Клеветники «Молодой гвардии» и Александра Фадеева
Информационная война против советских образов и символов будет долгой
Начало этой статьи опубликовано в № 64 «Правды» от 19 – 22 июня с.г. Ее автор – брат члена подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» в городе Краснодоне Нины Минаевой, казненной фашистами вместе с большинством ее товарищей.
Достойный представитель великой литературы
Огромная ложь обрушилась и на автора романа «Молодая гвардия» Александра Фадеева – одного из достойнейших представителей великой советской литературы и советской культуры в целом. В нынешнем нашем обществе угнетенные американскими «ценностями» человеки погрузились в гороскопы, в детективную беллетристику, в страшилки, в «культурную» пошлятину, в сектантство, наслаждаются зрелищами насилий, показательного секса, гейпарадов, тысячных толп нудистов, конкурсов обжор и злобно, оскорбительно насмехаются над человеколюбивым советским прошлым, козыряя призрачными «свободой слова» и «независимостью».
А ведь то была эпоха, в которой высокое жизненное дело с необыкновенной силой увлекало людей, вызывало чувство взволнованности, окрыляло. Этому способствовали все виды искусства, литература и средства массовой информации.
Двадцатый век советской жизни увенчан многими, поистине прекрасными литературными произведениями.
И вот что писала в 1949 году парижская газета «Леттр франсэз»: «Если история одной цивилизации и один из ее величайших моментов должны быть выражены одним только литературным произведением, то в СССР таким произведением вполне может служить «Молодая гвардия» Александра Фадеева».
В нынешние бесчестные времена как на Украине, так и в России творчество и само имя автора великой книги стремятся предать забвению, а если возникает необходимость обратиться к событиям, связанным с романом «Молодая гвардия», то автора, в противовес известной, завещанной Кобзарем просьбе, поминают злым громким словом. Почему? За что? Совесть не должна позволить нам отдать честное имя выдающегося советского писателя на поругание бурно расплодившимся в условиях «демократии» клеветникам и невеждам.
Строки прекрасной жизни
Александр Александрович Фадеев родился 24 декабря 1901 года в селе Кимры Тверской губернии. В 1908 году его семья переехала в Приморский край. Во Владивостоке при колчаковщине в сентябре 1918 года он стал коммунистом-большевиком. В группе «соколят» расклеивал по ночам листовки, всецело отдавался революционной работе, стойко переносил все трудности лесной партизанской жизни, своими глазами видел гибель товарищей и кровавые расправы, которые чинили белогвардейцы. Его двоюродного брата, Всеволода Сибирцева, вместе с другими пламенными революционерами – Сергеем Лазо и Алексеем Луцким схватили японцы и передали белогвардейцам, которые заживо сожгли их в топке паровоза. Фадеев был не только свидетелем белого террора, но и активно участвовал в борьбе с теми, кто осуществлял его вместе с интервентами из девяти стран.
В партизанском отряде Александр Фадеев прошел путь от рядового бойца и политрука пулеметной команды до комиссара бригады. А 5 апреля 1920 года в бою с японскими интервентами был тяжело ранен, и бойцы по болотам, по пояс в ледяной воде, вынесли его из окружения. Как делегат Х съезда РКП(б) Фадеев участвовал в подавлении контрреволюционного кронштадтского мятежа и 18 марта 1921 года снова был тяжело ранен. После пятимесячного лечения в ленинградском госпитале поступил на учебу в Горную академию, где в те голодные годы студенческий продовольственный паек состоял из нескольких сотен граммов ржаной муки и селедки.
Окончить академию Фадееву не пришлось: в феврале 1924 года ЦК партии направил его на профессиональную партийную работу в г. Краснодар, а затем он был отозван в Ростов-на-Дону для работы в краевой газете «Советский юг».
