Приговор приведен в исполнение: как был казнен Степан Бандера Пособник нацистов был ликвидирован в Мюнхене
Приговор приведен в исполнение: как был казнен Степан Бандера
5 октября 1959 года в одну из мюнхенских больниц был доставлен мертвец с травмой черепа. По документам — Штефан Попель, гражданин ФРГ. Подозрения врачей вызвал найденный у покойника пистолет. Следствие быстро установило, что под именем Попеля скрывался Стефан (Степан) Бандера, а смерть наступила, скорее всего, в результате отравления цианистым калием. «Известия» вспомнили, как была организована ликвидация одного из самых активных пособников нацистов, провозглашенного на современной Украине национальным героем.
Против поляков и большевиков
Всё началось 1 января 1909 года в тихом австро-венгерском городе Лемберге, ныне известном как Львов. В этот морозный день в семье униатского священника и появился на свет будущий террорист. Проблемы национальных меньшинств обострились после Первой мировой, когда Львовщина оказалась частью Польши. В 1922 году Степан вступил в Союз украинской националистической молодежи, а в 1929-м — в Организацию украинских националистов (ОУН), с которой будет связана вся его жизнь. В первые ряды оуновцев он выдвинулся благодаря в первую очередь своим пропагандистским способностям. Но не брезговал и силовыми акциями. Так, в 1934 году Бандера стал одним из организаторов убийства министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого.
Его арестовали и осудили к «высшей мере», но казнь была заменена пожизненным заключением. Наверное, впоследствии поляки успели пожалеть об этом решении... Пока Бандера сидел в польских тюрьмах, он стал легендой среди галицийских украинских националистов. Вскоре после того, как немцы в 1939 году раздавили Польшу, Бандера оказался на свободе, в ореоле героической славы.
Он с юности считал своими врагами и поляков, и большевиков, хотя о последних знал только понаслышке... Бандера вспоминал о своей еще довоенной деятельности: «Помимо революционной борьбы с Польшей как оккупанта и угнетателя западноукраинских земель был организован второй фронт антибольшевистской борьбы... Этот фронт был направлен против дипломатических представителей СССР в Западной Украине, против большевистской агентуры, компартии и советофильства. Целью этих акций было продемонстрировать единство освободительного фронта, солидарность Западной Украины с антибольшевистской борьбой Центра и Востока и подрыв на Западной Украине коммунистической и агентурно-советофильской работы среди украинского населения».
Неудивительно, что «борец за украинское счастье» ликовал, когда Германия вторглась на территорию Советского Союза и началась война, в которой вермахт надеялся на быстрый успех. Немцы рвались к Москве, сметая всё на своем пути, а Бандера наконец-то мог проявить себя сразу на двух фронтах — и против поляков, и против «советофилов». Оуновский батальон «Нахтигаль» вошел во Львов вместе с частями вермахта — и приступил к карательным операциям. Бандеровцы регулярно участвовали в убийствах поляков и евреев. Бессудно уничтожали тех, кого подозревали в сотрудничестве с советской властью. Их деятельность была выгодна оккупантам, а вожди ОУН* считали, что такие акции сплачивают. Но в том, что касалось самостийности, немцы держали бандеровцев на коротком поводке.
Сам Бандера не вызывал полного доверия у германских властей как слишком беспокойный и нервный клиент. Почти два года немцы мариновали его в концентрационном лагере Заксенхаузен — правда, в сносных условиях. Бандеру берегли как потенциального агента: понимали, что он может пригодиться. Было бы наивностью считать, что он из лагеря дергал за ниточки, управляя своими хлопцами-оуновцами. Но их, как правило, называли бандеровцами, потому что символом борьбы за самостийность оставался именно он. И боевики, действовавшие абсолютно независимо от «головного провыдника», поддерживали эту легенду. Такая популярность косвенно повышала бандеровское реноме в глазах немцев. Пока он сидел, в недрах ОУН сформировалась Украинская повстанческая армия — УПА, которая формально не одобряла немецкую оккупацию Украины, но воевала против советских партизан и польских антифашистов. На счету УПА такие кровавые акции, как Волынская резня 1943 года, когда каратели зверски убили более 30 тыс. поляков, среди которых большинство составляли старики, женщины и дети.
