Роман Арбитман: "Реальность сегодня переплюнула любые фантазии"

Роман Арбитман, литературный критик и писатель, обожает мистификации: прямо как Мериме, которому удалось, как известно, обмануть самого Пушкина.В общем, веселый он человек, не соскучишься. В этом году Роман Арбитман – под псевдонимом Лев Гурский – выпустил интересный фантастический роман «Корвус Коракс». Беседовала Диляра Тасбулатова Арбитман, скажем, любит псевдонимы и публикуется под несколькими. Например, под именем Рустама Каца он выпустил монографию-мистификацию «История советской фантастики» (1993), и эта псевдомонография ввела в заблуждение социолога Леонида Фишмана, который в своей книге «Фантастика и гражданское общество» (2002) ссылается на неё как на серьёзный научный труд. Под псевдонимом Лев Гурский пишет, он, в основном, иронические детективы, один из которых был экранизирован под названием «Досье капитана Дубровского». В 2009 году в волгоградском издательстве «ПринТерра» вышла альтернативно-историческая книга Льва Гурского (то есть Арбитмана) «Роман Арбитман. Биография второго президента России». Книга, обложка которой была стилизована под оформление серий «ЖЗЛ» и «Библиотека приключений» стала поводом для судебного иска к «ПринТерре» со стороны издательства «Молодая гвардия». - Роман, о вашей книге "Корвус Коракс" пишут, что этот как бы «комикс», но комикс для взрослых: пародия, антиутопия, «стёб» - и что еще? Есть у романа определенный жанр? Вы знаете, всё самое интересное, как известно, рождается на стыке жанров. Мой роман вбирает в себя много всего – это и сатира, и фантастика, и роман-предупреждение - и да, отчасти и комикс. Поэтому я считаю, что у «Корвуса» неплохие перспективы: не только пробиться к массовому читателю, но и превратиться в графический роман, аниме, фильм или сериал. Я не уверен, правда, что это произойдет именно сейчас и именно в России, но произойдет наверняка. Люблю уверенных в себе людей, говорю это без иронии. Там смешной момент у вас – внук одного из вождей гитлеровского рейха проникает в среду ближайшего окружения российского президента – не конкретного, но таки президента. Смешное допущение. Настали такие времена, видимо, пост-постмодернизма, когда всерьез ничего не воспринимается. Означает ли это, что мы живем в перевернутом пространстве? Где нам если что-то и остается, так это смеяться. Да уж. Мы живем сегодня в такой невероятной обстановке, когда сместились все нормы: каждая вторая реальная новость выглядит безумно-фантастической, а почти каждая фейковая воспринимается как реальная. В этом смысле писателей-фантастов сегодня стоит пожалеть: что бы они там ни напридумывали, окружающая действительность их переплюнет. Например, когда в 1991 году американский фантаст Норман Спинрад в романе «Русская весна» предсказал войну России и Украины, это казалось безумным гротеском. Теперь же – увы, даже выражение «русская весна» стало в ходу. Кстати, у того же Спинрада в романе «Агент Хаоса», написанном в шестидесятых, появлялся такой политический анфан-террибль, возмутитель спокойствия, имя которого читателю той поры казалось абсолютно искусственным. А звали его …Борис Джонсон. Я не шучу. А Борису Джонсону тогда было три года… Да уж, становится даже как-то не по себе. «Фишка» вашего романа состоит еще и в том, что в условной «России», описанной у вас, обходятся без современных научных достижения, гаджетов, Интернета и пр. Это пародия на наше российское шапкозакидательство? Что мы, дескать, и свой собственный Интернет можем сделать? Уже, по-моему, на это выделены миллиарды, в то время как в больницах бинтов нет… Китайцы вот Интернет себе сделали, но их почти два миллиарда населения, да и стоит это дороговато, суммы там астрономические… Тут у меня своя идея была. Ни для кого не секрет, что наша нынешняя власть может