Много читал. Еще в академии двадцатидвухлетний Александр написал свою первую повесть «Разлив», затем рассказ «Против течения», а в 1927 году вышел его роман «Разгром», который сразу получил поистине мировую известность, был издан во многих странах, в том числе в США и Китае. Он был переведен более чем на 20 иностранных языков и на 54 языка в СССР. На китайский язык его перевел великий писатель Лу Синь. В 1942 году Мао Цзэ Дун отмечал: «В «Разгроме» Фадеева изображен только один маленький партизанский отряд. Это произведение было написано вовсе не для того, чтобы угодить вкусам читателей старого мира, и тем не менее оно оказало влияние на весь мир. По крайней мере, на Китай, как всем известно, оно оказало очень большое влияние».
Один зарубежный критик с восторгом писал в те дни: «Поищите-ка в истории революцию, которая так быстро создала бы свою литературу».
М. Горький о романе сказал:
«…Очень талантливо сделана книга Фадеева». В. Маяковский зачислил Александра Фадеева в число выдающихся пролетарских писателей.
В 1937 году Александр Александрович написал очерк «Сергей Лазо», в 1938 году – очерк «Михаил Васильевич Фрунзе», в 1940-м вышли четыре части романа о Гражданской войне «Последний из удэге».
Получив закалку в битвах с интервентами и белогвардейцами, в борьбе за становление Советской власти, А. Фадеев стал не только талантливым писателем, но и большим политиком. Политика была для него такой же страстью, как и призвание художника.
В 1935 и 1938 годах с делегациями писателей и журналистов он посетил Чехословакию, написав цикл очерков «По Чехословакии». Вместе с Алексеем Толстым в группе писателей побывал в воюющей Испании: в Барселоне, Валенсии, в осажденном Мадриде, на фронте под Брюнетто и Гвадалахарой и на родине Сервантеса в Алькала-де-Энарес.
Начиная с 1926 года А. Фадеев становится одним из видных организаторов советской литературы. Он участвовал в руководстве Союза писателей СССР, стал председателем правления этого творческого союза.
В первые месяцы Великой Отечественной войны Фадеев оставался в Москве и занимался организационной работой самого разного характера: проводил антифашистские вечера, был одним из организаторов Всеславянского митинга в советской столице, выступал по радио, вел переписку с зарубежными деятелями культуры, помогал писателям-беженцам из Прибалтики, из Белоруссии, с Украины, из Молдавии, налаживал эвакуацию писателей-москвичей. С 23 августа по 10 сентября он вместе с М. Шолоховым и Е. Петровым выезжал на Западный фронт. В качестве специального военного корреспондента «Правды» и Советского Информбюро Фадеев затем часто бывал на передовой. В центральных газетах появились его очерки и статьи с Западного, Калининского, Центрального, Южного и Ленинградского фронтов. Дважды он был в осажденном Ленинграде. Первый раз пробыл там три месяца (с апреля по июль 1942 года), второй – полтора месяца. Вскоре появилась его книга-дневник «Ленинград в дни блокады». Он работал над ней по 15 – 16 часов в день. «С утра пишу, вечером – в Союз, в ЦК и т.д. и безумно устаю», – писал он матери.
«У него был тогда и еще один важный фронт, – отмечает доктор филологических наук В. Саватеев, – Союз писателей, руководителем которого Фадеев был. Он много занимался вопросами эвакуации писателей, организацией их быта, командировок – словом, всей той «неблагодарной» работой, которая требовала в условиях войны необычайно много сил и времени. А. Фадеев не жалел ни того, ни другого».
Мариэтта Шагинян писала: «Достоинства его как организатора-руководителя, совершенно не думающего о себе самом, особенно ярко проявились в дни Отечественной войны… Как сумел он молниеносно мобилизовать нас!.. Фадеев не только сумел вовлечь нас в огромную работу на оборону, он каждого из нас не выпускал из виду, воодушевлял, поддерживал, его близость чувствовали эвакуированные для работы в тылу писатели, посланные на Урал, в Сибирь, куда перебрасывались крупнейшие оборонные предприятия, где открыла свою работу Академия наук». Таких свидетельств можно было бы привести немало.
