Почему в XVII веке в Белоруссии исчезли все казаки

В 1648 года началось известное восстание Богдана Хмельницкого. Оно имело общий характер для всей Западной Руси. В Беларуси гнёт польских панов и ксёндзов был выражен ещё сильнее, чем на Украине. Только из-за географических условий у местных крестьян не было возможности выражать свой протест уходом в казаки. Тем не менее, желание казаковать, то есть вольно жить без господ и налогов, проявлялось у белорусов не слабее, чем в украинском народе.

Поэтому, когда преследуя польское войско, на территорию Беларуси (Великого княжества Литовского) пришли запорожские казаки гетмана Хмельницкого, то для местных крестьян это стало сигналом к восстанию. Большинство «оказачивалось» прямо на месте, то есть объявляло свои деревни вольными казачьими селениями, никому ничем не обязанными. Казаками объявляли себя и мещане – торговцы и ремесленники городов. Некоторые шли вместе с украинскими казаками на войну дальше, но таких было немного.

Таким образом, датой стихийного возникновения белорусского казачества является 1648 год.

Добровольное «оказачивание» белорусов при Хмельницком

По подсчёту современного белорусского историка Витольда Бернацкого, в момент наивысшего подъёма восстания Хмельницкого в 1648-1649 гг. в Беларуси совершенно «оказачились» города Гомель, Речица, Бобруйск, Мозырь, Туров, Лоев и их округа. Один пленный шляхтич показывал, что в Гомеле только из одних мещан записались в казаки больше тысячи взрослых мужчин, причём свыше двухсот из них записалось в отдельную хоругвь Войска Запорожского и пошло из домов на войну. Помощь белорусским казакам тайно оказывала Россия, пока не объявлявшая войну Польше. По свидетельству современника, в Гомель из Москвы было доставлено четыре бочки пороха.

Поражения Хмельницкого тяжко отразились и на его белорусских сторонниках. Шляхта жестоко мстила «оказачившимся». Многие новоявленные казаки были вынуждены бежать на Украину. Белорусское казацкое войско было разгромлено под Лоевом 31 июля 1649 года. В августе 1649 года, после заключения Хмельницким с поляками Зборовского договора, новоявленные казаки покинули Гомель и ушли на Запорожье.

Но пример первого «оказачивания» вдохновляющее действовал на белорусов, как только приходила надежда на новое освобождение от шляхты.

Попытка казачьего «реестра» в Беларуси

Решив официально поддержать Украину против Польши в 1654 году, царское правительство приняло меры, чтобы вольное украинское казачество не принесло в Беларусь своих понятий. Москва имела свои виды на Беларусь (прежнее Великое княжество Литовское) и собиралась заводить там российские порядки, а не передавать эту страну Гетманщине. Учитывая, однако, большую популярность самой идеи казачества среди белорусского народа, на Москве решили использовать её в своих интересах.

Так возникло странное образование – Белорусский казачий полк – который некоторые по недоразумению считают основным и чуть ли не единственным явлением казачества в Беларуси. В заблуждение вводит его официальный статус. Это был аналог реестровых казаков Речи Посполитой на Украине. Белорусский казачий полк, подчинявшийся царю, не противопоставлялся шляхте и, более того, возглавлялся шляхтичами. Царское правительство опиралось в Беларуси, присоединяя её к России, на православную шляхту и не собиралось давать крестьянам казачьих прав. Но, конечно, быстро ввести стихию белорусского казакования в рамки царского реестра было столь же невозможно, как ранее невозможно было полякам остановить бурный стихийный рост Низового войска Запорожского.

Белорусский казачий полк принял участие в русско-польских военных действиях в Беларуси в 1654-1659 гг. Его роль была незначительна. Гораздо популярнее среди белорусов были самовольные казацкие полки. Таковые появлялись там везде, где ступали лошади казаков Хмельницкого. Московские воеводы, как свидетельствует Сергей Соловьёв, в 1655-1657 гг. беспрестанно жаловались царю на то, что украинские казацкие полковники записывают в казаки белорусов и даже «оказачивают» целые маетности (поместья), освобождая крестьян от повинностей шляхте.

Между царём и шляхтой

Таких оказаченных белорусов появилось ещё больше, чем в 1648-1649 гг., поскольку в этот раз русские войска заняли всю Беларусь, дойдя до Вильны. Воеводам было велено таких украинских казацких командиров из пределов Беларуси выводить, а маетности обращать в прежнее состояние. Исключение делалось для тех, кто с оружием в руках мог оставить дом и следовать в составе казацкой хоругви в поход. Так ещё довольно большая часть самочинных белорусских казаков оказалась в Украине.

Когда в 1658-1659 гг. между Россией и новым украинским гетманом Иваном Выговским началась открытая война, то «оказачивание» белорусов стало одним из способов борьбы Гетманщины против Московии. С этим русские воеводы повели уже решительную борьбу, не останавливаясь ни перед чем. Тогда же пришёл конец и официальному Белорусскому казачьему полку. Тем, кто хотел остаться казаками, было позволено переселиться на Украину, но в московское подданство.

Но тем самым русское правительство потеряло в Беларуси массовую базу своих сторонников. В последующие годы литовская шляхта беспрестанно наносила поражения московским войскам и отнимала одну за другой территории Беларуси. По итогам войны 1654-1667 гг. Россия смогла удержать за собой в Беларуси только Смоленскую землю, то есть как раз ту, которая с тех пор и не считалась Беларусью. Вся теперешняя Беларусь осталась в результате той войны за Речью Посполитой. А ведь так удачно всё начиналось…

Историческая обречённость казачества в Беларуси

Последние попытки стихийной организации белорусского казачества относятся уже к самому началу XVIII века, ко временам Северной войны, когда Беларусь стала театром военных действий нескольких армий. С одной стороны, действовали шведская армия короля Карла XII и польская армия его ставленника Станислава Лещинского. С другой стороны, сражались русские войска Петра I, польско-саксонские войска Августа II и отряды украинского гетмана Ивана Мазепы, пока ещё служившего Петру.

Вспоминая славные времена Богдана Хмельницкого, белорусы и теперь старались записываться в казаки, как только встречались с украинскими собратьями. Но Мазепа был не вождь свободного народа, а усердный царский чиновник. Он, как описывает Николай Костомаров, приказывал строго расправляться с такими самовольными белорусскими казаками как с вдвойне бунтовщиками: против своего польского короля и против московского царя.

Белорусское казачество, сдавленное между Москвой и Польшей, не имевшее свободной территории для расширения (в отличие от Запорожья), было исторически обречено на исчезновение. Тем не менее, для духа белорусского народа показательны сами эти систематические попытки вновь и вновь прибегнуть к «казакованию», как только выпадал к этому малейший шанс.