Приговоренный
Миллионы украинцев сражались под красными знаменами, били гитлеровцев и бандеровцев, героически погибали. Было ясно, что за ними сила. Тут-то Бандеру и выпустили на волю. Он стал заниматься подготовкой диверсионных групп, а вскоре формально возглавил и УПА, и ОУН, хотя надежно взять под контроль эти организации ему не удалось. Он не обладал качествами лидера и, по существу, не смог объединить разные изводы украинского национализма. В каждой группировке имелся свой атаман, а то и гетман.
В 1944 году дело Гитлера было обречено; по большому счету это не могли не понимать и украинские нацисты. Но «повстанцы» осознавали и другое: без германской военной машины их ждет гибель. О массовой поддержке в народе они могли только мечтать — и потому, в отчаянии, продолжали служить оккупантам. В последние месяцы войны это преступное сотрудничество только усугубилось. Оуновцы приложили все усилия, чтобы осложнить освобождение Украины. Борьба с партизанами, демонстративно жестокие расправы над крестьянами — при этом сам Бандера находился где-то в стороне, на безопасном расстоянии от кровавых событий. Он был идеологом, а не бойцом.
До сих пор «охранной грамотой» для ОУН и УПА считается тот факт, что на Нюрнбергском процессе абвер не был признан преступной организацией. Это, конечно, слабое оправдание. Военная разведка Третьего рейха была инструментом НСДАП. Отделить абвер от гитлеровской политической системы и военной машины невозможно.
После краха нацистской Германии оуновское подполье быстро нашло новых покровителей. Бандера понимал, что в Советском Союзе ему нет пощады. Оставался выбор — поступить на службу к тем, кто боялся советской гегемонии в Восточной Европе, или погибнуть в схватке на развалинах Третьего рейха. Он предпочел первое.
Весной 1945 года кандидат в диктаторы Украины благоразумно оказался в Германии, в американской зоне оккупации. Бывших союзников СССР по антигитлеровской коалиции не смутило, что он сотрудничал со спецслужбами рейха. В обстановке начинавшейся холодной войны Запад решил использовать Бандеру в своих целях.
Под крылом британских спецслужб в 1946 году он создал «Провод закордонных частей ОУН» с отделениями в нескольких странах Европы и США. Кровавый след потянулся в Советский Союз... Органы госбезопасности действовали против украинского подполья изобретательно. Внедренных агентов в среде повстанцев хватало, и сведения о деятельности Бандеры поступали на площадь Дзержинского без проволочек. В руководстве советской разведки не было единого мнения о необходимости ликвидировать Бандеру. В окружении мюнхенского украинца превалировали двойные агенты — и в МГБ считали, что сражаться с антисоветским подпольем на Украине удобнее, манипулируя порывами амбициозного «вождя».
На ликвидации настояло партийное руководство, и прежде всего Никита Хрущев, имевший к Бандере личные счеты с фронтовых времен. Ведь с деятельностью Бандеры и его пособников связывали роковое нападение на генерала Николая Ватутина 29 февраля 1944 года, когда диверсантам из УПА удалось смертельно ранить командующего 1-м Украинским фронтом.
В 1949 году Верховный суд СССР заочно приговорил Бандеру к высшей мере наказания — смертной казни. А примерно через год советским контрразведчикам удалось завербовать девятнадцатилетнего студента Львовского педагогического института Богдана Сташинского, связанного через родственников с оуновским подпольем на Украине. Вскоре он успешно выполнил первое задание, а затем, пройдя интенсивный курс обучения в разведшколе, успешно ликвидировал в 1957 году в Мюнхене одного из лидеров ОУН за рубежом, главного редактора журнала «Український самостійник» Льва Ребета.
