Французские корни турецкой фортификационной школы
В 1774-м году на престол Франции восшествовал Людовик XVI. Новый король (голова которого будет отсечена в 1793-м году) продолжил тесное сотрудничество с Османской империей, заложенное ещё в начале 16-го века его предшественником Франциском I и султаном осман Сулейманом I Великолепным (ныне этот султан известен благодаря псевдоисторическому сериалу для разведённых барышень) и длившееся с перерывами целые века.
Людовик XVI
В конце 18-го века роль Российской империи на Чёрном море и Кавказе стала неуклонно расти. Европа, клинически заражённая всеми фобиями по отношению к большому восточному соседу, допустить самого факта этого влияния не могла в принципе. Поэтому во время правления Людовика XVI в Османскую империю потянулся целый караван из артиллерийских офицеров и военных инженеров. Общее количество специалистов, перекочевавших в Константинополь, колеблется около 300 человек. В их числе был и известный французский военный инженер, кадровый офицер Андре-Жозеф Лаффит-Клаве.
Во славу короля на службе османского султана
Андре-Жозеф Лаффит-Клаве родился в 1740-м году в семье кадровых военных. Изначально, правда, Лаффита-Клаве знали только как Андре-Жозефа де Лаффита, а приставка Клаве появилась позднее по названию поместья Клаве коммуны Монкрабе, где он и появился на свет. С учётом семейной преемственности жизненный путь Андре-Жозефа был предопределён.
Лаффит-Клаве поступил в Королевскую инженерную школу в Мезьере. Мезьерская школа известна своим развитием и усовершенствованием фортификационных идей Луи де Кормонтеня. После окончания школы Лаффит-Клаве продолжил военную службу, зарекомендовав себя с наилучшей стороны.
Дата первого его появления на Чёрном море точно неизвестна и вызывает споры. По одним данным, Лаффит-Клаве был направлен в распоряжение султана ещё в 1783-м году и даже участвовал в боях у крепости Кинбурн (турецкая крепость 15 века на Кинбурнской косе в устье Днепра), которая переходила из рук в руки между русскими и турками. По другим данным, уже не вызывающим сомнения, французский инженер появился в Константинополе в марте 1784-го года.
Его визит был согласован на самом высоком уровне. Великий визирь Халил Хамид-паша (позже тот же курс продолжит и расширит его преемник Хазинедар Шахин Али-паша) незадолго до этого лично обратился к французскому посланнику в Константинополе с предложением договора о взаимном сотрудничестве и командировке французских кадров в Порту. В служебные обязанности французских специалистов по договору входили топографические изыскания важных стратегических территорий Чёрного моря. То есть передовые умы Европы способствовали турецкой экспансии на Черноморском побережье, лишь бы столкнуть их с Россией.
Однако это были далеко не все планы османо-французского сотрудничества. Договор предусматривал составление карт и планов черноморских проливов и самого Чёрного моря, укрепление и возведение новых крепостей, а также обучение турецких военных. Для последней цели лично Халил Хамид-паша основал военно-инженерное училище Мюхендисхане-и Хумаюн (Мюхендисхане-и Берри-и Хумаюн) в Константинополе. Именно на базе этого училища Лаффит-Клаве организовал и всячески развивал целую математическую школу, в которой обучались исключительно турецкие курсанты вплоть до 1788-го года. Какое количество учеников выпустила данная школа, неизвестно, но по тем временам данное образование считалось достаточно передовым и современным. Позже именно на опыт европейских специалистов опирался турецкий учёный-математик и государственный деятель-реформатор Хусеин Рыфкы Крымский, руководивший основанным великим визирем училищем в начале 19 века.
Училище Мюхендисхане-и Хумаюн
Лаффит-Клаве и его черноморская Одиссея
Кроме непосредственно преподавательской деятельности, Андре-Жозеф Лаффит-Клаве принялся за тщательное изучение побережья и турецких фортификационных сооружений на нём. Более того, существует его собственноручный документ, свидетельствующий об этом: «Дневник французского офицера в 1784-1788». Увы, полного перевода данного произведения пока нет, но отрывки воспоминаний французского инженера, касающиеся непосредственно крепостей, располагавшихся на территории современной России, переведены. Вот что Лаффит-Клаве писал об Анапе:
«Анапа располагается на берегу моря, на обширной равнине, которая ограничена отрогами Кавказа. Здесь сохранились руины большого города, существовавшего когда-то в этой местности. На сегодняшний день мы наблюдаем только плохонькую батарею из четырёх пушек малого калибра и небольшое поселение, состоящее из 30-40 домов или бараков, среди которых возвышается караван-сарай, он же постоялый двор с трактиром. Довольно хорошо построенные, снабжённые зубцами наверху стены, которые служили убежищем для торговцев и хранилищем для их товаров. Соседство с Крымом и торговля абазов, которые чувствовали себя здесь вполне естественно, делали эту гавань привлекательной для множества судов. Анапский залив неглубокий и тянется от точки, где расположена батарея, до южного устья Кубани».
