Неизвестные войны Антона Деникина

Все знают Антона Ивановича Деникина как одно из ключевых лиц гражданской войны. Одни восхищаются им, другие – отзываются о нем нелестно, но немногие знают другого Антона Деникина, боевого генерала русской императорской армии. Именно о нем, о человеке, а не о политике, мы и поговорим сегодня.

Мы не будем здесь подробно пересказывать всю биографию Антона Ивановича – слишком мал формат повествования. И уж точно не будем касаться его роли в Гражданской войне – об этом написаны тома, и самого Деникина знают, в первую очередь, как одного из лидеров Белого движения. Мы поговорим о другой войне и о другом Деникине – о боевом генерале Великой войны, к сожалению, незаслуженно забытом на фоне Деникина-белогвардейца.

Антон Иванович Деникин родился 16 декабря 1872 года в семье отставного майора пограничной стражи И. Е. Деникина. Деникин-старший был живым примером того, как работали социальные лифты в Российской империи. Будучи рожден крепостным, он был отдан своим помещиком в рекруты и оказался в армии, где сумел пройти путь от рядового до офицера, и вышел в отставку в звании майора. Впоследствии именно его офицерская пенсия кормила всю семью, жившую очень бедно. Маленький Антон оказался способным ребенком – в четыре года он умел бегло читать, говорил по-русски и по-польски (родной язык его матери), пел на клиросе во время церковных служб. В школе схватывал все на лету, особенно тяготел к арифметике, и впоследствии, в числе других лучших учеников, получил денежное содержание – что-то вроде школьной стипендии. Деньги пришлись как раз кстати – когда Антону было 13, умер отец, и молодому человеку пришлось фактически взять обеспечение семьи на себя. Для этого он, сам еще будучи школьником, стал подрабатывать репетитором для учащихся младших классов.

Но к чему мы так подробно об этом говорим? Дело в том, что каждый человек формируется как личность еще в детстве. И Антон Деникин, как прежде и его отец, был человеком, который буквально сделал себя сам. Уже много позже биограф Деникина отмечал, что он имел куда более пролетарское происхождение, чем большинство его идеологических противников из большевиков.

После школы было сначала Киевское пехотное юнкерское училище, а затем, после длительной подготовки – Николаевская академия Генерального штаба в Санкт-Петербурге, главное и самое престижное военное учебное заведение в Российской империи. Несмотря на блестящие оценки, по итогам выпуска «провинциал» Деникин на службу в штаб не попадает. Это приводит молодого офицера в ярость, и он идет до конца – подает официальную жалобу на имя государя. Но это же скандал! Военные чиновники созывают специальную комиссию и разбирают дело капитана Деникина. Вывод однозначен: молодой человек прав. Но если он прав, то кто-то – виноват. А вдруг государь узнает и осерчает – что тогда? Чтобы не раздувать скандал, военные чиновники предлагают Деникину забрать жалобу и вместо нее написать прошение о милости, но что он отвечает: «Я милости не прошу. Добиваюсь только того, что мне принадлежит по праву». Нет, с таким не договоришься – и Деникина, что называется, «заворачивают».

Для многих на этом история бы и закончилась, но Деникин в течение трех лет не оставлял попыток отправить свое дело на пересмотр, и в итоге добился своего – сумел пробиться аж к военному министру Куропаткину, а тот, в свою очередь, лично ходатайствовал за молодого офицера перед Николаем II. Император пошел навстречу, и Деникин получил назначение в штаб. В тот день он выиграл свою первую войну.

А дальше была Русско-японская война и перевод в штаб дивизии генерала П. И. Мищенко, специализировавшейся на глубоких конных рейдах в тыл японцев. Говоря простым языком, Антон Иванович занимался планированием и организацией разведывательно-диверсионных операций, в чем изрядно преуспел, и был награжден орденом Святого Станислава 3-й степени. В ноябре 1904 года в ходе сражения под Цинхеченом Деникин возглавил авангард дивизии, лично повел солдат в атаку и сбросил японскую пехоту со стратегически важной сопки, после чего пять дней к ряду оборонял ее от неприятельских контратак. Впоследствии солдаты так и прозвали эту сопку – «Деникинской». Войну он закончил уже полковником.

В 1914 году начало Великой войны Антон Иванович Деникин застал уже генерал-майором и исполняющим обязанности начальника штаба Киевского военного округа. Впоследствии, уже как штабист в 8-й армии генерала Брусилова – да-да, того самого - он, помимо прочего, участвовал в разработке плана Галицийской операции, завершившейся громкой победой русского оружия. Но Деникин, видимо, еще не забывший, как 10 лет назад он вел солдат в штыки на безымянную маньчжурскую сопку, рвался на фронт – туда, в окопы. Брусилов, его непосредственный командир, по этому поводу писал:

«В начале кампании генерал-квартирмейстером штаба моей армии был Деникин, но вскоре он, по собственному желанию служить не в штабе, а в строю, получил, по моему представлению, 4-ю стрелковую бригаду, именуемую «железной», и на строевом поприще выказал отличные дарования боевого генерала».

