои. В книге «Волынь преданная. Как командование Армии Крайовой бросило поляков на произвол УПА» Петр Зыхович задается неудобными вопросами, которые ставят этих национальных героев в неловкое положение.
«Геноцид в отношении поляков осуществили плохо обученные партизанские отряды УПА и разрозненные шайки крестьян, вооруженные вилами, топорами, цепами и другим примитивным сельскохозяйственным инвентарем. И в 1943 году на протяжении нескольких месяцев совершенно безнаказанно, очень жестоко и в массовом масштабе вырезали поляков. И одновременно в течение многих лет нас кормят рассказами о том, что Польское подпольное государство и его вооруженное крыло — Армия Крайова — были самыми большими и самыми мощными во всей оккупированной Европе. Появляется вопрос: как такое было возможно? Где тогда была сила польского подполья, почему оно не взяло под защиту этих людей?».
Латач, повят Залещики, декабрь 1943 г. Члены семьи Карпати, убитые УПА: Мария — 42, Юзеф — 23, Дженовефа — 20, Владислав — 18, Зофия — 8, Зигмунт — 6 лет / Фото: Ośrodek KARTA
АКовцы не воспринимали всерьез угрозу, которую представляли для польского населения украинские националисты. Они расценивали все предупреждения о предстоящей резне как проявления паникерства, наивно полагая, что с бандеровцами можно договориться.
Но главной причиной, с точки зрения Зыховича, было то, что АК все свои усилия сосредоточила на подготовке будущего восстания — акции «Буря». Таким образом, польские подпольщики не желали воевать с УПА, чтобы не растрачивать на это силы.
В то же время с середины 1943 года в города стали прибывать беженцы из вырезанных и сожженных польских сел, от рассказов которых у слушателей стыла кровь в жилах. Но они говорили не только о зверствах бандеровцев, а и о том, что Польское подпольное государство забыло о них.
В книге приводятся строки из донесения львовского подполья от 22 февраля 1944 года:
«Население чувствует себя брошенным представителями польского правительства. Игнорирование Волынского вопроса или краткое упоминание о нем официальной подпольной прессой создает впечатление, что польские власти только тогда интересуются убийством поляков, когда убийцами являются немцы. Когда дело доходит до украинцев, они считают сообщения об убийствах непроверенными, и в итоге перекладывают вину на всех, кроме, конечно, главных виновников: украинских националистов во главе с ОУН (Организация украинских националистов). Так видит это местная общественность».
Зыхович констатирует, что в такой ситуации доведенные до отчаяния кресовяне были вынуждены «обращаться за помощью к своим врагам»: немцам и советским партизанам.
Жители сел искали спасения в городах, где стояли немецкие гарнизоны, тогда как украинские националисты, привыкшие «воевать» с безоружным гражданским населением, в города не заходили.
В свою очередь, нацисты использовали эту ситуацию для собственных интересов и большую часть беженцев, прибывших в города, вывозили на принудительные работы в Рейх.
Историк также говорит, что были случаи, когда немцы передавали оружие польским отрядам самообороны. Дело в том, что акции бандеровцев дезорганизовали порядок и безопасность на Волыни и приводили к обвалу сбора урожая сельскохозяйственных культур. А поляки в обмен на оружие обеспечивали поставки сельскохозяйственных продуктов для немцев.
Впрочем, ряд критиков в Польше считает помощь со стороны немцев преувеличенной и обвиняет публициста в пронемецкой позиции.
Волынский военный поселенец с семьей / Ciekostkihistoryczne.pl
Однако наиболее интересным является то, что историк, будучи антикоммунистом, вынужден признать — реальную помощь жителям польских сел эффективно оказывали именно советские партизаны.
