О работе с Михаилом Николаевым вспоминает заслуженный агроном ЯАССР Иннокентий Иванов
Сейчас, когда вопрос продовольственной безопасности имеет наиважнейшее значение, мы взяли интервью у ветерана отрасли, работавшего с Михаилом Ефимовичем Николаевым, до и после того, как он стал президентом республики.
Заслуженный агроном ЯАССР, кавалер орденов Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», награждённый знаками «Гражданская доблесть», «Гордость Амги», почетный гражданин Олекминского района, заместитель министра сельского хозяйства в 1990-1994 годах Иннокентий Степанович Иванов вспоминает о своей работе по обеспечению республики зерновыми и картофелем. И о том, какое внимание этому уделялось на самом высоком уровне.
Первая встреча
– Когда я работал главным агрономом совхоза «Амгинский», в 1976 году приехал к нам заместитель председателя правительства Михаил Ефимович Николаев. Я его раньше не знал.
Приехал один, без сопровождающих из райкома или райсовета.
Хорошо помню, что это был выходной день, около десяти часов (для кого – утро, а для нас в начале посевной кампании – разгар рабочего дня).
Михаил Ефимович, застав меня за разнарядкой, поинтересовался, куда я собираюсь. Собирался я проехать по всем полям: велась подготовка земли, кое-где уже шло боронование, где-то уже сеяли, особенно это касалось пшеницы долгой вегетации.
Он оставил свою машину, сел в мою дохлую восьмиместку, ГАЗ-69, и мы поехали. При этом он не спросил ни директора, ни парткома.
Зампред особенно интересовался пшеницей – тогда это был сорт «Лена», единственный на то время.
Я ему сказал, что будем засевать 30-ю клетку (клетками в Амге называют пашни), 21-ю и 1-ю на южных склонах, которые прогреваются раньше других. А на возвышенности Кыыс Мыран была пашня на 30 га.
И мы целый день ездили по всем полям, пообщались с передовыми нашими трактористами – Шабельским, Тирским, Пилипейкиным. Каждый занимался своим делом – кто бороновал, кто культивировал, кто готовил сеялку.
А я уже сказал, что это было самое начало посевной – столовые на полевых станах ещё не открыты, за весь день не то что пообедать – воды попить негде.
Вернулись к семи часам. Думал, накормлю его в столовой, а там закрыто. И он ничего не сказал: машина его стояла у конторы, сел в нее и уехал.
Второй раз приехал Михаил Ефимович осенью – тем же порядком, без сопровождения, и сразу сказал, что сейчас мы поедем на 30-ю клетку, на 21-ю, на Кыыс Мыран и на 1-ю клетку. Я про себя удивился, как он запомнил все эти клетки.
А он спрашивает про Пилипейкина, Шабельского, Тирского: «Там же работают?» Я говорю: «Нет, они же трактористы. А там сейчас комбайнеры, совсем другая каста».
Доехали до 30-й клетки, там часть зрелая, часть зеленая. Он спрашивает: «Когда дойдет?» «В минус три, – говорю, – вторая подгонка, зеленая часть засохнет и после очистки пойдет на корм скоту как фураж».
Полевые работы у нас шли с мая до конца сентября, и на этот раз полевые станы работали, так что без обеда мы не остались.
«Езжай, создавай»
– Когда Михаил Ефимович стал министром сельского хозяйства, он сразу вызвал меня в Якутск, дав понять, что речь идёт о моем переводе на другое место.
А я уже был заместителем директора совхоза, секретарем первичной партийной организации (у нас в Покровке она была самая многочисленная).
Говорю нашему секретарю Максиму Николаевичу Сибирякову – мол, не хочу никуда ехать, девять лет тут живу, прочно обосновался, дети в школу пошли…
Он мне отвечает: «Ты коммунист, а туда тебя партия направляет. Если не желаешь – в Якутске перед новым министром сельского хозяйства сам отказывайся».
Отказаться мне, конечно, не дали. Михаил Ефимович сказал: «Девять лет работы в Амге – большой опыт. Там ты с зерновым хозяйством разобрался, а сейчас создается новый большой картофелеводческий совхоз в Олекминском районе. Он должен стать самым крупным и обеспечивать картофелем Мирный и Якутск. Так что езжай, создавай».
В тот же день – никаких «завтра»! – я оказался у первого секретаря обкома Чиряева.