Окончилась война. В апреле 1949 года на первом Всемирном конгрессе сторонников мира (Париж – Прага) оформилось Движение сторонников мира – массовое движение против войн и милитаризма. Руководящим органом Движения стал Всемирный совет мира. Его первым председателем был избран французский ученый-физик и общественный деятель, нобелевский лауреат Фредерик Жолио-Кюри, вице-президентом – Александр Фадеев. Для участия в работе Бюро Всемирного совета мира и в работе Всемирного конгресса сторонников мира Фадеев выезжал в Берлин, Варшаву, Вену, Женеву, Лондон, Нью-Йорк, Пекин, Рим, Стокгольм, Хельсинки.
С 1951 года Фадеев был председателем Комитета по Сталинским премиям в области литературы и искусства, председателем редакционной коллегии академического Собрания сочинений Л.Н. Толстого, председателем комиссии по Архиву А.М. Горького.
В сборнике «А.А. Фадеев. Материалы и исследования» раздел «Летопись жизни и творчества А.А. Фадеева» занимает 165 страниц, набранных мелким шрифтом.
Особой формой творчества писателя являются и его письма, в которых, выражаясь словами А. Герцена, не только «запеклась кровь событий, это самое прошедшее, как оно было, задержанное и нетленное», но и сам их автор предстает активным общественным деятелем, доброжелательным критиком, душевным наставником, добрым, отзывчивым и заботливым товарищем.
Письма А.А. Фадеева опубликованы в 7-томном Собрании его сочинений, а также в отдельных сборниках и в 17 журналах. Депутатская переписка насчитывает 14 тысяч писем к избирателям, в различные учреждения по поводу дел и просьб избирателей. Кроме этого, письма Фадеева находятся в личных архивах других писателей. Так, К. Симонов в 1956 году подчеркивал: «Если собрать написанные за эти десять лет сотням литераторов письма Фадеева об их книгах и рукописях, полные советов и предложений, блестящих и точных оценок…, то из этих писем… собралась бы большая книга в помощь начинающим, и отнюдь не только начинающим литераторам. Можно собрать в книгу и то, что лежит в ящиках письменных столов у каждого из нас, товарищей Фадеева по его работе в Союзе писателей. Это десятки и десятки записок, часто писанных из больницы».
Кстати, в течение 100 дней, предшествовавших его уходу из жизни, Фадеев написал 50 многостраничных писем.
Он был человеком долга и никогда не уходил от ответственности, умел вести прямой, честный разговор с любым, даже самым знаменитым писателем. Фадеев смело оспаривал мнение соратников Сталина, если на то были основания.
О своей работе руководителем Союза писателей СССР он так писал жене: «С раннего утра до поздней ночи заседаю, согласовываю, организую, выслушиваю и исправляю обиды и «взаимоотношения»…
Книга не просто написана – «она спета!»
13 декабря 1945 года – особая дата в жизни и творчестве Александра Фадеева. В дневнике он записал: «Сегодня в 8 ч. вечера закончил «Молодую гвардию».
По словам автора, многие страницы этого героического и трагического романа «писаны кровью его сердца». А.В. Фадеева, мать писателя, рассказывала, что она не раз слышала сквозь дверь рабочего кабинета глухие рыдания сына.
Известный журналист Иван Жуков писал: «История создания романа «Молодая гвардия» – будто атака с ходу, атака с криком, с душевной болью, горечью… Стремительность не означала торопливости. Черновики уже законченного романа увозили в архив на трехтонном грузовике». Соратник по литературному труду П.А. Павленко сказал Фадееву о его «Молодой гвардии» в 1946 году так: «Для меня эта твоя книга кажется чудом… Она как «единое дыхание» цельна и легка… Нет, это одна из самых вдохновенных книг всей русской литературы, она не написана, она спета!» (Фадеев А.А. Материалы и исследования. – М., Худ. лит., 1977. 670 стр., стр. 432).
