DANCES WITH WOLVES
Некоторое время подождав, считаю не только возможным, но и необходимым вернуться к теме, которая для меня неприятна, но важна и актуальна...
Итак. Ни для кого не секрет, что монад, поддерживающих и оправдывающих нынешнюю Украину, я определяю, как "нежить", "умертвия", "бабуины" и "патриоты Украины". Естественно, многим из подразумеваемых это категорически не нравится, но что поделаешь? - можно, конечно, видя перед собой нечто, по всем признакам являющееся крокодилом, назвать это кошкой, но сие не в моих правилах. Потому что крокодил не кошка. То есть, я могу согласиться, что вижу кошку, очень похожую на крокодила, но только в том случае, если мне докажут, что это все-таки особенная кошка, а никакой не крокодил.
И вот случилось то, чего понять я не смогу и не могу даже сейчас. Уважаемый (абсолютно реально, без всяких подтекстов уважаемый) Ясный-Красный с какой-то стати принял употреблямые мною дефиниции на свой счет, и это стало основанием для долгой обстоятельной дискуссии в его блоге, в которую включился даже я, получив в итоге колоссальное наслаждение от уважительного общения с оппонентами особого рода. Но, тем не менее, понять по итогам беседы, что побудило уважаемого френда оскорбиться, не получилось. А необходимо. Ну и...
Полагаю, уважаемый Ясный-Красный рассержен не терминами "нежить", "умертвие" или "бабуин". Эти термины не новы, и резкой реакции на них с его стороны не следовало. Он (уверен на 100%) огорчен использованием в качестве синонима к ним определения "патриот Украины", каковым он себя считает, поскольку там родился, там живет и в жестких ситуациях поддерживает Украину, принимая все скверное, как неизбежное зло, с которым (опять же в силу обстоятельств) приходится мириться. Но отсюда естественным образом проистекает:
Хороший, правильный вопрос задал уважаемый (снова без всяких подтекстов) Джек Джампер, - и определение уважаемого Говорилкина, в самом деле, звучит недурно. Но давайте будем предельно корректны: это только его оценочное мнение, его личная расшифровка термина, предполагающая наличие альтернативных мнений и расшифровок. У нас же, если для нас важна истина, нет права опираться на субъективные оценки, нам следует использовать только точные, сухие, не предполагающие разночтений факты, - и они у нас есть.
Продолжение здесь, дальнейшее тут, - и как ни относись к творчеству г-на Шария , он излагает факты. А факты просты: человека убили только за его мнение, причем даже не за призывы к чему-то нехорошему, а за то, что спорить с ним было невозможно. А когда убийцы были вычислены, государство взяло убийц под защиту, всеми способами сорвало суд, освободило убийц, а потом и взяло на службу. При том, что вина их следствием доказана,
и все сомнения гасятся тем фактом, что будь они невиновны, обвинение рухнуло бы в суде, - но именно суда покровители убийц стремятся избежать. То есть, убийц стараются вывести из-под ответственности на том лишь основании, что они "патриоты Украины". Фактически официально: именно так определяют их депутаты Верховной Рады, именно на это упирают группы поддержки, именно поэтому их защищают солидные СМИ.
Таким образом, - в официально, конечно, не закрепленном, но на практике легализованном значении, - "патриот Украины" это тот, для кого нормально убить человека, который (по его, "патриота Украины", версии) не является "патриотом Украины", или тот, кто поддерживает его, полагая, что убить человека за несогласие нормально, или тот, кто считает возможным выводить убийцу из-под ответственности за убийство на том основании,
что убийца в его понимании - "патриот Украины". Это объективно, и насколько такое государствоявляется государством, а не помойкой, равно как и насколько такого рода "патриоты Украины" не являются "умертвиями", "нежитью" или "бабуинами" каждый вправе судить в меру своего понимания. Что до уважаемого Ясный-Красный, то мы с ним на эти темы не беседовали, но убежден: он внутренне согласен с тем, что убийца
должен сидеть в тюрьме. Так что же его огорчило? Почему он принял на свой счет то, что лично к нему не относится? Чтобы объяснить, возьму за пример Третий Рейх. Сравнить его с Украиной, конечно, нельзя, - это как сравнить Слона и Моську (Украина ныне разве что забавный шарж на Гватемалу эпохи "риосмонттизма" или Аргентину времен "Грязной войны"), но типологическое сходство очевидно. Стало быть, и уместно.
