Торжественное посвящение человека в дикаря (цитата недели)
Михаил Ильич Ромм В течении трех суток после прихода Гитлера к власти приходил эти факельные шествия - факелцуги. Я гляжу на этот поток огня и думаю - в чем был подлинный, глубинный смысл этих спектаклей? Ну да - они демонстрировали мощь нового порядка. Устрашали. Возбуждали простые души. Но все-таки самым главным в этих факелцугах было то, что они помогали превратить человека - в дикаря. Причем превратить его в дикаря в торжественной обстановке. Так что, превращаясь в дикаря, он чувствовал себя чуть ли не героем. А готовый на все дикарь был очень нужен Третьему Рейху. Он нужен был, прежде всего, для того, чтобы истребить все, что противилось нацизму. Все, что стояло у него на пути. Первый удар был нанесен по коммунистам. В концлагеря, в тюрьмы. За коммунистами - социал-демократы. Руководители профсоюзов. Рабочие-активисты. Редакторы журналов, газет, радио. И вообще – все, кто осмеливался думать иначе, чем думал Гитлер. И вот я гляжу на эту огненную свастику и не могу примириться с мыслью о том, в Германии, в стране великой культуры к власти пришли полуграмотные, самодовольно тупые люди, которые сделали все, чтобы превратить человека в восторженного дикаря. Вот - жгут книги. Тогда их жгли во дворах всех университетов. Перед Берлинским университетом выступал Геббельс. Он произносил очень возвышенную речь. Он говорил о торжестве германского духа. О новой культуре, а под эту речь студенты, вместе с подручными Геббельса, вместе с эсэсовцами бросали в огонь книги. Кого же жгли? Жгли Толстого и Маяковского, Вольтера и Анатоля Франца, Ромен Ролана и Джека Лондона. А Геббельс говорил, а тем временем жгли лучших немецких писателей. Жгли Гайне, жгли Томаса и Генриха Мана, жгли Фейхтвангера, Ремарка, Бертольда Брехта. Ну, разумеется, жгли Маркса, Энгельса, Ленина. Жгли труды величайших ученых не арийского происхождения. Человеческая мысль летела в огонь. А что же осталось? Осталось! Вот - академия наук. В том виде, который она постепенно приобрела. Выступает Геббельс. Он представляет Академии нового президента - Зейс Ингварда. Вот ему вручаются президентские полномочия. Зейс Ингвард - гауляйтер Австрии. В общем - нормальный палач. Произносит президентскую речь. Интересен состав слушающих. А вот это - уже Академия права. Выступает Франк. Состав присутствующих поразительно похож на тот, который мы только что видели. Кстати, эта Академия права приняла постановление, согласно которому любовь к фюреру является правовым понятием. Поэтому за не любовь к фюреру можно судить уголовным порядком. Михаил Ромм, режиссер кино и театра, сценарист, публицист, мыслитель, педагог. Из закадрового текста фильма «Обыкновенный фашизм» В.К.: Без преувеличений: я «воспитан» на этом фильме, который меня, 12-летнего, в начале 70-х буквально заставил посмотреть отец. За что ему благодарен. Меня не особо интересовала документалистика (хотя фильм обладал всеми чертами сильнейшего художественного произведения, которые я, конечно, смог разглядеть позднее). Отец сказал: «Тебе ведь нравиться «Девять дней одного года»? Так вот, это снял тот же режиссер». Я успел полюбить «Девять дней…» - опять же с папиной подачи. И мы пошли смотреть «Обыкновенный фашизм» Михаила Ромма… В 12 – не рано ли? Я бы сказал, позже бывает поздно. И рекомендовал бы предварять или, как минимум, сопровождать школьное изучение истории Второй Мировой, о которой мы уже кое-что знали и даже играли «в нее» во дворах. Понятно было не все, но это кино на смысловой вырост, его нужно пересматривать и переобдумывать годами. Да и вокруг должно что-то исторически меняться. Как раз для понимания того, что столкнулось в той войне (не армии, не народы – это ясно сразу) и над чем была одержана победа, результаты и цену которой мы сейчас растаскиваем на пошлую идеологическую мелочь, на перезвякивание всякой псевдополитической дребеденью. Вместо того, чтобы учиться у истории спасительному мышлению. Один штрих. Михаил Ромм снял свой фильм 1965 г. Спустя четыре года, в 1969-м, он вместе с соавторами-сценаристами Майей Туровской и Юрием Ханютиным подготовил к печати одноименную книгу о нем. К этому моменту фильм получил все международные награды и был признан «шедевром советского кино». Неслучайно издательство «Искусство» планировало выпустить книгу в серии с тем же названием - «Шедевры советского кино». Книга уже сверстана и вдруг неожиданно выпадает из издательского плана. Ее встреча с читателем состоялась только через 37 лет, в 2006 г. Издательство «Сеанс» дополнило верстку «Искусства» архивными материалами, и получилось расширенное издание. Видно, не зря книга ждала этой встречи почти 40 лет. Спасибо, что не уничтожили верстку. Нет, не по примеру персонажей фильма, просто так – чтобы не занимала полезного места на полке. И в мышлении заодно. А фильм - в 12 лет не рано. А то в 12.00, в полночь вместо Совы Минервы полетит интеллектуально и нравственно ощипанный бройлер исторического сознания. Шмяк-шмяк – швыряются тушками оппоненты. Не доиграли в «войнушку».