Роман был отмечен Сталинской премией первой степени, издан более чем на 30 языках и разошелся по всему миру. Изложение восторженных отзывов о нем заняло бы непомерную площадь!
Работая над романом, А. Фадеев стремился сохранить, увековечить, защитить память о молодогвардейцах с такой же самоотдачей, как сами молодогвардейцы стремились защитить и сохранить на века свою Советскую Родину. На эту цель работают как историческая, так и художественная правда поистине великой книги.
В письме к болгарской школьнице Светле Фадеев писал: «В изображении Ульяны Громовой, Любы Шевцовой и других молодогвардейцев я старался придерживаться жизни. Но все-таки моя книга «Молодая гвардия» – роман, и, как во всяком романе на историческую тему, в нем вымысел и история настолько переплетены, что трудно отделить одно от другого».
Если этого не понимают критики Фадеева, то они полные невежды в литературоведении; если же они знают своеобразие технологии, творческой «кухни» эпического показа исторических событий, создания романных ситуаций, то эти критики, злонамеренно пороча и произведение, и его автора, выступают в роли преднамеренных и примитивных клеветников.
Для них он «такой-сякой Фадеев», и они его распинают
Злобствующие ненавистники советской эпохи никогда не простят Александру Фадееву его роман «Молодая гвардия». Как свинье не дано увидеть небо, так и им не дано во все глаза посмотреть на тот, по словам Фадеева, «высокий гребень истории», на который трагически подняла юных героев Краснодона Великая Отечественная война.
Приведу набор оценок из «демократической» прессы по тематике «Фадеев и роман».
«Части Красной Армии, освободившие Донбасс, не могли не понять, что здесь действовало националистическое, а не коммунистическое, подполье. Его нужно было срочно «перекрасить», что и было поручено Фадееву». «Коммунистические идеологи спешили использовать имена новых героев». «Роман написан по заданию Сталина». «Не выполнить социальный заказ системы Фадеев не мог». «Фадеева заставили почти под диктовку переписать книгу». «Ребят схватили, пытали и казнили. Это было. Но все остальное – выдумка советской пропаганды и послушного ей писателя. Как все было на самом деле, мы, наверное, уже не узнаем». «Сегодня можно уверенно сказать, что предыдущая история «Молодой гвардии» – это серия «советских мифов».
Да, тех, кто изощряется в гнусных измышлениях или вещает со своей болотной кочки, немало. Лгут прямо-таки по-геббельсовски и о «Молодой гвардии», и об авторе романа о ней.
Так, некий В. Ковальчук назвал свою статью категорично: «Пуля в сердце избавила его от мук совести» (журнал «Публичные люди», № 7, сентябрь 2003 г. Шеф-редактор Н. Влащенко, тираж 20 тыс. экз.). По ходу статьи автор с особым пристрастием муссирует тезис о якобы неукротимом стремлении писателя к власти: А. Фадеев «с детства обожал власть», потом он стал «Верховным Управляющим литературой».
«Это был некий «литературный Сталин», ибо власть его привлекала и одновременно тяготила». «…Он дрался за каждый аршин власти и славы». «Он не нашел в себе сил добровольно снять «корону» – уж слишком сладок был вкус власти». «Самой страстной его «игрой» была власть…», и «…друзья прощали Фадееву тот динамизм, безжалостность и хищность, с которыми он шел по жизни».
Отвечу В. Ковальчуку так: да, А. Фадеев всю жизнь боролся за власть. Но это была борьба за власть трудящихся – и в битвах с колчаковщиной, и в трудах по становлению советской литературы, и в поездках в сражающуюся Испанию и в блокадный Ленинград, во фронтовые командировки, и в деятельности во Всемирном совете мира.