В 1959 году Сташинский вновь прибыл в Мюнхен, с документами на имя Ганса Будайта. Ему быстро удалось установить место жительства Бандеры. Как и при ликвидации Ребета, планировалось использовать спецоружие — портативный пистолет, заряженный ампулами с цианистым калием. После выстрела воздух наполнялся ядовитыми испарениями. Сердце останавливается в течение 5–10 минут — и никаких признаков насильственной смерти. Отравиться собственным аэрозолем мог и сам стрелок, но на этот случай ему был выдан надежный антидот. Уже в мае агент Олег (таков был псевдоним Сташинского) попытался привести приговор в действие, но это оказалось рискованным предприятием: лидера ОУН надежно охраняли. Спецпистолет даже пришлось выбросить.
После этого несколько месяцев разведчики дотошно следили за лидером ОУН, изучали его привычки... 15 октября Бандера чуть ли не впервые проявил беспечность: после прогулки по магазинам он поставил в гараж личный Opel, отпустил охрану и в одиночестве последовал в подъезд своего дома на Кройтмайерштрассе, 7. Там, возле лифта, его ждал Сташинский. Свой новый пистолет он прикрывал газетой. Вскоре в холле раздался негромкий хлопок, Сташинский прицелился в лицо — и Бандера вдохнул смертельную дозу цианистого калия. Ликвидатор спокойно, не оглядываясь и не вызывая подозрений, вышел из дома.
Конструкция мифа
Мы изложили наиболее вероятную, официальную версию этого детектива, озвученную самим Сташинским, сбежавшим в ФРГ в 1961-м. Он покаялся в содеянном, отсидел шесть из восьми назначенных по приговору лет в немецкой тюрьме и... исчез. По некоторым данным, Сташинскому была сделана пластическая операция, выданы новые документы, и он доживает остаток лет где-то в США. И это делает историю довольно подозрительной. Заказчиками убийства могли быть и американцы, и немцы, и соратники Бандеры по ОУН. Слишком у многих имелись к нему счеты. Вереница домыслов и конспирологических фантазий подтверждает главное: к концу жизни Бандера окончательно запутался как человек и обанкротился как политический деятель.
Пропагандистский образ Бандеры, конечно, несопоставим с его реальным вкладом в историю. И загадочная гибель стала важной составляющей мифа. На современной Украине Бандера не просто героизирован, его усиленно и навязчиво превращают в национальную святыню. Конструкция мифа держится на умолчаниях и фантазиях. При этом не учитывается главное: Бандера не знал реальной Украины, не представлял ее интересов и потому был обречен на крах. Это очевидно даже, если не вспоминать о террористических «подвигах» лидера ОУН в польские времена и о его участии в нацистских зверствах в годы Великой Отечественной.
По существу, он понимал только родную Львовщину, никогда не входившую в состав Российской империи... Слобожанщина, Левобережье и Новороссия — края, где проживали и проживает львиная доля украинцев, — так и остались для него темным лесом. О жизни подавляющего большинства соотечественников Бандера имел приблизительные, книжные представления. Он яростно боролся с австрийским, германским, польским, а в первую очередь с советским и русским влиянием на украинское население, пытался всколыхнуть в львовских украинцах национальное самосознание. При этом он, скорее всего, никогда в жизни не бывал ни в Киеве, ни на Полтаве и оставался «украинцем-заочником», живущим то в Кракове, то в Мюнхене.
Иногда его называют «спорной» личностью. Но то, что Степан Бандера был военным преступником — бесспорно. Бандера стремился отстоять для украинцев особую роль в «тысячелетнем рейхе», но шансов на такие преференции не было — и, вероятно, идеолог ОУН осознавал это. Всё ограничивалось кровавыми авантюрами. Никаких здравых планов по формированию украинской государственности он не сформулировал. Да и украинцами он считал только своих фанатичных последователей-боевиков.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»
*(ОУН-УПА — экстремистская организация, запрещена в России)