Итак, специфичность, скажем так, Третьего Рейха ощущали многие, но активно и осознанно против режима наци выступали только идейные (коммунисты, некоторые верующие) и элитные группы, по разным соображениям считавшие, что Гитлер ведет страну в пропасть, а потому должен быть устранен. А вот абсолютное большинство режжим поддерживало (или, по крайней мере, не выступало против), поскольку лояльных режим не трогал.
Иначе говоря, широкие массы о многом догадывались, но пытались ничего не знать (и власть давала им такую возможность), а если совсем не знать не получалось, то: "Вы что, хотите повторения 20-х?", или "Какая ни есть, это моя страна", или "Идет война, не время раскачивать лодку", или "Им наверху виднее" etc., и кроме того, следует учитывать эффективность геббельсовской мозгомойки, а в отдельных случаях и печальный личный опыт тех,
кто сперва проявлял недовольство, а потом, пройдя через концлагерь, вышел с пониманием, что плетью обуха не перешибешь. Отдельные сбои, конечно,случались. Кто-то, как супруги Хампфель, начинал протестовать, столкнувшись с личным горем, кто-то, как брат и сестра Шолль и их друзья, нежданно узнав страшную правду, по молодости не мог молчать, но на общем фоне такие случаи терялись. Тем паче, что режим становился
все свирепее, - тот же Эрих Кнайф лишился головы всего лишь за анекдотец, а Эльфрида Шольц, сестра великого Ремарка, аполитичная домохозяйка, и вовсе за неуместное словцо при чужих людях. И гарантии безопасности давала только полная лояльность, хотя бы напоказ, а она понемногу становилась единственно возможным образом жизни, преобразуясь в молчаливую консолидацию с режимом, вплоть до соучастия;
как отчеканил на суде Карл-Иозеф Фербер, один из судей, пославших на плаху Лео Катценбергера, “Я вынужден был платить дань духу времени”, - то есть: нацизм это плохо, но я-то хороший, а что подписывал незаконные приговоры, так время было такое, - и это закреплялось навсегда, и такие люди далее до конца стояли на том, что ни к какому злу непричастны, а поскольку сознавали, что все-таки причастны, это зло
в их понимании становилось не таким уж злом, а то и добром. Такой подход был характерен для госслужащих и для тех, кто вовсе не умел рефлексировать, и им было легче. Куда сложнее приходилось интеллигентным и аполитичным людям, презиравшим политику, многое понимавшим, однако не желавшим неприятностей, а потому приучавшим (но так полностью и не приучившим) себя к ассоциации с Рейхом. Они,
как указывает Карл Штайнер в "Религиозности черного времени", постоянно терзались когнитивным диссонансом, - по Соломону "Скажешь ли: вот, мы не знали этого – а Испытующий сердца разве не знает? Наблюдающий за душой твоей знает всё и воздаст человеку по делам его" (Притчи, 24:12), - и даже спустя много лет остро воспринимали все, что казалось им скрытым намеком на их личную сопричастность к нацизму.
Не утверждаю, но склонен предполагать, что именно в этом причина неожиданно резкой реакции уважаемого Ясный-Красный на слова, никоим образом (еще и еще раз!) к нему не относящиеся, и очень надеюсь, что дорогой френд из Запорожья поймет и не обессудит. А ежели вдруг нет, так мне остается лишь процитировать человека, уважаемого еще больше: "Если я умолкну - камни возопиют..."