Такое прозвище бригада получила не просто так – на фронте она была чем-то вроде «пожарной команды», которую по необходимости бросали на самые опасные участки фронта – залатывать дыры и начинать прорывы. Брусилов охарактеризовал «деникинцев» так:

«Эта бригада всегда выручала меня в критические моменты, и я неизменно возлагал на нее самые трудные задачи, которые она каждый раз честно выполняла».

Деникин и его стойкие «железные» солдатики воюют отважно. За отличия в сражении у Гродека в сентябре 1914 года комбриг Деникин был награжден Георгиевским оружием. В одном из писем матери он сообщает:

«Нам доверяют, на нас надеются, и не раз бригада искупала своей инициативой чужие промахи и ошибки. Был случай, когда я два раза получал приказания отойти на покой, в резерв, но приказания того по долгу совести не исполнил, атаковав противника, четыре дня вел бой, защищая тем самым единственную дорогу для подвоза двум соседним дивизиям хлеба и патронов, без которых им в горах было бы совсем скверно».

Однако, по мере того, как раскручивался маховик Великой войны, перед русской армией начали возникать все новые и новые трудности, и главной из них был, пожалуй, «снарядный голод». У немцев же, которые теперь стали главным оппонентами царского войска, сменив неоднократно битых австро-венгров, такой проблемы не было. Более того, воевали немцы не только снарядами. В 1915 году, в ходе боев за Варшаву, германская армия впервые применила на восточном фронте отравляющие газы. Русские солдаты, на тот момент не имевшие противогазов, несли от этой новой напасти тяжелые потери.

Но Деникин не унывает. Его стрелковую бригаду весной 1915 года переформировывают в дивизию – тоже «Железную». А в сентябре того же года под Луцком на Волыни деникинская дивизия атаковала втрое превосходящие силы австрийцев и отбросила их за реку Горынь, очистив подступы к городу. Собственно, Деникин вообще не должен был брать Луцк – эта задача стояла перед 30-м корпусом генерала Андрея Зайончковского, у которого с Деникиным была сильная взаимная неприязнь. Зайончковский на радостях от такой новости выпустил приказ, в котором как бы между делом упомянул, что деникинцы взять город все равно не смогли бы, поэтому данную задачу поручили именно его корпусу. Естественно, об этом тут же узнал Деникин, и буквально рассвирепел. Движимый желанием во что бы то ни стало опередить конкурента и недруга, он ранним утром 23 сентября повел «Железную» дивизию на штурм города, лично возглавив атаку на своем автомобиле. Нападение вышло настолько лихим, что Луцк был взят сразу, одним наскоком, после чего Деникин первым делом телеграфировал Брусилову, сообщив, что взял в плен 9 773 солдата и 158 офицеров противника. При этом, сама деникинская 4-я стрелковая дивизия насчитывала примерно столько же солдат, так что штурмующие овладели городом, имея 1 к 1 против обороняющихся. Зайончковский, правда, телеграфировал Брусилову, что это именно он взял Луцк, на что командующий армией ответил язвительной ремаркой «и взял там в плен генерала Деникина». Смех-смехом, но при штурме Луцка Деникин мог погибнуть – в помещение, где располагался его временный штаб, влетела австрийская граната, но – не взорвалась. Позже командование прикажет оставить город, добытый в результате столь лихой атаки.

А в 1916 году случился легендарный Брусиловский прорыв, и дивизия Деникина принимала в нем самое активное участие. «Железные» прорвали шесть линий неприятельской обороны и в начале июня вновь взяли злополучный Луцк, за что получил Георгиевское оружие с бриллиантами и гравировкой «За двукратное освобождение Луцка». Один из сослуживцев Деникина из 8-й армии отзывался о нем так:

«Не было ни одной операции, которой он не выполнил бы блестяще, не было ни одного боя, которого бы он не выиграл… Мне часто приходилось говорить с Деникиным по аппарату, когда нужно было согласовать действия генерала Деникина с соседями и особенно выручать их в тяжелом положении. Не было случая, чтобы генерал Деникин сказал, что его войска устали, или чтобы он просил помочь ему резервами…».

Осенью Деникина, уже в статусе командира корпуса, перебросили на Румынский фронт – спасать дорогих союзников, исправно получавших на орехи от немцев, австрийцев и болгар. На этом, в общем-то, большая война для Деникина закончилась – слишком малозначительным был новый театр боевых действий, судьбы мира решались на других направлениях. Потом был февраль 1917 года, из которого Россия вышла уже другой страной, потом случился октябрь, началась гражданская война, на которой Деникин оказался по разные стороны баррикад не только со своим давним недругом генералом Зайончковским, но и с Брусиловым. Но все это случилось потом, в уже другой России, в совсем другую эпоху.