Хорошо, что в свое время были собраны и опубликованы абсолютно иные, неизмеримо более авторитетные мнения об Александре Фадееве как о руководителе писательской организации и человеке. Я имею в виду книгу «Фадеев А.А. Воспоминания современников: Сборник» (М., Сов. писатель, 1965, 560 стр.).
Скажем, А.Я. Яшин (Попов) отмечал:
«В течение всей жизни я часто, как и многие мои сверстники, нуждался в Фадееве-человеке. Бывало, открывал ему свою душу с полной верой в его абсолютное благородство и никогда не имел причин раскаиваться. «…» Как часто Александр Фадеев выручал людей, попадавших в беду. Все мы знаем об этом. Позднее, в трудные минуты жизни, я сам с особенной остротой ощутил, что рядом со мной нет Фадеева.
«Неудовлетворенный собой, он часто рвался с секретарской должности в Союзе писателей к письменному столу, но гражданский темперамент не позволял ему оставить свой партийный пост.
Преклонялся и всегда буду преклоняться перед личностью Фадеева, перед чистотой и благородством его души, перед его человеческой красотой».
Или вот С.В. Михалков: «Он был щедр и скромен, добр и отзывчив, резок и принципиален в своих суждениях, даже тогда, когда в чем-либо ошибался. Он любил читать вслух стихи, петь протяжные русские песни, бродить с ружьем по лесам и болотам, общаться с друзьями. Он умел спорить и полемизировать…
Он был демократичен в самом прямом смысле этого слова, и его подкупающее человеческое обаяние покоряло собеседника раз и навсегда. Таким я знал Александра Фадеева на протяжении двадцати пяти лет». Писатель С.С. Смирнов напомнил участникам третьего съезда писателей СССР (1959 г.): «Вспомните, скольких из присутствующих в этом зале он ободрил, поддержал, внушил им веру в свои силы. Вспомните, у скольких из нас, бывало, в час-два ночи раздавался звонок Фадеева, и Фадеев говорил человеку, который встал с постели: «Дорогой, простите, извините, но я только что прочитал Вашу книгу – это хорошо! Я поздравляю Вас с успехом!»
И человек этот потом, может быть, до утра не мог заснуть, он был счастлив. Ему хотелось работать больше, лучше и оправдать эти слова руководителя Союза, которые ко многому его обязывали!»
Излюбленным коньком нынешних злопыхателей является тема якобы особого пристрастия А. Фадеева к спиртному. А ведь горькую Фадеев пил не больше, чем А.С. Пушкин и Кобзарь, А. Блок и С. Есенин, М. Шолохов и А. Твардовский, В. Шукшин и О. Ефремов и многие, многие другие. Но об этой слабости к вину великих и обожествленных, прославленных и знаменитых не заикаются, справедливо выдвигая на первый план их талантливость, их достижения. Почему же за эту предрасположенность некоторых талантливых людей именно Фадеева издевательски выставляют в дурном свете? Да все из-за книги его великой, из-за «Молодой гвардии»!
Тот же Ковальчук пишет: «О многодневных запоях Фадеева вспоминали потом многие»… «много месяцев кряду, лежа в Кремлевской больнице, писатель сначала выходил из запоев, а потом лечил депрессию». А у здравомыслящего читателя безусловно возникают недоуменные вопросы. Каким образом на многие годы наделили «алкоголика» большими правами, возложили на него сложные литературно-политические обязанности и доверили оценку литературных произведений, выдвигаемых на Сталинские премии? Как мог «пьяница» вести пленумы правления Союза писателей, которые, как рассказывали, в 40-е – 50-е годы были очень бурными, наполненными спорами и литературными боями? Как могли «забулдыгу» наградить дважды (в 1939-м и 1951 г.) орденом Ленина, а после его смерти учредить литературную премию имени Александра Фадеева? Почему «спившегося» писателя направляли в Берлин, Варшаву, Вену, Женеву, Лондон, Нью-Йорк, Пекин, Рим, Стокгольм, Хельсинки, где он встречался с литераторами, выступал на митингах?
