В чем прелесть лет студенческих?

Ничем не заменить студенческое бытие, отображенное в известной песне: «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия, а сессия всего два раза в год». Так что тот, кто утверждает, что самые лучшие — это школьные годы, просто никогда не был дневным студентом. И уж тем более не жил в общежитии. А один из вариантов всё той же незатейливой песенки так и завершается: «Студенчество — счастливая пора!» Бесспорно, главное для студента — учеба, так сказать, обогащение своей памяти «знанием всех тех богатств, которые выработало человечество». Дабы через череду курсовых, зачетов и экзаменов добраться до вожделенного диплома. «А впрочем, стоит ли об этом? Ведь нет… Тогда о чем?» Предлагаю о том, что происходит с этими, еще не взрослыми, но уже не детками, за стенами их альма-матер. …Мои первые годы студенческой жизни пришлись на середину 70-х прошлого века. Полного понимания о жизни и досуге домашних студентов я не имею. Полагаю, на первых порах для них мало что меняется. За исключением места обретения знаний. Другое дело — студенческое общежитие. Кстати, с высоты прожитых лет, могу смело утверждать, что здесь имеются существенные отличия от всех других видов общежитий. В нем жизнь бурлит денно и нощно. Особенно в нашей общаге № 1 мехмата Днепропетровского универа. Какое-то время это на себе прочувствовали девчонки из общаги филфака, куда нас частично переселили на время ремонта. Тут же в туалетах появились распечатки вычислительных машин. А представляете себе недоумение в глазах студенток, когда они увидели, как мы на кухне в три часа ночи варим борщ. Или как через одно окно в читальне на четвертом этаже, которое находилось в шаговой доступности от пожарной лестницы, проникают человек 10 разного пола. При морозце на улице градусов 20. Но больше всего повезло девчушкам из комнаты напротив нашего временного пристанища. В один из майских праздничных дней мы возвратились (4+4) из двухдневной загородной вылазки. По пути, естественно, прихватили пивка и винца девчонкам, надо ж было дожевать колбасно-мясные и рыбные остатки выездной роскоши. Сидим, судачим о том о сем, хохочем периодически. Тут еще парочка соседей-мехматовцев присоединилась. День плавно двигался к завершению. Откуда что взялось, не знаю, но разгорелся спор, что я ни за что не сумею бросить туристический топорик так, чтобы он лезвием встрял в дверь. Слово за слово, заключили пари. Я взял топорик и, недолго думая, метнул, но в дверь не попал. Вернее не попал в нашу дверь, которая была чуть приоткрыта (на 5−6 см). Топорик скользнул в эту щель и вонзился в дверь комнаты напротив. От силы удара дверь открылась. Там за столом четыре филологини корпели над конспектами. После минутки гробовой тишины разразился такой истерический визг, что мы еле-еле угомонили девочек. Откупились киевским тортом. Благо тогда он был еще настоящим. Не стоит думать, будто мы сплошь гуляли. Учебе тоже время уделялось. С разной степенью активности. Одним утром, в разгар зимней сессии, на четвертый день подготовки к экзамену по Истории КПСС, заявляется ко мне Омеля (в нашем ближнем кругу было четыре Сергея, потому каждый имел специальное прозвище) и предлагает последний день посвятить совместной подготовке. После похода в столовку мы приняли решение читать компактный учебник по очереди вслух, обеспечивая, таким образом, беспрерывность процесса. Как ни странно, мы увлеклись чтением и продолжали его даже на перекурах. Сотоварищи смотрели на нас подозрительно. Ни обедать, ни ужинать мы не пошли, ограничившись перекусами по очереди. Так мы провели за непрерывным чтением практически 18 часов, проштудировав 600 страниц учебника от корки до корки. Единственный пятиминутный перерыв мы себе позволили, случайно вспомнив про Старый Новый год. Заскочили в девичью комнату, где и планировалась вечеринка, выпили по бокалу шампанского и… снова читать. Девчонки только покрутили пальцем у виска. После завершения такого читательского марафона оставшееся время до выхода из общаги мы посвятили написанию «бомб» (сами мы ими так и не воспользовались, отдали кому-то нуждающемуся). Поскольку учились мы в разных группах, то и сдавали историю партии разным преподавателям. Как и договаривались, на экзамен, каждый в свою аудиторию, мы зашли в первых рядах. Оба получили свое «отлично» и вместе отправились до дому, до хаты. Когда мы приближались к общаге, Серега как-то странно замолчал, на что я поначалу не обратил никакого внимания. Вот последний пешеходный переход со светофором перед нашим жилищем. И здесь случилось нечто невразумительное. Нам загорелся красный свет, а Омеля, как так и надо, продолжал движение. Ближний таксист погудел, но тормознул. Да вот по второй полосе уже набрал скорость ЗИЛ-130. Ничего не понимая, я таки успел дернуть Серого обратно. И ЗИЛ, и Волга еще раз сердито посигналили нам и тронулись по своим маршрутам. Как вскоре выяснилось, мой товарищ, что называется, заснул на ходу. Ладно, всё закончилось благополучно. Когда Омеля узнал, что произошло, сон с него как рукой сняло. Я же в те годы мог без напряжения сутками не спать. Мы забросили книжки по комнатам и отправились на кафедру. Ну, то бишь, в ближний пивной бар с автоматами, расположенный в почти студенческом парке Гагарина. Подобных, и не очень, историй из жизни много есть у меня. Если сподоблюсь — поведаю миру. ...

Эту статью описывают теги: студенчество, студенческая жизнь, общежитие, история из жизни