Дело №1 с материалами и документами особой важности
В июне 1969 года в лесу около поселка Пятихатки на окраине Харькова местные подростки обнаружили и раскопали места массового захоронения людей. Пенсионер КГБ Галицын, работавший с довоенных лет шофером в органах госбезопасности и участвовавший в исполнении приговоров о высшей мере наказания, пояснил, что в апреле-мае 1940 года при его участии было исполнено решение о расстреле примерно 13 тысяч польских офицеров и генералов, которые и захоронены в лесу около Пятихаток. Тогда польских военнопленных приводили на железнодорожную станцию Старобельска, где распределяли по вагонам. Состав с пленными привозили на Южный вокзал Харькова. Оттуда поляков на грузовиках отвозили на улицу Дзержинского, где расстреливали в подвальных помещениях внутренней тюрьмы НКВД. Затем тела расстрелянных вывозили на грузовиках и доставляли в 6-й район лесопарковой зоны Харькова, на территорию санатория НКВД, в полутора километрах от села Пятихатки. Там их и закапывали близ дач УНКВД. Галицын также рассказал, что вместе с поляками расстреливали и советских граждане, приговоренных к смерти по приговорам 1940 года. По словам Галицына, в местах захоронения поляков в 1941 г. при эвакуации УНКВД были зарыты различные предметы личного обихода, конфискованные при арестах во время «большого террора» 1937-38 гг. Одним словом, в 1969 году школьники-кладоискатели обнаружили в лесу следы страшного злодеяния, совершенного сталинскими палачами, чем создали большую проблему для тогдашнего руководства партии и КГБ.
И вот как эту проблему решали:
Начало переписки 05.06.1969. Начальник УКГБ по Харьковской области генерал-майор П.Фещенко сообщает об обстоятельствах дела председателю КГБ республики генерал-полковнику В.Никитченко. Кроме всего прочего, обозначен круг лиц, осведомленных о захоронении поляков и сообщается, что «могила восстановлена, а провалы земли будут засыпаны». По возникающим слухам «будут приняты меры дезинформации».
Продолжение 07.06.1969 Буквально через день председатель КГБ республики генерал-полковник В.Никитченко пишет «совершенно секретную» и «только личную» записку секретарю ЦК Компартии Украины П.Шелесту. В нем дословно цитируется сообщение из Харькова от Фещенко, но прибавляется и своё — Никитченко сообщает версию дезинформации, которую КГБ собирается распространять в виде слухов для местного населения. Дескать, во время оккупации в этих местах немцы расстреливали и хоронили своих дезертиров. Кроме того, в этом же месте закапывали и умерших от опасных инфекционных болезней (тиф, холера и т.п.), поэтому посещение этой территории опасно. Никитченко предлагает засыпать это место хлоркой, а сверху грунтом. На письме стоит резолюция Шелеста: «С мероприятиями согласен». В тот же день Никитченко отправляет такую же записку и своему непосредственному начальнику в Москве — председателю КГБ СССР Ю.Андропову.
Работа по заметанию следов преступления закипела. 12 июня начальник УКГБ по Харьковской области генерал-майор П.Фещенко сообщает начальнику в Киев, что проведено обследование «спецобъекта», установлена его площадь и количество захоронений (13 тысяч трупов — население небольшого районного центра). Обращается внимание, что в этой зоне расположены пионерские лагеря, больницы, дома отдыха. Фещенко пишет, что так как «спецобъект» обнаружен местным населением, он установил там милицейский пост, но подростки в лесу все равно копают. Поэтому, есть предложение ликвидировать захоронения «путем применения химикатов». Расходы по ликвидации «спецобъекта» составят 10 тысяч рублей. К записке приложен план территории и мероприятий по уничтожению захоронения.
В план мероприятий по ликвидации «спецобъекта» входят работы по обеспечению конспирации, круглосуточной охраны в течение всего срока проведения работ (не менее трех лет), сооружения забора из колючей проволоки, строительство двух помещений для персонала охраны и хозяйственных нужд, доставка 13 тонн чешуйчатого технического едкого натрия и необходимого оборудования для его закачки в места захоронений. С помощью закачанной в землю едкой щелочи чекисты хотели полностью растворить останки растрелянных.
И еще один документ. 19 июня Фещенко снова пишет Никитченко о результатах своей поездки в Москву, где он доложил о планах ликвидации захоронений Андропову и его заместителю Цвигуну. Товарищи в Москве поддержали планы харьковских чекистов и помогли организовать доставку необходимой техники, а также создали специальный штат сотрудников под видом следственного изолятора «со штатом в 21 единицу» для обеспечения охраны и основных работ по ликвидации объекта.
Я прямо вижу эту картину, как на Лубянке сидит целый Председатель КГБ, два его генерала и обсуждают как бы им лучше замести следы преступлений предшественников, растворив косточки невинно убиенных едкой щелочью. Всё продумали, даже базу отдыха для сотрудников Харьковского КГБ рядом соорудили. Но всё напрасно. До конца уничтожить захоронения не удалось и летом 1991 года начались раскопки «спецобъекта». За пять лет были извлечены останки 4302 польских военнослужащих, имена 3820 из которых удалось установить по найденным документам и личным вещам. Операция по сокрытию преступления не удалась.
Работа с документами в архиве СБУ и сканирование: Константин Богуславский