Здравомыслящему человеку, конечно же, ясно, что не мог А. Фадеев при таких серьезнейших обязанностях быть безнадежным алкоголиком, забулдыгой и пьяницей. Так это – здравомыслящему человеку. А мы ведем речь о нездравомыслящих, у которых нелады с логикой и образованностью.
Вот некто О. Трачук на сайте газеты «Факты» отметил 60-летие «Молодой гвардии» грязной статьей, в которую вклеил следующий тезис: «Не уйди в запой Фадеев, может, и по сей день никто не узнал бы о подвиге молодогвардейцев».
А далее, сам того не замечая, в потоке словоблудия опровергает себя же, сообщая, что после того, как оккупанты уничтожили дело «Молодой гвардии», «сама организация стала легендой, которая передавалась из уст в уста». Выходит, и без Фадеева люди узнали о подвиге молодогвардейцев и передавали это знание «из уст в уста».
Проанализируем всего лишь один короткий абзац из рассматриваемой публикации О. Трачука, чтобы проиллюстрировать полное невежество, абсолютное незнание материала, о котором этот самоуверенный борзописец взялся рассуждать.
«В том же 1943 году, – сообщает миру О. Трачук, – Сталин прочитал небольшую публикацию в «Правде» о краснодонской «Молодой гвардии» и дал задание Александру Фадееву направить в Краснодон журналиста для написания большого газетного материала. Но именно в это время друзья сообщили Фадееву, что «вождь всех времен и народов», мягко говоря, относится к нему недоброжелательно из-за постоянных пьянок писателя. Поэтому Фадеев решил временно скрыться с глаз вождя и поехал в Донбасс сам».
Обратимся к реальным фактам.
Если бы Трачук, прежде чем браться за тему, дал себе труд ознакомиться, как он пишет, с «небольшой публикацией в «Правде», то обнаружил бы, что та публикация, наоборот, была обширной, размером в две полные полосы нынешней газеты «Факты». За день до этого появился номер «Комсомольской правды», в котором объем материалов о «Молодой гвардии» был равен трем полосам «Фактов». То есть «большие газетные материалы» о «Молодой гвардии» уже были опубликованы, и у Сталина не было необходимости давать «задание Александру Фадееву направить в Краснодон журналиста» именно для «написания большого газетного материала», так как журналисты были не по его «ведомству». Фадеев работал с писателями, а журналисты в военное время находились в строгом подчинении главных редакторов газет.
В архивных документах расписан каждый день активной деятельности Фадеева за несколько месяцев до поездки в г. Краснодон. И он отнюдь не «поехал в Донбасс сам», как утверждает Трачук. На поездку ему выдали командировочные удостоверения ЦК ВЛКСМ, правление Союза писателей и главный редактор газеты «Правда».
Пока А. Фадеев собирал материал для книги и писал первые главы, во множестве газет славили молодогвардейцев, бойцы и партизаны публиковали свои обещания отомстить за их смерть. Издательство «Молодая гвардия» еще в 1943 году выпустило книгу «Герои Краснодона», а газета «Большевистская правда» в сентябре 1943 года издала книжку «Герои «Молодой гвардии». В 1944 году вышли повесть М. Котова и В. Лясковского «Сердца смелых», книги «Бессмертие. О жизни и работе подпольной комсомольской организации в г. Краснодоне», «Молодая гвардия» Украины».
Так что популярность «Молодой гвардии» в Советском Союзе первоначально создал не А. Фадеев. Он своим романом увековечил героизм молодогвардейцев и сделал их известными во всем мире.
