Вирус Коломойского
В рекламном бизнесе существует такое понятие, как вирусный маркетинг. Это когда потребители рекламы, не отдавая себе отчета или вполне осознанно, но совершенно бесплатно обмениваются и распространяют рекламные сообщения.
В украинской политике такой вирусностью обладает Игорь Коломойский. Большинство украинских массмедиа, даже принадлежащих политическим и экономическим конкурентам Игоря Валерьевича, готовы бесплатно тиражировать его месседжи, не особо вникая в них по сути.
С недавних пор Коломойский, будучи едва ли не самым заметным представителем олигархического сословия, предстал перед аудиторией совсем уж с неожиданной стороны. Он внезапно проникся левой идеологией.
«...если для того, чтобы Украина выжила, надо стать не то что социал-демократом, а коммунистом, то я тоже на это готов. Я готов все сдать и стать, допустим, простым директором завода, как было у большевиков при НЭПе», — заявил Коломойский в интервью «Цензор.Нет» в конце августа.
Или еще (там же): «Для спасения Украины необходима всеобщая национализация крупных государствообразующих предприятий плюс национализация разработки недр земли, то есть в нескольких отраслях нам нужен государственный капитализм».
Кульминацией этого интервью, широко растиражированного в соцсетях и украинском сегменте интернета, были претензии к владельцам горно-металлургического холдинга «Метинвест» Ринату Ахметову и Вадиму Новинскому, которые, по мнению г-на Коломойского, получают сверхдоходы от низкой рентной платы за недра, и предложение к новой власти поднять эту плату в разы. А иначе — неминуемая национализация.
Аргументируя свое предложение, Коломойский говорит о том, что если ты в рамках одного бизнеса добываешь руду, превращаешь ее сначала в чугун, затем в сталь, прокат и экспортируешь — это хорошо. А если просто экспортируешь железорудный концентрат — это, мол, плохо.
Однако горно-обогатительные комбинаты строились, чтобы продавать руду металлургам — вне зависимости от их национальной принадлежности. Примечательно, что в разговоре с журналистами Игорь Валерьевич совсем не упоминает о владельце Полтавского ГОКа Константине Жеваго, который — в отличие от ГОКов «Метинвеста» — cтопроцентно работает на экспорт.
Людям, знающим ситуацию в ГМК, прекрасно известно, что украинский металлургический комплекс в последние годы сталкивается все с большей конкуренцией на внешнем рынке. В 2017 г. объем производства стали в Украине упал до исторического за годы независимости минимума — 21 млн. т по сравнению с 43 млн. т в 2007 г.
Более высокая доходность железорудного сегмента компенсирует низкие доходы сталелитейного дивизиона и позволяет компании «Метинвест» нормально существовать — поддерживать занятость, модернизировать мощности, выплачивать кредиты и т. д.
Между тем трудно не заметить, что в нынешней экономической ситуации увеличение в четыре раза рентной платы на экспортную железную руду, как это предлагает г-н Коломойский, фактически означает введение вывозной пошлины на железорудный концентрат, окатыш и другую продукцию ГОКов, что чревато потерей управляемости в ГМК и миллиардными недопоступлениями валютной выручки.
Иначе говоря, если и прибегать к таким мерам, то увеличение ренты на недра необходимо просчитывать комплексно, исходя из интересов всего металлургического комплекса и экономики в целом.
Следует заметить, что члены команды Зеленского, хотя и прислушиваются к наставлениям Игоря Коломойского, но не так ретиво, как хотелось бы «шефу». Законопроект №1210 «О внесении изменений в Налоговый кодекс Украины об усовершенствовании администрирования налогов, устранении технических и логических несоответствий в налоговом законодательстве» Даниила Гетманцева, зарегистрированный в Верховной Раде 30 августа, предполагает увеличение рентной платы на руды железа с 8% до 10% товарной стоимости.
Между тем небезынтересно понять, почему же г-ну Коломойскому стало так жалко украинские недра. Ведь общеизвестно, что его структуры являются совладельцами вертикально интегрированного ферросплавного бизнеса, включающего Покровский (Орджоникидзевский) и Марганецкий ГОКи, а также Никопольский и Запорожский заводы ферросплавов.
