Муж Миансаровой избил гнобившего ее тестя Чиндяйкина

Три года назад в возрасте 86 лет умерла исполнительница всеми любимых песен «Черный кот», «Пусть всегда будет солнце», «Топ-топ, топает малыш» - народная артистка России Тамара Миансарова. О ее нелегкой жизни музыкальный обозреватель «Экспресс газеты» поговорил с ее последним мужем - Марком Фельдманом, прожившим с ней почти 40 лет.

- Тамара - царствие ей небесное! - заслуживала гораздо больше, чем имела, - посетовал Марк Михайлович. - Но она была не боец. Ей нужен был человек, который бы отстаивал ее интересы. И так вышло, что рядом оказался я.

Мы познакомились в 1975 году. Мне всегда нравились ее песни. И когда Тамара приезжала в мою родную Винницу, я приходил на все ее концерты и дарил цветы. А в 1979-м Миансарова взяла меня в свой коллектив на замену. Я же окончил музыкальное училище по классу скрипки. У нее до этого работала девочка-скрипачка. Но ушла с мужем-трубачом.

Меня оформили на работу в Донецкую филармонию, от которой Тома в то время выступала. И мы сразу поехали на месяц на гастроли в Кисловодск. А там первый секретарь горкома партии Александр Распопов предложил Тамаре перейти в Кисловодскую филармонию. Она согласилась.

Работа на новом месте не заладилась. Директор Василий Ешенко (отец первой жены актера Николая Чиндяйкина Натальи. - М. Ф.) оказался ужасным человеком. Однажды к нему на гастроли приехал Святослав Рихтер. Хотя у директора была служебная «Волга», он дал великому пианисту разбитый автобус, который два часа вез на площадку. Из-за этого концерт не состоялся. Был большой скандал. А оправдывался Ешенко так: «Рихтеров много, а я один». Так он относился и к Тамаре.

Закончилось тем, что я избил этого директора. Один киевский поэт предложил Тамаре на полгода поехать с выступлениями по нашим кораблям, которые несли службу за границей. Через какое-то время я зашел к Ешенко: «Василий Игнатьевич, не пришел ли нам вызов?» - «Давно пришел. Но я положил его под сукно». Говорили, что он взяточник. Видимо, и от нас ждал денег. «Как же так можно?» - возмутился я. «Ты еще будешь у меня качать права, жидовская морда?!» - начал кричать он. У меня было такое ощущение, будто я потерял сознание. У Ешенко на столе стоял старый немецкий телефон. И я этим аппаратом стал бить его по голове. Его счастье, что на голове был берет, который смягчил удары.

Василий вызвал милицию. А там все свои люди. «Что же ты так слабо его бил? Надо было так ударить, чтобы он больше не поднялся! - посмеялись они. - Мы не имеем права держать тебя больше трех часов. Посидишь пока с нами, попьешь кофе. А потом отвезем тебя домой».

Спустя время мне пришла повестка к прокурору. «Не ходи! - сказал наш дружбан - начальник уголовного розыска Кисловодска. - Я сам с ним поговорю». В итоге я отделался штрафом 10 рублей. «А за 100 рублей можно было его убить?» - шутил я. С тех пор Ешенко меня жутко боялся и, когда я приходил в филармонию, прятался в туалете.

По словам Фельдмана, Тамара поняла, что с переездом в Кисловодск совершила ошибку. И в марте 1980 года они уехали в Москву. Но и там оказалось непросто.

- Вся редактура Москонцерта ходила в золотых цепях. А артисты жались вдоль стеночки и выпрашивали у них концерты, - продолжает Марк Михайлович. - Тамаре долгое время не давали ни музыкантов, ни аппаратуры. За это нужно было платить Сергею Мелику, который руководил мастерской эстрадных инструменталистов. Он постоянно околачивался в предбаннике перед кабинетом директора, и ему все несли деньги. «Сергей Христофорович, вы так хорошо стоите затылком к стенке, что, если я вам сейчас врежу, у вашей мастерской будет новый руководитель», - как-то сказал я ему. Еще немножко, и я бы опять натворил дел.

К счастью, Тамара встретила маму покойной Марины Голуб - артистку Люду Голуб. Ее муж Григорий Ефимович, старый чекист, в свое время был начальником загранотдела в Москонцерте. «Тамара, чего ты мучаешься? - сказала Люда и посоветовала обратиться к заместителю Василия Филимоновича Шауро, курировавшего культуру в ЦК КПСС. Оказалось, этот человек учился с Тамарой в консерватории. Она с ним встретилась. И на следующий день Мелик заговорил с ней совершенно по-другому: «Что же вы сразу не сказали, что знаете таких людей? Сколько вам нужно музыкантов? Берите кого хотите! И аппаратуру дадим!»

После Кисловодска у нас с Тамарой не было ни копейки. Чтобы как-то жить, она решила продать дачу. Тут же нашелся покупатель и дал деньги вперед. Но переоформить дачу на себя у него почему-то не получилось. Деньги надо было вернуть. А мы их уже потратили. Тамара попыталась взять взаймы у Йоси Кобзона. Он ей отказал. Помощь пришла оттуда не ждали.

Много лет назад Виталик Кретюк, который раньше работал у Тамары музыкальным руководителем коллектива, познакомил ее со своей любовницей - никому не известной Аллой Пугачевой. И хотя они с тех пор не общались, Пугачева без вопросов одолжила ей нужную сумму, которую как раз получила от продажи машины.

Сама Тамара всегда готова была прийти на помощь коллегам. Некоторое время у нас жил Миша Козаков, после очередного развода оставшийся без жилья. Он тогда ставил спектакль. К нему приходили Григорий Горин и другие друзья. Пили водку и что-то обсуждали. А одна баба оставалась с Мишей ночевать. Хорошо, что Тамара в тот момент уехала с дочкой Катей в круиз и всего этого не видела.

А скольким начинающим Миансарова помогала! Рассказывала мне, как когда-то на гастролях в Днепропетровске к ней пришел показать свои песни юный Толя Днепров - тогда еще Гросс. Тамара послушала и сразу взяла несколько. Пригласила Толю в Москву. Естественно, жить ему было негде. И на месяц он остановился у нее. Мало того, привез маму и сестру. Но как только Миансарова познакомила Толю с будущим тестем - известным администратором Павлом Леонидовым, Днепров сразу же забыл, что она существует на свете. Вспомнил только после возвращения из Америки, куда их с женой уговорил уехать Леонидов. «Я привез оттуда шикарную студию, - сказал он Тамаре. - Если тебе нужно записаться, пожалуйста, я с тебя дорого не возьму».

И у Тамары так было всегда! Если кому-то нужно было получить квартиру, дачу, телефон, она шла и хлопотала. А для себя даже отдельную палату в больнице не просила. Сейчас таких артистов, как Тамара, нет. Нынешних и артистами нельзя назвать. Одни, блин, звезды.