Алексей Анпилогов: Украина рискует повторить Чернобыль
26 апреля мир отметил печальную дату — 34-ю годовщину аварии на Чернобыльской АЭС. Состояние атомной энергетики в приграничном с Россией государстве вызывает множество вопросов и опасений.
Мы решили поговорить о ситуации в сфере атомной энергетики Украины с Алексеем Анпилоговым, инженером, физиком-ядерщиком, политологом, президентом фонда исторических исследований «Основание».
Он объяснил, что худшее, что происходит сейчас с украинскими атомными станциями, – это процесс «нейтронного охрупчивания».
«Основная проблема даже не изношенность инфраструктуры. В инфраструктуру что-то там вкладывается. Там есть такой процесс – нейтронное охрупчивание. Сама по себе работа корпуса реактора в достаточно плотном потоке нейтронов приводит к тому, что изменяются физические свойства самого металла. Такая проблема давным-давно известна. Реактор после 50 лет работы стараются вывести из эксплуатации и закончить его срок службы, несмотря на то что это связано с массой расходов. Это вызвано неостановимым процессом нейтронного охрупчивания, который приводит к тому, что корпус реактора становится небезопасным. Грубо говоря, он перестаёт фактически быть металлом. Потому что у нейтронов есть такое качество – они производят химические превращения. Из атомов железа, если они нахватаются нейтронов, могут получаться не только неметаллы, но даже инертные газы. Соответственно, этот ксенон, криптон, неон и другие накапливаются внутри стенки, и эта стенка становится похожа на губку. Это всё связано исключительно со сроком эксплуатации. Как ты ни ремонтируй этот реактор, как ни меняй вспомогательные трубопроводы, теплообменники, сам реактор поменять невозможно. Фактически надо разобрать станцию до нуля, и тогда уже легче это сделать в момент, когда мы станцию закрываем. Это и есть основная проблема», — объяснил эксперт.
Он также упомянул, что украинское правительство не спешит как-то решать ситуацию с нейтронным охрупчиванием.
«В 2015 году принята была программа по продлению эксплуатации реакторов. Украинский регулятор, конечно, знал об этом процессе, который идёт во всех реакторах, и принял программу. В 2017 году была утечка документов. В них «Энергоатом» отвечал на замечания других стран: Австрии, Румынии, Молдавии. Есть две конвенции ООН, которые регламентируют как раз такие процессы, которые связаны с радиационной безопасностью. По этим конвенциям Украина должна информировать сопредельные страны о своих действиях в отношении реакторов, получать одобрение у МАГАТЭ и соседних стран. Эту программу продления срока эксплуатации реакторов они приняли в 2015 году, а уведомили всех в 2017 году. Они, конечно, получили ворох обоснованных замечаний. Фактически программа эта была исключительно бумажной. На реакторах ничего не делалось, хотя там ничего и нельзя было сделать по-хорошему. И Украина просто на бумаге продлила ресурс своих реакторов», — рассказал эксперт.
Алексей Анпилогов объяснил, что хуже всего ситуация с самыми старыми энергоблоками, и два из них – кандидаты на аварии, аналогичные Чернобыльской.
«Сейчас самая тяжёлая ситуация складывается на первых двух блоках Ровненской атомной станции. Потому что они самые старые, а также у них реакторы типа ВВЭР-440. Это старые советские реакторы разработки начала 70-х годов. Сейчас современный реактор двойной. Там есть корпус реактора, есть так называемый контейнер – бетонный кожух, который должен удержать реактор, если что-то там случится. В Чернобыле такого кожуха не было, и, когда там рванул сам реактор, в итоге выбило крышку реакторного зала. ВВЭР-440 тоже без контейнера, там нет бетонной оболочки, и эти два реактора самые опасные. Фактически это ещё два потенциальных Чернобыля.
На остальных ситуация ничуть не лучше, и если там рванёт, произойдёт утечка, то будет потерян энергоблок. Может, в окружающую среду не выйдет по сценарию Чернобыля или Фукусимы, но если что-то не дай бог случится, будет серьёзная радиационная авария. Не менее серьёзная, чем на станции Три-Майл-Айленд в США в 70-х годах. Там тоже спас от выброса бетонный кожух, но в сам блок смогли зайти только спустя четверть века – настолько там высокий уровень радиации был.
Это основная проблема», — заключил эксперт.
Пути решения этой проблемы есть, но ими пока не спешат воспользоваться, хотя время здесь не на стороне Украины:
«Проблема всячески заметается под стол, куда подальше. Ещё до Майдана Россия предлагала два момента. Первый – у России есть технология специального термического отпуска. Реактор корпуса специальным образом нагревается без остановки, и из него за счёт температуры выходит излишний газ. Сейчас Россия опробовала уже эту технологию и на 440-й серии ВВЭРа, и на 1000-й серии, более новой. Второй – Россия предлагала построить новые реакторы. На Хмельницкой АЭС можно достроить ещё два реактора. На Украине ещё при Януковиче также думали о том, чтобы построить новую АЭС на Восточной Украине взамен Южно-Украинской и Запорожской, поскольку эти 4 станции дают 50% украинской электроэнергии, и, если эти станции остановятся, фактически на Украине произойдёт полная деиндустриализация, у страны просто не будет электроэнергии.
Сейчас, конечно, украинские власть имущие починить реакторы не хотят и не могут, с Россией горшки побили, американцы и европейцы забесплатно ничего строить не хотят, они предлагают вывести эти мощности, как была выведена Чернобыльская АЭС. Но никто компенсирующие мощности из европейцев не строил, строила Россия. Как раз введённые на Хмельницкой и Ровненской станции блоки – это была компенсация за Чернобыльскую станцию. То есть её вывели, а эти два блока пустили. А сейчас никто на Украине никто и представить не может, чтобы со «страной-агрессором» строить атомную станцию. Ну, это, конечно, их собственная мифология, но она имеет форму единственно возможного политического решения. Поэтому принято такое решение о продлении ресурса блока. И это страшно», — рассуждает Алексей Анпилогов.
В заключение он отметил, что ситуация разрешится так или иначе: «Нужно понимать, что рано или поздно эта ситуация должна каким-то образом разрешиться. Либо критическая авария, либо плановая, но уже вынужденная остановка старых энергоблоков».