Эти предприятия занимаются схожей с металлургами деятельностью в части добычи марганцевого сырья, производства из них концентрата и превращения его в ферросплавы.
В новейшей истории ферросплавного комплекса Украины были разные моменты. Например, в начале 2000-х ГОКи контролировали Игорь Коломойский и Геннадий Боголюбов, а основное производство ферросплавов в Никополе — Виктор Пинчук.
Тогда структуры «Привата», стремясь получить доступ к управлению Никопольским заводом ферросплавов (НЗФ), крупнейшим ферросплавным заводом в Европе, обеспечивавшим более 10% мирового рынка, отказались поставлять ему руду.
Выход нашелся простой. Структуры «Интерпайпа» Пинчука загрузили завод импортным сырьем из Африки и Латинской Америки, а ГОКи «Привата» остались не у дел. В ответ «Приват» развернул в СМИ информационную кампанию против Пинчука, обвиняя «Интерпайп» в толлинге,* предусматривающем поставку импортного сырья по давальческой схеме и вывод прибыли в ущерб украинским участникам производственной цепочки.
Если следовать сегодняшней логике г-на Коломойского, то надо было бы радоваться: ферросплавный комплекс работает на импортном сырье, а украинские недра — в целости и сохранности. Однако теперь карты легли по-новому, и Игорь Валерьевич обличает конкурентов в борьбе за контроль над экономикой.
Между тем последние высказывания днепровского олигарха навевают тревожные мысли «о судьбах родины». И вот почему.
Фактически возглавив в 2014 г. сопротивление силам самопровозглашенных Донецкой и Луганской республик и подчинив себе Днепропетровскую и часть Донецкой областей, г-н Коломойский в итоге не смог существенно капитализировать эти вложения. Сопротивление же Коломойского диктату экс-президента Порошенко, по слухам, наткнулось на жесткие предупреждения со стороны вашингтонских «смотрящих» в Украине и привело к потере влияния и национализации крупнейшего финансового учреждения Украины — «Приватбанка».
В дальнейшем Игорь Валерьевич продемонстрировал поистине феноменальную политическую выживаемость и нашел выход из ситуации, став «духовным отцом» следующего президента — Владимира Зеленского. Однако инвестиция должна приносить не просто моральное удовлетворение, а и реальные дивиденды.
Поэтому, видимо, не случайно после прихода Зеленского к власти Коломойский занял крайнюю позицию и стал внедрять в общественное мнение провокативные идеи, будь то высказывания о пользе дефолта или предложения о национализации недр и предприятий базовых отраслей.
Хотя нетрудно понять, что все эти затеи — попытка вытолкать Украину за рамки цивилизованного диалога с международными финансовыми организациями и кредиторами. Это выгодно Коломойскому хотя бы потому, что без Международного валютного фонда национализация «Приватбанка» как крупнейшего системного банка не состоялась бы. Теперь же любой отход от решения о национализации ставит под угрозу кредитную программу МВФ для Украины. Т. е. вернуть «Приватбанк» можно, если только Украина разорвет отношения с международными донорами и желательно — как можно громче хлопнет дверью.
Как сообщает британская Financial Times, Игорь Коломойский не оставляет надежд вернуть себе крупнейший банк Украины. Об этом издание узнало, пообщавшись с премьер-министром Алексеем Гончаруком, который признал, что «власть ищет компромисс с олигархом Игорем Коломойским относительно «Приватбанка». И, по словам премьера, это желание президента Владимира Зеленского.
Формально «Приватбанк» находится в сфере компетенции Минфина, т. е. правительства. Однако премьер-министр признал, что «Богдан (глава ОП и бывший юрист Игоря Коломойского. — Авт.) и президент занимались этим вопросом с самого начала».
Вместе с тем Гончарук выразил уверенность, что «президент и его офис будут на стороне государства» и, «какое бы решение ни было найдено, оно будет согласовано с МВФ».
В общем, получается, как в песне: мне чужого не надо, но и своего я не отдам. Если бы не одно тревожное обстоятельство. В борьбе за свои интересы и амбиции правящий олигархический класс становятся все более решительным и циничным. И это не сулит ничего хорошего ни украинскому государству, ни его гражданам.