удержаться подольше при одном условии: если будет тормозить прогресс. Компьютеры, Интернет, соцсети, мессенджеры, мобильная связь – всё это мешает государству ограничивать свободу человека. Неслучайно большинство сегодняшних законов, принимаемых Госдумой, подразумевают разнообразные запреты и ограничения. Вот я и довел ситуацию до абсурда: представил себе вариант современного общества, где современные гаджеты не запрещены – они просто не придуманы, поскольку прогресс остановился где-то на уровне XIX века. Означает ли это, что властям в этих условиях стало легче бороться с проявлениями свободомыслия? Да нифига подобного! В этом мире вместо гаджетов возникает нечто иное – например, такие биологические «флэшки», когда ютуб-канал может заменить стая птиц, способных разнести разоблачительный аудиролик. Ну и так далее, не буду раскрывать всех элементов сюжета, иначе будет не так интересно читать… Ха-ха, забавно… Вот что критики пишут: «Корвус Коракс» - это, если можно так выразиться, комикс о борьбе с комиксом, роман, бьющий попсу и пропаганду их же оружием». То есть это двойной такой приём? Форма комикса, которая в то же время издевается над тем обстоятельством, что о наших проблемах уже можно говорить только в форме комикса? В отличие от Владимира Мединского я не вижу в комиксе ничего дурного: это почтенный вид визуального искусства, который был логическим предвестником анимации и должен был исчезнуть после ее появления. А он уцелел и неплохо себя чувствует. Просто-напросто комикс перешел в иное качество: в лучших своих проявлениях это такая альтернативная форма бытования литературы. Слово тут не самоценно, а подпирает картинку. Я бы сравнил комикс с бардовской песней, где музыка и текст находится в некоем симбиозе, и любое «вычитание» ломает жанр. Так что комикс – больше не «попса», а высокое искусство. И я рад, что критика заметила родство моего сюжета с комиксом. Мне у вас понравилась мысль о том, что иные персонажи нашей, так сказать, культурно-социальной жизни вроде Киркорова, сами настолько пародийны, что их комический потенциал уже исчерпан. Смешно рецензент Ольга Богуславская припечатала: что в вашем романе комедийный потенциал Киркорова ниже, чем у египетской мумии. Ха-ха. И что дебютировавший в качестве литературного персонажа Навальный выглядит, хоть и забавно, но на зависть бодро и свежо. Если это необходимо для сюжета, я не стесняюсь выхватывать персонажей из реальной жизни и превращать их в героев романа – отчасти преобразив, конечно. Так происходит и в романе «Корвус Коракс». Понадобились Киркоров, Шевчук, Абрамович и прочие ньюсмейкеры – они и появились. Герои, подобные Навальному и его команде, мне были нужны для некоторого важного сюжетного хода. Я его придумал заранее, дописав роман примерно до половины, а потом терпеливо ждал несколько лет, пока в реальности не появились люди, способные стать моими героями. После чего буквально за полгода я дописал роман. Вы прямо как Чаплин – который не протоиерей. Тот, слава Богу, романов не пишет и кино не снимает – хотя сам является уже каким-то зловещим персонажем. А вот Чарльз Чаплин несколько лет ждал, когда у него в голове родится финал «Огней большого города», если я не ошибаюсь. И так получается, что ваш роман - как бы об альтернативной реальности, но, похоже, альтернативная уже сливаются с подлинной. Потеплели отношения с Польшей: переписываем финал Ивана Сусанина, а магазинах начинают продаваться польские яблоки… …а постановщика названной оперы могут привлечь за оскорбление социальной группы «польские интервенты». В каждой такой шутке собственно шутки осталось уже процентов сорок, не больше… Очень бы не хотелось, что придуманный мною пока еще фантастический «российско-польский» сюжет сбылся в реальности. Так что я некую политическую ситуацию (избежим