От донора стабильности до режима-разбойника. Как менялась репутация Беларуси последние десять лет

Вспоминаем основные факты и события. Для части белорусов слова главы МИД Владимира Макея о разгроме гражданского общества в ответ на западные санкции, прозвучавшие как зловещее обещание, стали откровением. Тем, кто в силу разных причин не слишком пристально следил за событиями в стране последний десяток лет, и правда было немудрено удивиться. Еще четыре года назад Макей выступал на седьмом Съезде белорусов мира под бело-красно-белой хоругвью с «Пагоняй», а сегодня объединение белорусской диаспоры «Бацькаўшчына», как и многие другие общественные организации, оказалось на пороге ликвидации. «Салідарнасць» вспоминает о том, как менялась репутация Беларуси за последние десять лет. Начнем с декабря 2010-го. Президентская кампания 2010-го подходила на фоне потепления отношений с Западом. Александр Лукашенко впервые за многие годы побывал в стране ЕС, посетив Литву. Оттепель закончилась морозным вечером 19 декабря. За неделю до этого Владимир Макей, возглавлявший тогда президентскую администрацию, обвинил белорусскую оппозицию в организации беспорядков в день выборов: — Известно, что они не собираются мирным образом проводить это мероприятие. Уже готовятся группы боевиков, пиротехнические и даже взрывчатые средства. Макей предупредил, что у властей достаточно сил и средств, чтобы «отреагировать спокойно и достойно на подобного рода призывы и ситуацию». Что было дальше, мы знаем. Сотни задержанных и избитых, большинство кандидатов в президенты — в СИЗО. И санкции. В том числе и в отношении Макея. Несколько лет отношения Беларуси с западными странами находились в стадии заморозки. Официальный Минск игнорировал саммиты Восточного партнерства вплоть до лета 2013-го, когда Совет министров иностранных дел ЕС приостановил визовые ограничения для Владимира Макея. В результате он смог поучаствовать во встрече глав внешнеполитических ведомств стран-участниц Восточного партнерства. Но в целом на ситуацию тот визит мало повлиял. Еврокомиссар Штефан Фюле в декабре 2013-го констатировал: скорой разморозки отношений с Беларусью ожидать не стоит. Впрочем, официальный Минск также не особо горел желанием вернуться к отношениям образца 2008-2010 годов. Не последний диктатор Европы Ситуация изменилась в 2014-м. Аннексия Крыма и война на востоке Украины заставили белорусские власти задуматься о противовесе на внешнеполитическом фронте. Сегодня можно услышать из уст экспертов, что именно в то время начала зарождаться современная белорусская дипломатия. Официальный Минск не только не признал на официальном уровне аннексию Крыма, но и смог стать площадкой для переговоров между украинскими властями и донбасскими сепаратистами. Фото Дмитрий Азаров, Коммерсантъ Как тут не вспомнить приезд в Минск участников нормандской четверки в феврале 2015-го. Лукашенко явно наслаждался ролью хозяина переговорной площадки, какой бы технической на первый взгляд эта роль ни была. И у него были причины для радости: в тот момент он лишился статуса «последнего диктатора Европы», а Беларусь в глазах Запада стала донором региональной стабильности. Та минута славы растянулась на несколько лет. Власти страны попытались закрепить успех: Лукашенко выступил с инициативой разработать проект новой системы европейской безопасности, получивший название «Хельсинки-2». С этой идеей он выступил и на международной экспертной конференции «Восточная Европа: в поисках безопасности для всех» в Минске. Тот форум вызвал раздражение на российских пропагандистских ресурсах, как и попытка главы Беларуси закрепить свой статус миротворца и расширить пространство для маневра. — Беларусь не с Россией против Европы и не с Европой против России, — заявил тогда Лукашенко. Полет на одном крыле Вопросы многовекторности власти заботили не первый год. В 2016-м Лукашенко так оценил усилия на международной арене: — Мы часто говорили о многовекторности, но в реальности летели все-таки на одном крыле. Наша задача — добиться баланса в отношениях со всеми нашими соседями. Сложная задача. Мы не балансируем, не сидим на двух стульях. Господь нас посадил сюда. Я, может быть, рад был бы быть где-то подальше от этого котла. Но мы здесь, и вынуждены проводить такую политику, чтобы никого не обидеть. Тогда же прозвучали упреки в адрес России, которую насторожило потепление в отношениях с Западом: — Европа и США как-то отошли не только от ненормальной риторики в адрес Беларуси. Но и сами приглашают нас к сотрудничеству. Это настораживает некоторых на Востоке. Как бы вы поступили, когда к вам приезжают люди и говорят: давайте разговаривать? Я отказаться не могу от своих слов, поэтому — давайте разговаривать. Форумы и безвиз Приглашение к разговору получило свои плоды. В 2018-м в Гомеле прошел I Форум регионов Украины и Беларуси. Годом ранее Лукашенко слетал в Киев, где снова говорил о миротворческой миссии Беларуси. Второй форум в Житомире он открывал уже с Владимиром Зеленским. К тому моменту белорусские эксперты уже начали сомневаться в способности Минска выжать из своего миротворческого статуса прежние выгоды. С другой стороны, попытка была явно замечена в России, вместе с которой у нас не первый год проводятся аналогичные региональные форумы. Еще одна попытка перейти в режим нормального полета — введение безвизового режима, давшее толчок для развития туризма в Гродно и Бресте. Удивительно, но и это вызвало раздражение в России. «Ползучая белоруссизация» Еще большее негодование российских пропагандистов вызывали процессы внутри Беларуси. Власти страны стали получать упреки в «ползучей белоруссизации», главу МИД Владимира Макея, обвинившего в 2010-м оппозицию в подготовке провокаций и «взрывов», стали подозревать в излишнем либерализме. Впрочем, возможно именно такой реакции в Минске и добивались, когда разрешали масштабное празднование столетия Белорусской Народной Республики. Когда фактически легализовали присутствие национальной символики на стадионах и в сувенирных магазинах. Когда подхватили инициативу у гражданского общества, организовав собственный День вышиванки. Последние годы были особенно непростыми в отношениях с Россией. Достаточно вспомнить пикировки МИДа с бывшим российским послом Михаилом Бабичем, которого называли и «счетоводом», и «подающим надежды бухгалтером», не понявшим «разницы между федеральным округом и независимым государством». На таком фоне игра в «ползучую белоруссизацию» была выгодна. Но пришли иные времена. Пресс-служба МИД не жалеет уничижительных эпитетов для западных соседей, а те в ответ обвиняют Беларусь в решении «действовать как разбойничий режим».