Без разрешения на ответный огонь Донбасс обречён

Защитников Донецкой и Луганской республик отстреливают по одному, но что страшнее – совершенно безнаказанно. Четыре человека на днях погибли под Донецком. Начался обстрел, прицельный, сразу были убиты трое бойцов, один ранен. Когда его эвакуировали, по эвакуационной команде снова начали прицельно стрелять, ещё один человек погиб. Незадолго до этого в ЛНР, в "Призраке", убили пятерых. Ночная диверсия, часовой не спал, часовой просто не успел ничего сделать. Вот их имена: Сергей Кочетов, Сергей Иванов, Вячеслав Петров, Евгений Дымченко, Андрей Суслов. Люди в Донбассе гибнут практически каждый день. По одному бойцу, по два. И это, конечно, не вызывает такой реакции. Этого просто не замечают. Понадобилось два максимально откровенных и наглых жеста со стороны Вооружённых сил Украины, чтобы публика, засевшая перед телеэкранами, наконец заметила: в Донбассе идёт война, там убивают людей. Людей там убивают постоянно, и не всегда это просачивается в сводки: надо ведь бодро рапортовать, что потерь нет и не сегодня-завтра наши войска дойдут до Киева, а то и до Лондона. Но прирастают новенькие – "ополченские" – кварталы кладбищ. Люди устают. Люди давно устали и начинают делать ошибки. Многие воюют с 2014 года, то есть уже семь лет. Но утомительно не столько воевать, сколько работать мишенью. Пресловутые Минские соглашения, запрет на открытие огня – его пытается соблюдать только одна сторона и доходит в этом до абсурда. Было дело – например, в некоторых донецких подразделениях пытались боеприпасы под расчёт выдавать, и приходилось отписываться за каждый патрон. Быстро вроде бы поняли, что это плохая идея. Но общая тенденция сохраняется: по позиции стреляют, а командир запрещает давать ответный огонь. Командир не виноват, на него накричали люди, которые сидят в штабе, которые не слышат звуков стрельбы, у которых всё неплохо вообще по жизни, и они никак не могут себе представить, что чувствует солдат, по которому стреляют – а он вынужден молчать. Люди устают, люди начинают ошибаться. И гибнуть. После убийства четырёх человек под Донецком глава Донецкой Народной Республики Денис Пушилин заявил: Мной были даны поручения провести разбирательство касательно того, почему Народной милицией ДНР не были предприняты соответствующие меры, а именно ответный огонь, который прямо предписан соглашениями в Минске. В "Мерах по усилению перемирия" нет запрета на открытие ответного огня. Мы, в отличие от нагло и неприкрыто саботирующей Минские соглашения украинской стороны, продолжаем сохранять приверженность одобренным на уровне Совета Безопасности ООН договорённостям и отнюдь не стремимся разворачивать горячую фазу конфликта. Назовём его заявление политическим шагом, намёком на перемену в военной тенденции, негласным – хотя почему негласным – разрешением отныне открывать ответный огонь. Хочется верить, что так и будет. Потому что люди действительно гибнут постоянно, день за днём. Гибнут в том числе и по неосторожности, порождённой усталостью, безнадёжностью – это те чувства, которые возникают, когда месяц за месяцем, год за годом ты работаешь мишенью для украинского солдата, мишенью, которой запрещено толком огрызаться. Если не изменится политика военного руководства, если в Донецке – и в Луганске, в Луганске тоже! – не разрешат бойцам стрелять, то скоро воевать будет некому. Некому будет держать линию фронта. Некому будет защищать республики. Всех просто убьют. Убьют поодиночке или скопом, это уже неважно, факт таков: убьют. Уже который год бойцов республик убивать разрешено. Разрешено штабами, которые запрещают вести ответный огонь. Разрешено руководством республик, которые санкционировали этот запрет. Разрешено простыми обывателями, которые проматывают новость об очередном убийстве бойца под Луганском или Донецком: что, мол, поделаешь, война, ничего нового. Все эти убитые – люди. И чтобы не допустить новых смертей, нужно, необходимо дать их товарищам разрешение стрелять. Возможно, на фронте станет жарче – но, послушайте, людей сейчас убивают и так, безо всякого обострения на линии фронта. АННА ДОЛГАРЕВА