спойлеров) обозначил и заострил намеренно. Если у романа будет много читателей, придуманные мною неприятные события, возможно, не произойдут. Искусство может влиять на реальность, трансформируя ее. В конце концов и Хаксли создал на бумаге свой «Дивный новый мир», чтобы его не случилось в будущем, и Оруэлл придумал «1984» именно для того, чтобы во многом его фантастический прогноз не сбылся. Вот и мне хочется того же самого… Мне давно уже приходит в голову, что в нашей стране смешное и зловещее сходятся. Чем смешнее, тем страшнее, и наоборот. Даже те, кто не любит нас, отдают нам должное в области смеха юмора и дуракаваляния: умеете, говорят, посмеяться, сам над собой. Смех не убивает, но он, обращенный на персоналии власть имущих, способен их сильно раздражать. Одним из первых проявлений это высочайшего раздражения стало, как известно, закрытие программы «Куклы» на НТВ – вместе с тем прежним НТВ. Смех бьет по фальшивому пафосу, уничтожает сакральность власти. Он – как та капля, которая точит камень. Даже в мире романа «Корвус Коракс» смех способен на многое, а уж сочетании с нынешними гаджетами… Ну и такой с вопрос, серьезный: вы кем как романист вдохновляетесь? Сорокиным, Пелевиным или самим Свифтом? Гоголем, Зощенко? Какая это традиция? ХХ век, наверно, развязал фантазию – если раньше таких творцов как Босх или Свифт было мало, сейчас многие пишут в жанре абсурда. Я не вдохновляюсь Сорокиным и Пелевиным – точно так же, как и они, я уверен, не вдохновляются моими романами. Каждый занимается литературой по своим причинам и видит свои ориентиры. Я, например, не заглядываю слишком далеко в историю литературы. Моими любимыми писателя были – и во многом остаются – братья Стругацкие, из творчества которых я многое почерпнул. Например, идею о том, что острый сюжет совсем не противоречит «литературе мысли». Наша задача – не лобовое внедрение в читательские умы разумного-доброго-вечного. Призывы ко всему хорошему и против всего плохого дойдут до читателя наилучшим образом в упаковке массовых жанров. Ну а если кто не заметит авторский месседж – тот просто получит удовольствие от фантастики или детектива. Тоже неплохо. Как говорят сатирики: я бы и рад написать лирическую повесть, да что-то не получается, не до того. В связи с этим такой вопрос: еще лет 20 назад почти не было в России писателя, который бы отобразил наше время, чудовищные события в адекватной художественной форме. То была инерция советского времени, как думаете? Один Сорокин осмелился, но это тоже мир перевернутый, он не написал современную «Войну и мир» – в этом смысле я говорю. Я сама отчасти писатель-сатирик и очень люблю смешное-страшное, но дождемся ли мы условной «Войны и мира»? Или мы ее недостойны? Или, скажем, «Бесов»? Или вы в своем роде их и написали, как думаете? Бесы, которые УЖЕ воцарились на нашем пространстве, о чем и предупреждал Достоевский… Достоевский вообще обладал величайшим даром предвидения. Все знают про то, как, в романе «Братья Карамазовы» черт в разговоре с Иваном легко и непринужденно выводит на земную орбиту топор и употребляет слово «спутник» в нынешнем значении. Но есть еще и рассказ "Бобок". Приникнув ухом к земле, герой «Бобка» слышит голоса покойников: по понятным причинам, те не могут выбраться из своих могил и дотянуться друг до друга, но у них есть – говоря современным языком – свой чат. В нем они, покуда их тела совсем не сгниют, могут обмениваться репликами и безнаказанно выяснять отношения... Чем не фейсбук? Что же касается Толстого, то, как известно, он писал о войне 1812 года в 60-е годы позапрошлого столетия. Так что все нормально. Лет через пятьдесят мы получим свою «Войну и мир». А пока ее автор еще ходит в ясли или, может, еще не родился. Давайте проявим терпение и подождем… Окей. Ждём. Спасибо за разговор.