Я привел 79 «языков»: Владимир Карпов — легендарный разведчик, прошедший штрафбат и ставший Героем Советского Союза

Известный писатель, Герой Советского Союза Владимир Карпов после штрафной в 42-м принял взвод пешей разведки стрелкового полка. Однажды, отвечая на вопросы писателя В. Лыкова, он расскажет не только о себе лично, но и о деталях «обычной работы» войсковой разведки на фронте:

— И вы явились во взвод пешей разведки с первой медалью. Как отнеслись к вам разведчики?

— Сначала в штабе меня познакомили с командиром взвода пешей разведки Иваном Казаковым. Затем мы отправились в блиндаж. Разведчики чистили оружие. Уставились на меня: явно из-за медали.

Казаков сказал: «Володя, новый разведчик — чемпион по боксу. Не советую пререкаться с ним, может вложить ума по всем правилам». Все засмеялись.

Я думал, что на следующий день пойдем в разведку. Но оказалось, прежде чем идти за «языком», надо выбрать объект и тщательно изучать его. Казаков приводил нас в первые траншеи на разные участки обороны полка. Вместе наблюдали за немецкими позициями в бинокль, а также пользовались артиллерийскими стереотрубами. Мы искали наиболее удобные подходы к объекту. Репетировали, как незаметно подползти к нему. Казаков говорил, что все детали надо отрабатывать здесь, а на территории противника все должно проходить как по нотам. И запомните: сколько разведчиков ушло, столько и должно прийти. Ни убитых, ни раненых не бросать.

— Ваши ощущения при выполнении первого задания.

— Они были сложные. Но я рассчитывал почему-то на победу. Экипировались: маскировочный костюм, ватные брюки, телогрейка, автомат, нож, гранаты. След в след подошли к первой траншее. На нас с любопытством смотрели бойцы стрелкового подразделения.

— К фрицам?

— К ним.

Покурили. Казаков говорит: «Карпов, группу поведешь ты. Я дальше не пойду». Я на миг растерялся: как же так? Но Казаков подтолкнул меня: мол, вперед. Мы перемахнули бруствер. Коноплев и Рогатин впереди. Их обогнали дозорные Пролеткин и Фоменко. Лузган с саперами полз чуть в стороне. Снег был сухой, скрипел. Все вокруг слилось в белой мгле, похожей на густой туман. Ориентироваться на местности помогали немецкие ракеты и пулеметные очереди.

Лузин с саперами проделали проход в проволочном заграждении. Лежали не дыша. Где-то рядом щелкнула ракетница. Шурша, ракета понеслась вверх и с легким хлопком раскрылась в огромный яркий световой зонт. Думаю: если сейчас нас обнаружат немцы, никому не уйти — перебьют. По всему телу разлилась какая-то тяжесть. Но надо ползти. За колючей проволокой — траншея, заглядываю: где немцы? Никого. Сполз в нее. Вдруг из поворота вышли два фрица, прямо на меня. Вскинул автомат — убил одного, затем другого.

Задуманное стремились осуществить без шума, а не получилось. Гитлеровцы принялись палить из блиндажа. Я бросил в него гранату. Грохнул взрыв, дверь вылетела. Кто-то стонал в темноте. Я влетел в блиндаж: надо брать «языка». Темь непроглядная, споткнулся о человеческое тело. Вытащил стонавшего из блиндажа, набежали разведчики, принимайте, говорю им. Те быстро связали фрицу руки, в рот затолкали кляп и поволокли его вниз по траншее. Проскользнули через проволочное заграждение — погони и стрельбы не было. Побежали к черной полосе своих позиций. В окопы спрыгнули в полном изнеможении. Увидев нас, Казаков вскрикнул:

— Ну молодцы, сами живы остались и фрица приволокли. Карпов, поздравляю с первым «языком»…

В своем блиндаже краем уха за дверью услышал: «Фартовый у нас командир группы захвата, с таким дело пойдет». Не скрою, похвала для меня была приятной. И, надо сказать, дело пошло, брали «языков» регулярно.

— Сколько же их на вашем счету, Владимир Васильевич?

— Судя по документам — 79. На самом деле их больше. А за каждым «языком» стоит смерть с косой. В сентябре 1943 года, когда завершилась Ржевская наступательная операция, меня первый раз представили к званию Героя Советского Союза. К тому времени я уже был лейтенантом, командиром разведывательного взвода полка. Для меня это было неожиданностью. Я засомневался: «Надо ли это делать?» Командование полка в один голос заявило: «Не сомневайся, заслужил!» Однако звания мне не присвоили. На одном из документов кто-то карандашом сделал пометку: «Вы думайте, кого представляете. Карпов год назад был врагом народа, а вы его — в герои».

P.S. Через год Владимиру Васильевичу Карпову все-таки присвоили звание Героя и сняли судимость.

Источник: Смыслов О. С. Забытые герои войны. — М.: Вече, 2014