Гаврил Иосифович в анкету особо вчитываться не стал, сразу спросил: «Олекминский?» Узнав, что сунтарский, засомневался, вызвал заместителя сельскохозяйственного отдела обкома Зверева: «Вы согласовали это решение с Семёновым?»
Яков Алексеевич Семёнов был тогда первым секретарем Олекминского райкома.
Зверев отвечает: «Он поставлен в известность». Чиряев говорит: «Мало ли. Человек же Олекму не знает».
Я сказал: «Мы соревнуемся с ними, так что ездим туда-сюда с делегациями». Гаврил Иосифович посмотрел на меня: «Знаю я ваши соревнования. Завтра на бюро решим».
После этого бюро меня и назначили директором совхоза «Саныяхтахский».
«Братья»
– Приезжаю туда и вижу абсолютно заброшенный участок. Ни хранилищ, ни жилья.
Другая проблема: все местные – потомки государевых ямщиков, а я чужак. Но мне не привыкать: когда учился в Омске, был единственным на курсе якутом, и в Покровке, где прожил девять лет, население чисто русское, так что отношения с людьми наладил, а это главное.
Михаил Ефимович несколько раз приезжал в Саныяхтах – проведать, проверить. Всемерно поддерживал – и технику выделял, и деньги: строй, сколько угодно.
Стройотряды я выписывал из Казахстана, Белоруссии, Прибалтики, Чечни. В каждом из пяти отделений у меня по два стройотряда работали.
Через два года наш совхоз стал одним из самых обеспеченных.
Через три – самым передовым в республике по картофелю. Огромное поле засаживали – 350 га. Шесть лет подряд переходящее Красное знамя из рук не выпускали. Грамотой Верховного Совета ЯАССР награждались.
Заместитель министра сельского хозяйства Николай Артемович Ляпунов рассказывал: когда мне давали звание заслуженного агронома, а нашему знатному картофелеводу Анатолию Степановичу Иванову, кавалеру ордена Ленина, депутату Верховного Совета ЯАССР – заслуженного работника народного хозяйства, занесли этот указ Чиряеву на согласование. Он читает: «Иванов Иннокентий Степанович, Иванов Анатолий Степанович… Братья, что ли?» Николай Артемович говорит: «Один – якут, из Сунтара, другой – русский, потомок ямщиков». Тот улыбнулся и подписал.
На базе совхозов
– Десять лет работал я директором Саныяхтахского совхоза.
Михаил Ефимович тем временем стал секретарем обкома партии и опять вызвал меня: «Пойдешь сначала в минсельхоз начальником отдела, потом – заместителем министра».
Должность замминистра меня не прельщала, а на начальника отдела я согласился – дети уже подросли, им учиться было пора.
Год отработал в отделе и всё-таки стал заместителем министра.
Последние мои личные встречи с Михаилом Ефимовичем относятся к тому времени, когда он баллотировался депутатом в Верховный Совет Якутской АССР. Многие хотели выдвинуть его своим кандидатом, но он выбрал 70-й Саныяхтахский избирательный округ.
А во время президентских выборов я сопровождал Михаила Ефимовича в поездках по Олекминскому району в качестве доверенного лица. Мы тогда, как и в начале нашего знакомства, целыми днями были в разъездах: в каждом поселке – собрание, на ногах с семи утра до двенадцати ночи, поесть не всегда удавалось. Но сколько я с ним ездил – ни разу он не сказал, что надо бы отдохнуть, поскорей бы закончить… Михаил Ефимович никогда ничего не требовал для себя.
Когда он стал президентом, саныяхтахцы избрали меня вместо него депутатом Верховного Совета ЯАССР XII созыва, что впоследствии помогло мне создать республиканское управление земледелия и контроля почв, сохранив таким образом в том нелёгком 1994 году службу земледелия, которая работает по сей день.
Создал я ее буквально в последний день своей работы на должности заместителя министра сельского хозяйства. Тогда возобладало мнение, что тысяча крестьянских хозяйств прокормят Якутию, я же считал, что крупные хозяйства должны сохраняться.
При этом хочу отметить, что материально-техническая база совхозов, которую годами, десятилетиями укреплял Михаил Ефимович, долгое время служила их правопреемникам – разного рода сельскохозяйственным производственным кооперативам, коллективным предприятиям, акционерным обществам и так далее.
Пользуясь случаем, поздравляю Михаила Ефимовича с юбилеем! Желаю крепкого здоровья и плодотворно трудиться дальше на благо родной Якутии.
Фото предоставлено героем материала.