Борщефрения нации
Похоже, что борьба нации за полную и окончательную самоидентификацию подошла к своему апогею
Раньше как было: украинец ассоциировался с салом как продуктом первого приручённого протоукрами животного, с Тарасом Шевченко – символом украинских заробитчан в России, и с «хатой пид вышнэю» – первичного представления украинца о рае.
Для обычной нации вполне хватило бы, но для тех, кто переборол и изгнал несусветного диктатора Януковича и седьмой год защищает границы Европы от полчищ псковских десантников, маловато будет.
Помогли европейские партнёры, пообещавшие в 2014 году взять украинцев меньшими братьями в свой Евросоюз, но пока откладывающими братство по разным веским и не очень причинам.
В 2017 году глава представительства ЕС на Украине Хьюг Мингарелли сообщил, что пока «нет сомнения, что Украина остается неизвестной в Западной Европе», но предложил модный рецепт – создать собственный бренд, «чтобы лучше продать его за границей» и стать известной в Европе и мире. Причём Мингарелли, как отмечали украинские СМИ, «акцентировал внимание на особом значении культуры при выборе бренда».
Покопавшись в культурном наследии, в Киеве решили, «шо всё ценное украли москали», а в качестве брендов, влияющих на узнаваемость украинцев в мире, выбрали херсонский арбуз, гуцульскую брынзу и борщ.
Год назад Зеленский, дабы соответствовать Европе и выполнить обязательства в рамках соглашения об ассоциации, подписал закон об охране географических наименований. Так что теперь французский коньяк или греческую фету на Украине производить нельзя, а тому, что выпускают, будут придумывать новые названия.
Первым на Украине продуктом питания с защищённым брендо-географическим обозначением происхождения стала в 2019 году гуцульская овечья брынза. Как объясняют в Министерстве развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины, «для украинских производителей правовая охрана в ЕС – это возможность выхода на европейский рынок продукции с высокой добавленной стоимостью, которая повышает рентабельность украинских товаров и их репутацию, стимулирует внимание к регионам их происхождения и положительно влияет на развитие туризма». Пока очередей желающих махнуть в «брынзовые туры» по Прикарпатью не наблюдается, но это объясняют исключительно пандемией.
Следующим бренд-продуктом стала «мелитопольская черешня», не перепутайте с мариупольской. Однако вопрос явно подвис, как и в истории с херсонским арбузом.
На кону остался борщ, отстаивать национальность которого взялся амбициозный повар и кулинарный аналитик Евген Клопотенко при помощи экспертного совета при Министерстве культуры и информационной политики Украины. Цель проста – внести борщ в Национальный перечень элементов нематериального культурного наследия Украины, а потом и в культурное наследие ЮНЕСКО.
К делу подошли серьёзно: выделили бюджет, собрали «борщефилов», «борщеписцев», «борщеведов», «борщезнавцев», «борщологов», отправив их по стране пробовать борщи, записывать их рецепты и тонкости приготовления. Надо отдать должное этим мужественным людям, которые, невзирая на карантин и смертельную опасность, собирали для нации борщевое культурное наследие.
Признаем, что главным возбудителем борщефренической лихорадки, поразившей хранителей национального кода, был хитрец Клопотенко.
Для популяризации он политизировал борщ, рассказывая, что борщ необходимо спасать, потому что его, как Крым, Королёва и слово «Русь», своруют коварные соседи.
При этом, как известно, уподобляться бойцовскому повару, вступать с ним в дискуссию и оспаривать национальную принадлежность борща никто не собирался – у России в качестве культурного наследия есть вещи посерьёзнее, да их и побольше в сотни раз.
Но Клопотенко уже не остановить – болезнь прогрессировала. Недавно на странице в «Фейсбуке» повар сообщил, что «я запустил громадную информационную волну в мире. О борще написали The Times, The Sunday Times, The New York Times, The Washington Post, канадская CBC News. Никогда не думал, что буду общаться с топовыми СМИ мира».
Откровенно говоря, «волны-то я и не заметила», ибо последнее время писали и говорили о выборах в США, о Карабахе, Навальном, землетрясении в Турции, исламских радикалах Франции. О борще, видимо, как-то шёпотом. Даже украинские новости были о ковиде.
Повар настаивает: «Мы устроили сопротивление России и её пропаганде, и нас поддержал мир. Кто не знал: в России верят, что борщ – их национальный суп. Соседям после этих новостей немного поплохело и мне написали с российского ТВ. Но я отказался с ними разговаривать, ибо не собирался подкидывать информационное топливо в их машину пропаганды».
Как-то странно для наследника славы козаков отказаться от эфира, где можно было лишний раз заявить об укроборщизме, заткнув за пояс дилетантов. Вывод один – либо не было никакого приглашения, либо Клопотенко боялся, что его политико-кулинарный идиотизм станет достоянием миллионов зрителей, которые реально ничего против украинского борща не имеют. Более того, в меню российских ресторанов и кафе зачастую указано, что «борщ украинский» и подают его с чесноком, смальцем и пампушками.
Клопотенко, после того как зафишковал национальное происхождение борща как «мощный культурный феномен, ещё и угрожает: «Это все лишь начало. Мы еще поговорим про борщ и Украину с миром, но уже на более высоком уровне. Дальше будет. Мы победим!» Без перемог ни шагу!
Что же будет конкретно – строительство Нью-Борщуков, перенос столицы в городок Борщёв или село Борщёвка, что на Тернопольщине, проект борщепровода в Западную Европу, пока не ясно. Зато есть факт: настоящий борщ уже не по карману многим согражданам Клопотенко.
Пока повар пытается залить борщом ЮНЕСКО, у него нашлись конкуренты в с. Опошня на Полтавщине. Село недавно называли «столицей украинского гончарства», но промысел сегодня на полуиздыхании, видимо, поэтому здесь решили сделать ставку на борщ. Местная краевед и хозяйка «эко-агро-усадьбы-студии «Лялина Свитлыця» Елена Щербань проанонсировала на днях открытие музея борща. Пока это больше напоминает харчевню, подготовленную к приезду «начальства с области», но, как говорится, лиха беда начало.
Вряд ли инициативы экологической поварихи из Опошни и амбициозного столичного кашевара приведут к межвидовой борщевой войне, ведь главного они добились – борщ стал легализованным национальным брендом.
Очередь за галушками? Или всё-таки будут добиваться признания миром херсонского арбуза?
Дарья Меньшова, «Одна Родина»
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен, а также Телеграм-канал FRONTовые заметки