История про историю (Л.Остапенко)
Не успел начаться новый, такой долгожданный учебный год, как вместе с ним пришли и новые разочарования: выяснилось, что учебник для 5 класса под названием «Вступ до історії» подванивает пропагандой.
Эка невидаль, скажут знатоки, у любого учебника истории в любой стране есть такое амбре. Да, но нет. Наш подванивает, потому что он — лежалый товар.
Проходя по касательной ко всемирной истории, этот ловкий компилятор местных событий налегает на «мрію багатьох поколінь українців» — «творення нової України, вільної та незалежної європейської держави». Он пестрит «революцією гідності», «російською агресією», «героями АТО» и прочим безвизом.
Каденция шестого президента Украины крутит для школьников старую, 2018 года выпуска, пластинку о народе-мечтателе, который наконец-то нажал на кнопку, получил результат, и его мечта осуществилась. И Пётр Порошенко, «вечно молодой, вечно пятый», улыбается и машет со страницы 50-й.
Да, это, конечно, не пропаганда времён СССР, когда портреты опальных вождей исчезали из школьных учебников молниеносно. Тут носим позапрошлогоднюю коллекцию. Такие времена настали.
Да ладно, возразят знатоки, историю в нашей стране регулярно переписывали уже пять раз: с каждым президентом — согласно очередному контексту украинской «незалежності». Шестой ПреЗе просто ещё не успел внести свою лепту в веер «учебников для дураков и проституток», как называл всю эту печатную продукцию Олесь Бузина.
Кстати, и через пять лет после не расследованного в «вільної та незалежної європейської держави» убийства Бузины цитаты из его текстов метят не в бровь, а в глаз: «Человеку, наделённому минимальными критическими способностями, читать украинские учебники так же занятно, как писания лилипутов, вообразивших себя Гулливерами. В Украине давно уже не делают из мухи слона. Тут заняты задачей более высокого порядка: как сделать из микроба национально-свидомого мамонта. Мамонты получаются. Но мёртвые и смешные».
Так что пока по модному подиуму учебной литературы не продефилировал новый эпос про государственную оборону Умани от хасидских захватчиков или сказ о том, как украинская власть одержала героическую победу в битве со ржавым корытом Delfi на волнорезе одесского пляжа, нам придётся стряхивать нафталин триумфа казацких чаек и сухопутных набегов на Москву гетьмана Сагайдачного.
Справедливости ради стоит отметить, что первые параграфы нашего учебника вполне адекватны. Авторы дают определения исторических терминов, проводят водораздел между историей как наукой и историей как учебным предметом и даже предлагают подумать над деятельностью гуцульского рэкета XVIII века — опришков под предводительством Олеся Довбуша, исходя из двух противоположных источников информации!
Всё это усыпляет родительскую бдительность с расчётом на то, что просвещённый взрослый, пролистав первые 10-15 страниц учебника, расслабится и с чистой совестью продолжит скроллить ленту «Фейсбука».
И вот тут-то на его чадо из глубин Средневековья и выскочит Русь-Украина.
Авторы словно враз забывают свои слова о том, что история как учебный предмет должна представлять вниманию школьника не гипотезы и вымыслы, а подтверждённые исторические сведения. Ничуть не бывало! Придуманное Михаилом Грушевским, но никогда не существовавшее в реальности гибридное название Украина-Русь вдруг заявляет о своём бытовании аж в IX веке!
Эта тонкая манипуляция балансирует на канате пропаганды над пропастью исторических фактов, один из которых мы тут же находим в... учебнике по математике. Да-да, он тоже гнёт свою патриотичную линию и даже демонстрирует в качестве линии (!) подпись «великого украинского поэта Т. Г. Шевченко». Но в условии задачи однозначно сообщает, что впервые слово «Украина» появилось в Киевской летописи 1187 года. А 1187 год — это, согласитесь, XII век, а никак не ІХ. Но просчёт на три века — как текущая оценка математических знаний украинских выпускников после многолетней прогрессивной реформы школьного образования: расстраивает, но уже не удивляет. Удивляет другое.
Слово «Украина» действительно встречалось в средневековых письменных источниках, хотя и крайне редко. Его семантика до сих пор обсуждается в научных кругах. То ли это слово значило «окраину», то ли «землю, край, территорию», — оспариваемо сторонниками разных мнений и поныне. Но вот что пишет в своём «Очерке истории Украины в средние века и раннее новое время» профессор Наталья Яковенко, заведующая кафедрой истории Национального университета «Киево-Могилянская академия»: «В 1926 году Сергей Шелухин выдвинул также интересную гипотезу об иерархии уровней понятий "Украина" и "Русь", к которой склоняюсь и я. По мнению Шелухина, понятие "Русь", производное от политонима пришельцев-русов, носило книжный, "высокий" характер. А на более низком уровне могло использоваться самоназвание Украина, которое происходило от славянской праосновы *krajь в значении [своя] "страна", [собственная] "земля"».
