Карл XII: один против всех
В 1700 году Европа получила нового кумира — шведского короля. Он был юн, аскетичен, храбр и прославился двумя блестящими кампаниями — принуждением Дании к капитуляции, а также разгромом в разы превосходящих сил московского царя.
Карл XII выгодно отличался от большинства современников-монархов, избегавших бранных полей. А если им и приходило в голову посетить войну, то в режиме максимального комфорта и максимальной безопасности для августейшей персоны. Из исторических предшественников северный вождь больше всего напоминал другого коронованного юношу-воина — Александра Македонского, который ошеломлял врагов непредсказуемыми маршами, атаковал во главе избранной конной дружины, первым переправлялся через реки или взбирался на крепостные стены.
Если бы Пётр I и польский король, вслед за своим датским собратом, подписали мир со Швецией на первый-второй год войны, Карл XII остался бы в истории в образе нового Александра. Но война растянулась на два десятилетия и наглядно показала, что монарх-герой античного образца опасен не столько для врагов, сколько для собственного государства.
Уже с первого года военные действия проходили на удалённых театрах. И если высадка Карла XII под Копенгагеном вывела Данию из войны, то ещё более эффектный бросок под Нарву сократил активность русских лишь на полгода. Король захватывал польские города, а ему сообщали, что русские взяли Дерпт, Нотебург, Нарву, которую не так давно он защитил.
Карл мог перепоручить погоню за Августом II любому из надёжных генералов и вернуться к берегам Финского залива. Но бегущего монарха должен преследовать сам монарх, как Александр преследовал персидского царя Дария. Поэтому Карл XII остался в Польше и продолжил терять коронные земли за морем. Позже, когда его армия дойдёт до Полтавы, Пётр I сам проведёт эту аналогию: брат Карл XII хочет во всём быть Александром, но он не найдёт во мне Дария.
Ещё одной важной особенностью характера Карла XII стала недооценка противника. Русская армия под Нарвой, за исключением нескольких подразделений, действительно не заслуживала добрых слов. Но полководец-стратег должен был увидеть последствия трансформации неприятельской армии не во время генерального сражения, а намного раньше. Однако шведский король упрямо продолжал считать русских варварами, уклонявшимися от боя из-за трусости. Когда же они вышли на битву под Полтавой, бежать пришлось уже ему.
Кроме всего прочего, в характере Карла XII была черта, с одной стороны, роднившая его с Александром Македонским, а с другой — представляющая постоянную угрозу для армии и страны. Король при любой возможности старался быть впереди и принимать личное участие в битве. Он одним из первых вступил на датский берег во время копенгагенского десанта. В битве под Нарвой был среди тех, кто атаковал позиции русской гвардии. Лошадь под ним была убита ядром. В 1701 году, в битве на Двине, король одним из первых форсировал реку, а затем решил исход сражения, атаковав саксонских кирасир во главе небольшого конного отряда.
Со временем эта привычка стала не просто опасной, но вредной. Незадолго до Полтавской баталии Карл XII вступил в перестрелку с казачьим отрядом и был ранен в ногу. Таким образом, полководец лишился возможности провести рекогносцировку поля боя перед решающей битвой. Словно в насмешку, в этот день Пётр гарцевал среди битвы и его шляпу пробила пуля, а Карл XII взирал на происходящее из носилок.
Совсем трагикомическая история произошла в Бендерах — знаменитый «Калабалык», бой шведского короля с приютившими его турками. Кровопролитный инцидент спровоцировало поведение самого Карла XII, который обращался с посланцами султана как с делегатами побеждённой стороны и жесточайше оскорблял хозяев. Например, он застрелил подаренных ему коней. Когда турки начали операцию по выдворению, король, как всегда, сражался рядом со своими гвардейцами и чуть не погиб.
Шведский правитель подставлял себя под вражеский огонь и когда в этом была необходимость, и когда необходимость отсутствовала. Поэтому его гибель под крепостью Фредрихскальд стала неизбежной закономерностью. Закономерен был и общий итог войны. Королю хватало сил и талантов на молниеносные кампании первого этапа, но затяжную войну, да ещё с учётом не безграничных людских и материальных ресурсов самого королевства, ни Карл XII, ни Швеция не выдержали.