Из серии городковых историй
< /p>
После Тернополя, который стал для меня (за 35 лет) одним из самых родных городов на планете Земля, есть еще один городок, ныне олицетворяющий центр Вселенной. Это тот самый городок, где родился известный дед Панас из «Вечерней сказки», который во времена Союза убаюкивал детей…
И вот, наконец, я в Тальном, Черкасской области, здесь родилась, здесь жила до 5-ти лет. Между тем, не было в нем больше десяти! Сколько хочется всего увидеть, потрогать памятью. Понимаю, что запланировано не втиснуть в несколько часов, потому что так складываются обстоятельства. Вот весной следующего года…
В здании, где нынешний Приватбанк, когда-то был роддом, в конце концов, чего там только не было, даже книжный магазин. Справа – действовал ресторан, там мой отец работал слесарем, впоследствии – часовым мастером. Но где та узенькая улочка, неужели ее застроили? Тревожные мысли снуют в моем мысленном пространстве. Наконец-то есть! Облегченно вздыхаю и с центральной дороги ныряю в свое далекое-дальнее детство, мысленно прокручиваю «пленку воображения» длиной в 53 года…
Крутой спуск вниз, дорога усеяна мелкими камешками, вспоминаю, сколько раз малышкой я на ней падала! Ниже, ниже, еще ниже… бегу, вот здесь была городская баня. Пока даже кирпичики не осталось. Возле реки Тальянки. Когда-то детишками мы здесь купались. Мелководная и теплая, особенно – на солнце… От волнения сердце начинает стучать. Укладка. Укладка моего детства. Кладка к бабушкиной хижине на холмике. В последнее время мне очень часто снится, будто я не могу ее перейти. Пятдесят лет назад она действительно очень качалась и я панически ее боялась. Желание Снова перейти через нее не дает покоя. Только бы она была…
Наконец, конец узенькой улочки, вот она – ; родненькая кладка. Отремонтированная и крепкая. На ней влюблена пара юных. Прошу у них прощения, потому что очень хочу ПЕРЕЙТИ, а кладка узенькая, и тот навязчивый страх, боязнь – не упасть вниз. ПЕРЕХОДЯ. Тропа заросла, а на бывший бабушкин огород упала старая ива. словно напоследок обнимая его, целуя каждый комочек натрудженной земли. Продираюсь сквозь заросшую высокую пожухлую траву, а к горлу подступает горячий пульсирующий клубок: вот-вот взорвется. Тропинка поворачивает резко вверх: когда-то здесь был роскошный цветник.
Помню (случайно подсмотрела), как бабушка Анна рано шла сюда, поднимала выше колен обильную юбку и била себя… крапивой. Откуда мне было знать, что ее ноги очень часто «крутило» и таким образом она их лечила. Мудрая была бабушка, травовед. В Сибири упражняла людям вывихи, диски позвоночника. Я от страха закрывала глаза и убегала как можно дальше… Когда же меня не с кем оставлять, она брала меня с собой в церковь (в конце 60-х). В Тальном действовала церковь в какой-то старой хижине, за мостом.
Все вокруг заросло, хижина состарилась. А вот и окно! Летом оно всегда было настежь приоткрыто, отсюда перед моим зрением стояла высокая гора, которая, кажется, достигала зефирного цвета туч, медленно проплывающих вверху, каждый раз меняя свои формы. Я возвращаюсь к окну спиной, чтобы снова прожить эти мгновения. Но что это? Сказать, что я поражена – это ничего не сказать. На самом верху холма проступают шпили золотистых храмовых куполов. Какой вид! Это же надо, новый храм святых апостолов Петра и Павла виден сюда. Это была бы счастлива моя бабушка, если бы знала, что окна ее избушки, где никто давно не живет, ежедневно встречают синие утренники вместе с солнечно-золотыми церковными макушками. Хотя… нет, ее душа, а я уверена в этом, давно знает об этом. Так я так поздно узнала, потому что не имела возможности приехать раньше.
Фото Валентины Семеняк.
Сообщение Из серии городковых историй появились сначала на Житомирская правда.