То есть, «Украина» — имя нарицательное, играющее роль согласованного определения, выраженного существительным. Что, к слову, подтверждает и староукраинский перевод Пересопницкого Евангелия (1561 г.), в котором встречается, например, и такое: «И ходил по всей украини Іорданской». А вот «Русь» была именем собственным и выполняла функцию подлежащего.
И даже столь холимый и лелеемый авторами украинского учебника француз Гийом де Боплан, который только в XVII веке изготовил комплект карт «Украины», подчёркивал, что подготовил «генеральную карту знаменитой провинции... которая в просторечье зовётся Украиной (vulgo Ukraina dicta)».
Зачем же вульгарное, то есть, просторечное, название «Украина» так активно дописывается нынче к официальной исторической Руси? Да ещё и в зеркальном отражении кабинетного термина Михаила Грушевского: не Украина-Русь, а Русь-Украина? Очевидно, ради того, чтобы превратить в глазах школьников современную Украину в единоличную наследницу Киевской Руси. Это пафосно и даёт право нынешнему украинскому свидомытсву присвоить себе и князя Владимира, и Ярослава Мудрого. Не одним же гетьманом Сагайдачным все дыры затыкать, в самом деле.
Хотя та же Наталья Яковенко заявляла, что в историческом дискурсе название «Украина» может безоговорочно употребляться только по отношению к казацкой Гетманщине, но никак не к средневековой Руси.
Но, вероятно, авторам учебника сложно вдохновить одиннадцатилетних читателей на любовь к Украине без хорошо известных по мультипликации «страны-агрессора» исторических имён.
Нет, авторы, конечно, пытаются обходиться местными кадрами. Вот, например, вписали Лину Костенко в ряд «видатних осіб», состоящий из Аристотеля, Генри Форда и Бенджамина Франклина! Ок, надо признать, что даже такая самодеятельная пиар-технология лучше, чем пропагандистская кинопродукция вроде «Киборгов». Но вы, конечно же, будете смеяться — «киборги» тоже нашли себе место в нашем учебнике! В главе о том, как «Українська держава сприяє розвиткові культурної та релігійної самобутності всіх корінних народів і національних меншин України».
Да, в то время, когда учёные призывают преодолеть чрезмерную нациоцентричность украинских учебников, авторы этих учебников популяризируют образ национального украинского героя. Нет-нет, они не публикуют портреты бандитов «Нацкорпуса», и вовсе не из гуманных соображений. Скорее всего, потому, что тогда пришлось бы признать, что современный украинский национализм — всего лишь метод, удачно экспортируемый в Украину из России. А значит, всё многолетнее доказательство, что «Украина — не Россия» рухнуло бы в одночасье.
Поэтому пятиклассникам демонстрируют украинского героя, уже ставшего европейцем, но вернувшегося на родину, чтобы принести себя ей в сакральную жертву. Василя Слипака. Уникальный контратенор и бас-баритон, известный львовский оперный певец, солист Парижской национальной оперы — сколько ещё концертов он бы дал, сколько бы музыкальных партий спел? Но нет. Пропагандистская парадигма «козака — українського лицаря», бросающего всё, когда родина в опасности, сыграла с Василем злую шутку: «Правый сектор», Донбасс, смерть героя.
Именно ради этой кармической смерти стране и нужен был герой. У украинской пропаганды теперь есть красивый Миф («Миф» — позывной Василя Слипака на восточном фронте). Но все мифы постепенно стираются из памяти народной, по мере смены геополитической повестки в отношении Украины. Где сегодня тот «Правый сектор»? Кому выгодна война в Донбассе? Зачем нужна была такая смерть?
Да, мы — диссиденты украинской «незалежности». Мы не верим в тридцатилетнюю вакханалию вокруг «мрії багатьох поколінь українців».
Мы читали Бжезинского и точно знаем, по чьему сценарию и ради чего идёт «творення нової України, вільної та незалежної європейської держави». И мы уверены, что учебники по истории скоро вновь перепишут.
Поэтому нам пора. Пора захлопнуть ленту «Фэйсбука», сесть самим на берегу истории и пересчитать её мутные волны, чтобы эти волны не смыли наших детей.
Лариса Осипенко
http://timer-odessa.net/minds/istoriya_pro_istoriyu_520.html