Первым навесил на Фадеева ярлык алкоголика Н.С. Хрущев в отместку за то, что писатель публично напомнил ему, что он бывший троцкист. Кроме того, А. Фадеев, чтобы высказать свою тревогу за состояние советской культуры при Хрущеве и предложить способы исправления «негодной практики руководства в Союзе писателей», несколько раз просился на прием к Хрущеву и Маленкову, но ему даже не ответили на письма. Честный и прямой Фадеев оказался один на один с тем режимом, в котором зарождался уже не культ личности, а культ двуличности. Александр Фадеев покончил с собой. В его предсмертном письме есть объяснение:
«Литература отдана во власть людей неталантливых, мелких, злопамятных». «Литература – этот высший плод нового строя – унижена, затравлена, загублена».
«Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушиваются подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни.
Последняя надежда была хоть сказать это людям, которые правят государством, но в течение уже 3-х лет, несмотря на мои просьбы, меня даже не могут принять».
Так что погиб Фадеев борцом за истину. А месть Хрущева была низменной и подлой.
Еще одно клеветническое утверждение нынешних писак о том, что Фадеев – «злодей, сдававший собратьев по перу», целиком опровергают многочисленные копии тех характеристик, писем и записок, которые Фадеев писал заместителю Председателя Совнаркома СССР В.М. Молотову, Генеральному прокурору СССР А.Я. Вышинскому, народному комиссару внутренних дел Л.П. Берия, Председателю Президиума Верховного Совета СССР К.Е. Ворошилову, в Главную военную прокуратуру с просьбой «рассмотреть» или «ускорить рассмотрение дела», учесть, что человек «осужден несправедливо» или что при рассмотрении вопроса был «допущен перегиб».
Сохранились письма и о помощи, в том числе материальной, которую Фадеев оказывал семьям известных ему осужденных людей (семьи некоторых арестованных он буквально содержал на свои средства), а также его письма, в которых он защищает писателей, несправедливо пострадавших от всякого рода «проработок» того времени.
Известный писатель Борис Полевой говорил: «Теперь мы знаем, как он много раз пытался вступиться за того или иного писателя, как мучительно болезненно воспринимались им репрессии, вырывавшие из литературы талантливых людей».
Злобные наветы на Александра Фадеева разбиваются, если обращаться к фактам. А одна из причин этих наветов в том, что А. Фадеев – автор романа «Молодая гвардия», в котором он навсегда восславил нравственную высоту поколения советской молодежи, встретившего войну. В январе 1946 года А. Фадеев писал в редакцию чешской газеты «Млада фронта»: «Поскольку такая молодежь не выдумана мною, а действительно существует, ее смело можно назвать надеждой человечества». И подчеркнул, что черты характера этих молодых «выглядят особенно величественно в свете того, что империализм… обесчеловечивает, стандартизует, развращает молодежь, превращая ее в своих рабов и слуг, прививая ей звериные инстинкты, зоологический индивидуализм и самый низкий карьеризм…» Какое до боли точное попадание в день сегодняшний! Александр Фадеев, конечно, и предположить не мог, что каждое его слово об «обесчеловечивании» станет актуальным в стране, которую он защищал, строил и любил.
Наемные политтехнологи понимают, что советские герои, такие как Матросов, Космодемьянская, молодогвардейцы, до сих пор излучают энергию, которая способна вызвать у молодежи решимость и упорство в борьбе. Эта энергия может укрепить у людей тот стержень, который не даст встать на колени, может повысить сопротивление натиску колонизаторов и установлению глобализаторами «нового мирового порядка».
Можно предположить, что после победы в войнах за нефть, газ и сырьевые ресурсы будет развязана война за территории с плодородными землями. И современные настырные «разоблачители» подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» и автора одноименного романа работают на выполнение рассчитанной на подобную перспективу установки о том, чтобы на нашей территории «в последующей войне не было «Молодой гвардии», не было Космодемьянских и Матросовых».
Информационная война против советских образов и символов будет долгой. И еще долго будут прямым укором, тяжким упреком всем безрассудным, инертным и малодушным слова из песни краснодонских героев в послевоенном спектакле «Молодая гвардия».
Владимир Минаев
pravda