Поэтические пророчества о судьбе Империи и СССР

Помните поразительное прозрение Лермонтова:

Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных, мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать,
И станет глад сей бедный край терзать;
И зарево окрасит волны рек:
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь - и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож;
И горе для тебя!- твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет все ужасно, мрачно в нем,
Как плащ его с возвышенным челом.



Поэтические пророчества на этом не прекратились. Вот еще. Писано в 1926 г.:

Провижу день. Падут большевики,
Как падают прогнившие стропила.
Окажется, что конные полки
Есть просто историческая сила.

Окажется, что красную звезду
Срывают тем же способом корявым,
Как в девятьсот осьмнадцатом году
Штандарт с короной и орлом двуглавым...
Дон-Аминадо (Аминад Петрович Шполянский)



И он же - в 1920 году о Беловежской пуще и будущем распаде страны:

Мы будем каяться пятнадцать лет подряд,
С остервенением. С упорным сладострастьем.
Мы разведём такой чернильный яд
И будем льстить с таким подобострастьем

Державному Хозяину Земли,
Как говорит крылатое реченье,
Что нас самих, распластанных в пыли,
Стошнит и даже вырвет в заключенье...

Мы станем чистить, строить и тесать.
И сыпать рожь в прохладный зев амбаров.
Славянской вязью вывески писать
И вожделеть кипящих самоваров.

Мы будем ненавидеть Кременчуг
За то, что в нём не собиралось вече.
Нам станет чужд и неприятен юг
За южные неправильные речи.

Зато какой-нибудь Валдай или Торжок
Внушат немалые восторги драматургам.
И умилит нас каждый пирожок
В Клину, между Москвой и Петербургом.

Так протекут и так пройдут года:
Корявый зуб поддерживает пломба.
Наступит мир. И только иногда
Взорвётся освежающая бомба.

Потом опять увязнет ноготок.
И скучен станет самовар московский.
И лихача, ватрушку и Восток
Нежданно выбранит Димитрий Мережковский.

Потом... О Господи, Ты только вездесущ
И волен надо всем преображеньем!
Но чую вновь от Беловежских Пущ
Пойдет начало с прежним продолженьем.

И вкруг оси опишет новый круг
История бездарная как бублик.
И вновь на линии Вапнярка-Кременчуг
Возникнет до семнадцати республик.

И чьё-то право обрести в борьбе
Конгресс Труда попробует в Одессе.
- Тогда, О Господи, возьми меня к Себе,
Чтоб мне не быть на трудовом конгрессе.
(с) Дон-Аминадо
1920