Сны Гильды Фишер
Перед нами пачка писем, найденных у пленных и убитых немецких солдат и офицеров.
«Если тебе представится возможность купить что-либо, то смотри, купи маленькие кожаные ботинки, каждому по паре, № 25 и № 23. Также купи метел для нашей кухни (у нас их совсем нет) и, прежде всего, сапожных щеток», - просит домовитая мамаша ефрейтора Гельмута Вирта из Энсдорфа.
В том же письме она беспокоится, что ее сын может пострадать от партизан («в России так много стрелков из кустарников!»), и выражает свой страх перед территорией нашей страны («бесконечно огромная Россия»).
Отвечая на письмо мародера-сына, мамаша Вирт добавляет: «Неужели ты получил также золото?»
Видимо, сынок превзошел все ее ожидания и, не дожидаясь наставлений, вместо метелок начал грабить золотые вещи.
Солдату Гарри Кальтенбауму из Лукенвальда жена дает заказ: «В России должно быть много ботинок и материи. Если имеешь возможность, то думай о том, что и нам нужны ботинки. Мой номер - 37, а Пуппи - 30».
Проголодавшиеся солдаты немецкой армии набрасываются и на с'естное, которого они уже давно не видели в Германии.
«Сегодня я снова, так, между прочим, заполучил себе курочку. Кроме того, наш взвод заколол свинью, которую мы сообща проглотили... Я думаю, что мы это заслужили. Только должно было бы быть немного больше хлеба», - сообщает своим родным в Менедорфе солдат Иосиф Кноблов.
«Поймали свинью у одного дома», - хвастает СС-овец Клингер.
«Мы здесь чистейшие уличные разбойники», - правильно квалифицирует самого себя и своих товарищей некий «Фрицхен» в письме к родителям.
«Мама схватилась бы за голову, если бы нас увидела, - пишет он. Я дою коров, снимаю соты, организую (!) хлеб, яйца и сало».
Ни в одном письме даже не говорится о покупках. Нет, все «взято», «организовано», «добыто», т.-е. попросту награблено.
Вот письмо солдата Мушера к жене в Эльзталь: «Я взял себе из добычи (!) пару рабочих сапог и одну ватную куртку… Я сумел припасти и для тебя немного кофе и чая».
В городе С., пробывшем несколько дней в руках противника, все улицы были усеяны бутылками из-под водки, вина, ликеров. Некоторые фашисты валялись убитыми на кучах награбленного у населения и в магазинах добра.
Среди вещей у немецких солдат, захваченных нашими частями возле пункта С., были найдены награбленные часы, шелк, сукно, костюмы, пальто, ботинки, чулки, фотоаппараты и другие вещи.
«Последнее твое письмо с хорошими вещами я получил», - сообщает из Венцлера солдату Рихарду Бухвальду его брат и удивляется: «Откуда ты берешь все эти предметы?»
Очевидно, работяга Рихард столько награбил, что даже привел в изумление своего тылового братца.
Гильда Фишер из Лугау пишет мужу: «Дорогой Курт, мне уже дважды снилось, что ты вернулся. Со среды на четверг мне снилось, что ты уже давно здесь, и у нас четверо детей сразу. А с четверга на пятницу мне снилось, что я выхожу из двери за угол и вижу тебя прямо входящим в дверь с двумя чемоданами... Я тогда сразу понесла один чемодан... Надеюсь, что мои сны исполнятся, но только четырех детей нам не надо».
Увы! Сны обманули ее. Курт Фишер убит.
Встречаются (правда, редко) и другие высказывания.
«Не посылай вещей, - пишут из Ильдау родители ефрейтора Оскара Мейперта. - Зачем вещи, когда никто не знает, переживет ли он эту войну».
Немецкое командование поощряет мародерство. Фашистская пропаганда воспитывает грабителей. Немецкий солдат превратился в разбойника. // Л.Дубровицкий. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 12 августа.
«Известия» №190, 13 августа 1941 года