«На территориях, где действовали сильные советские партизанские отряды (так было, например, на востоке Волыни), появлялась общность интересов. То есть полякам нужна была помощь, и на этих территориях они могли получить ее только от советских партизан — единственной силы, способной противостоять бандеровцам. Польских партизан там не было, а немцы из соображений безопасности предпочитали на эти территории не заходить. <…> Надо признать, что часто действия Советов были эффективными», — заявил он в беседе с изданием interia.pl.
По мнению Зыховича, трагические события на Волыни привели к тому, что поляки, изначально «настроенные крайне антисоветски», стали с нетерпением ждать прихода Красной Армии.
«Парадокс истории заключается в том, что на самом деле это предположение было правильным. Вступление Красной Армии на Волынь означало приостановку выступлений со стороны бандеровцев», — констатировал он.
Чехановишки, Виленьско-Троцкий район, 14 июля 1944 года. Визит советских офицеров в партизанский отряд базы из Кедива Вильнюсского окружного командования Армии Крайовой во время кампании «Буря» / Фото: Zygmunt Zniszczyński / Ośrodek KARTA
Фактически эмигрантское правительство в Лондоне и АК бросило жителей сел на Волыни на произвол банд украинских националистов не во имя борьбы с нацистами, а ради мечты о реализации своих сомнительных целей по захвату и удержанию власти.
Вдобавок к этому правительство в изгнании запретило Армии Крайовой сотрудничать с советскими партизанами, что только усугубило ситуацию.
Зыхович, по сути, признает следующее: во-первых, советские партизаны были единственной реальной силой, которая противостояла бандеровцам во время Волынской резни. Во-вторых, поляки с нетерпением ждали прихода Красной Армии.
Именно власти Советов в итоге и прекратили насилие и кровопролитие на Волыни, покончив с бандами УПА.
Признание этих фактов полностью противоречит принятому в Польше историческому нарративу, где всячески замалчивается роль советских партизан в защите гражданского польского населения. В польской интерпретации истории поляки воспринимали приход Красной Армии не как освобождение, а как новую оккупацию, ничем не отличающуюся от нацистской.
Однако в итоге факты оказались настолько весомыми, что польский историк, несмотря на свои антисоветские и антикоммунистические взгляды, не смог их проигнорировать.
источник
«Геноцид в отношении поляков осуществили плохо обученные партизанские отряды УПА и разрозненные шайки крестьян, вооруженные вилами, топорами, цепами и другим примитивным сельскохозяйственным инвентарем. И в 1943 году на протяжении нескольких месяцев совершенно безнаказанно, очень жестоко и в массовом масштабе вырезали поляков. И одновременно в течение многих лет нас кормят рассказами о том, что Польское подпольное государство и его вооруженное крыло — Армия Крайова — были самыми большими и самыми мощными во всей оккупированной Европе. Появляется вопрос: как такое было возможно? Где тогда была сила польского подполья, почему оно не взяло под защиту этих людей?».
Латач, повят Залещики, декабрь 1943 г. Члены семьи Карпати, убитые УПА: Мария — 42, Юзеф — 23, Дженовефа — 20, Владислав — 18, Зофия — 8, Зигмунт — 6 лет / Фото: Ośrodek KARTA
АКовцы не воспринимали всерьез угрозу, которую представляли для польского населения украинские националисты. Они расценивали все предупреждения о предстоящей резне как проявления паникерства, наивно полагая, что с бандеровцами можно договориться.
Но главной причиной, с точки зрения Зыховича, было то, что АК все свои усилия сосредоточила на подготовке будущего восстания — акции «Буря». Таким образом, польские подпольщики не желали воевать с УПА, чтобы не растрачивать на это силы.
В то же время с середины 1943 года в города стали прибывать беженцы из вырезанных и сожженных польских сел, от рассказов которых у слушателей стыла кровь в жилах. Но они говорили не только о зверствах бандеровцев, а и о том, что Польское подпольное государство забыло о них.