Участвовал ли Лаффит-Клаве в развитии Анапской крепости, доподлинно неизвестно. Фёдор Андреевич Щербина (историк Кубани) совершенно уверен, что «Анапа была сильно укреплена по всем правилам тогдашнего военно-инженерного искусства французскими специалистами». А вот историк Анапы Николай Иванович Веселовский, хоть и признаёт неоспоримый факт работы французских военных инженеров в интересах осман, но не считает, что в область их работы входило укрепление Анапской крепости. По другой версии, Лаффит-Клаве непосредственного участия в модернизации Анапы не принимал, но оказывал консультативные услуги, которыми воспользовались турки. В любом случае возникают крупные сомнения в том, что османы решили устроить зарубежным гостям просто вояж без исполнения обязанностей. К тому же после визита Андре-Жозефа крепость была значительно усовершенствована, буквально за год-два.
Ещё одним знаковым местом, в котором побывал Лаффит-Клаве и оставил об этом записи, стала крепость Согуджак (более известна как Суджук-Кале) в Цемесской (Новороссийской) бухте:
«Между Анапой и Геленджиком находится крепость Согуджак, у которой рейд расположен у выхода из небольшой долины. Долина образована ручьём, спускающимся с кавказских гор, и окружена ответвлениями и отрогами этого горного массива. Здесь стоит маленькая квадратная крепость с длиной стороны порядка 110 туаз (старинная французская мера длина, 110 туаз – 214,39 метра), в которой находится паша, осуществляющий командование, и там же размещается малочисленный гарнизон и очень малое количество обитателей – это и есть вся сила, осуществляющая оборону».
Не оставил без внимания Лаффит-Клаве и Геленджик, описав его следующим образом:
«Высоты Кавказа окружают также порт Геленджик, к которому стекают две речушки (два ручья), образуя небольшие долины, довольно живописные. Вход в порт составляет примерно тысячу туаз (1949 метров) в начале. Оборона порта обеспечивается одной плохонькой батареей из 4-5 орудий, охраняемой всего 25-ю солдатами».
За весь «вояж» французский инженер посетил свыше двадцати крепостей. Среди них знаменитый Измаил на берегу Дуная, Аккерман на берегу Днестровского лимана, Хаджибей (Гаджибей) на месте современной Одессы, Созопол (Сизополис или Сизеболи), Месембрия (Несебыр в Болгарии), крепость на острове Березань, Синопская крепость на севере Турции и прочие. При этом в жизни каждого укрепления Лаффит-Клаве сыграл свою роль – где-то роль консультанта, а где-то роль проектировщика. Однако можно однозначно утверждать, что свой весомый вклад в дело турецкой фортификации Андре-Жозеф, как и его французские коллеги, всё же сделал.
Попрощался с Чёрным морем, поздоровался с революцией
В 1788 году Андре-Жозеф Лаффит-Клаве был вынужден покинуть Османскую империю ввиду политических вихрей и пылавшей вовсю русско-турецкой войны, в которой к тому же принимала участие Священная Римская империя. Возвращение в родную Францию сулило опытному фортификатору с прекрасным опытом взлёт карьеры и годы плодотворной деятельности. И поначалу так и произошло.
Надвратная плита крепости Суджук-Кале
По возвращению во Францию он становится полковником и начальником фортификационных сооружений в Валансьене на Севере Франции. В 1792-м году Лаффит-Клаве назначен командиром корпуса военных инженеров. В том же году разгорелась так называемая Война первой коалиции, поэтому полковник отправляется на фронт и участвует в бельгийской кампании французской армии. Судя по всему, в бою он проявил себя с наилучшей стороны, потому что был удостоен звания бригадного генерала. В этом звании он был откомандирован в Восточно-Пиренейскую армию, ведущую боевые действия с Испанией.
Однако Францию уже который год лихорадили революционные события. Сначала пала монархия, а чуть позднее, 21 января 1793-го года, с плеч слетела и голова Людовика XVI, чья политика и привела Лаффит-Клаве на Чёрное море. В бурных революционных процессах началась активная охота на неугодных граждан, называемых роялистами. Творящийся хаос «равенства и братства» и занёс имя бригадного генерала в списки на арест. Весть быстро докатилась до Лаффит-Клаве и заставила немолодого офицера слечь.
Вскоре, правда, справедливость восторжествовала, и генерала признали невиновным. Более того, ему в качестве компенсации решили пожаловать звание дивизионного генерала. Но курьер, которому поручили уведомить Андре-Жозеф Лаффит-Клаве об этой радостной вести, опоздал, прибыв к моменту кончины новоиспечённого генерала. Лаффит-Клаве умер в 1794-м году в Перпиньяне, что в Восточных Пиренеях.