В книге приводятся строки из донесения львовского подполья от 22 февраля 1944 года:
«Население чувствует себя брошенным представителями польского правительства. Игнорирование Волынского вопроса или краткое упоминание о нем официальной подпольной прессой создает впечатление, что польские власти только тогда интересуются убийством поляков, когда убийцами являются немцы. Когда дело доходит до украинцев, они считают сообщения об убийствах непроверенными, и в итоге перекладывают вину на всех, кроме, конечно, главных виновников: украинских националистов во главе с ОУН (Организация украинских националистов). Так видит это местная общественность».
Зыхович констатирует, что в такой ситуации доведенные до отчаяния кресовяне были вынуждены «обращаться за помощью к своим врагам»: немцам и советским партизанам.
Жители сел искали спасения в городах, где стояли немецкие гарнизоны, тогда как украинские националисты, привыкшие «воевать» с безоружным гражданским населением, в города не заходили.
В свою очередь, нацисты использовали эту ситуацию для собственных интересов и большую часть беженцев, прибывших в города, вывозили на принудительные работы в Рейх.
Историк также говорит, что были случаи, когда немцы передавали оружие польским отрядам самообороны. Дело в том, что акции бандеровцев дезорганизовали порядок и безопасность на Волыни и приводили к обвалу сбора урожая сельскохозяйственных культур. А поляки в обмен на оружие обеспечивали поставки сельскохозяйственных продуктов для немцев.
Впрочем, ряд критиков в Польше считает помощь со стороны немцев преувеличенной и обвиняет публициста в пронемецкой позиции.
Волынский военный поселенец с семьей / Ciekostkihistoryczne.pl
Однако наиболее интересным является то, что историк, будучи антикоммунистом, вынужден признать — реальную помощь жителям польских сел эффективно оказывали именно советские партизаны.
«На территориях, где действовали сильные советские партизанские отряды (так было, например, на востоке Волыни), появлялась общность интересов. То есть полякам нужна была помощь, и на этих территориях они могли получить ее только от советских партизан — единственной силы, способной противостоять бандеровцам. Польских партизан там не было, а немцы из соображений безопасности предпочитали на эти территории не заходить. <…> Надо признать, что часто действия Советов были эффективными», — заявил он в беседе с изданием interia.pl.
По мнению Зыховича, трагические события на Волыни привели к тому, что поляки, изначально «настроенные крайне антисоветски», стали с нетерпением ждать прихода Красной Армии.
«Парадокс истории заключается в том, что на самом деле это предположение было правильным. Вступление Красной Армии на Волынь означало приостановку выступлений со стороны бандеровцев», — констатировал он.
Чехановишки, Виленьско-Троцкий район, 14 июля 1944 года. Визит советских офицеров в партизанский отряд базы из Кедива Вильнюсского окружного командования Армии Крайовой во время кампании «Буря» / Фото: Zygmunt Zniszczyński / Ośrodek KARTA
Фактически эмигрантское правительство в Лондоне и АК бросило жителей сел на Волыни на произвол банд украинских националистов не во имя борьбы с нацистами, а ради мечты о реализации своих сомнительных целей по захвату и удержанию власти.
Вдобавок к этому правительство в изгнании запретило Армии Крайовой сотрудничать с советскими партизанами, что только усугубило ситуацию.
Зыхович, по сути, признает следующее: во-первых, советские партизаны были единственной реальной силой, которая противостояла бандеровцам во время Волынской резни. Во-вторых, поляки с нетерпением ждали прихода Красной Армии.
Именно власти Советов в итоге и прекратили насилие и кровопролитие на Волыни, покончив с бандами УПА.
Признание этих фактов полностью противоречит принятому в Польше историческому нарративу, где всячески замалчивается роль советских партизан в защите гражданского польского населения. В польской интерпретации истории поляки воспринимали приход Красной Армии не как освобождение, а как новую оккупацию, ничем не отличающуюся от нацистской.
Однако в итоге факты оказались настолько весомыми, что польский историк, несмотря на свои антисоветские и антикоммунистические взгляды, не смог их проигнорировать.
источник