Шансов на возврат «крымского золота» все меньше
Голландский суд отказался возвратить скифское золото в крымские музеи. Правительство Украины победило музейных работников Керчи, Бахчисарая, Симферополя и Херсонеса Таврического. Именно они, а не правительство России защищали древние артефакты от того, чтобы те бесследно исчезли в бескрайних степях Украины. Эта скандальная история покрыта плотной завесой тайны, где непонятна роль Министерства культуры России да и самого премьера Мишустина. Осталась последняя надежда – апелляционный суд Амстердама. О том, как развивалась эта тёмная история, главному редактору «АН» Андрею УГЛАНОВУ рассказывает шеф крымского представительства издательского дома «Аргументы недели» Алексей САЛОВ.
Ничьи сокровища.
– В последние несколько дней из Следственного комитета России пошли сообщения, связанные со скифским золотом. СКР начал доследственную проверку по факту хищения экспонатов. Несколько лет назад эта тема была на слуху, но всё как-то затихло. И вдруг снова всплеск внимания. А простому читателю даже неизвестно, как эти экспонаты попали в Голландию и где они сейчас находятся – всё ещё там или уже на Украине. Что происходит?
– Это золото, эти драгоценности очень значимы для Крыма. Нам отсюда казалось, что они значимы и для всей России. Но складывается ощущение, что интерес этот где-то на границе Крыма и обрывается. Расскажу вкратце предысторию. Эти золотые артефакты, настоящие произведения древнего искусства за авторством скифских племён, были найдены археологами на землях Крыма. После чего они пополнили коллекции местных музеев – Керчи, Симферополя, Бахчисарая, Херсонеса Таврического. В январе 2014 года эти уникальные коллекции были собраны вместе и отправились за границу. Сначала в Германию, в Бонн. А потом в Амстердам. Там коллекция выставлялась 4 месяца. В июле-августе пришло время её возвращать. И неожиданно выяснилось, что голландцы не знают кому. Они же получали её от украинских музеев, а возвращать, получается, надо российским. Возникла коллизия. Министерство культуры Украины требовало вернуть золото себе, ведь на документах печати этого ведомства. Но музеи настаивали – это наши коллекции и принадлежат музеям, а минкульт Украины лишь обеспечивал выставку за границей. Голландцы, не понимая, кто прав, потребовали у Украины и России доказать принадлежность коллекции документами. Принято называть эту коллекцию «Золото скифов», хотя её официальное название «Крым – золотой полуостров Чёрного моря». Кроме четырёх крымских музеев там были экспонаты музеев из Киева и Одессы. Одесса и Киев сразу получили свои коллекции обратно, а крымские музеи до сих пор сидят и ждут решения.
– Несколько дней назад в «Комсомольской правде» выступил бывший министр культуры Михаил Швыдкой. Он остаётся советником президента по взаимодействию с зарубежьем по вопросам культуры. Швыдкой заявил, что государству нечего лезть в это дело, это забота исключительно самих музеев. При этом со стороны Украины задействована артиллерия самого крупного калибра из украинского правительства. Получается, нашему правительству до этого золота дела нет и всё сброшено на плечи музейных работников?
– Процесс вроде бы открытый, но всю информацию о нём приходится всё равно добывать по крупицам. Очень много инсайдерской информации из источников, которые приходится скрывать. И даже когда говоришь с людьми «в теме», о многом приходится лишь догадываться. Они обрывают себя на полуслове, не смотрят в глаза и говорят: «а вот это не для записи». Поэтому хочу предупредить, что всё, что я скажу дальше, вполне вероятно, никто не захочет подтвердить официально. Но получается, что вы правы. За коллекцию скифского золота борются именно «музейщики». Четыре директора музеев являются истцами, а помогают им несколько сотрудников их музеев. Такой стороны, как «Россия», в этом процессе нет. Хотя ещё в 2014 году «музейщики» просили, чтобы именно Россия как государство потребовала вернуть коллекции. Но получили отказ. Отказ объяснялся стратегией, выбранной адвокатами.
Из схронов выдачи нет.
– А кто представляет Россию... в смысле – музеи?
– А тут самое интересное. Не известно, ни кто их нанял – Россия, Минкульт, сам Швыдкой или скорее Мединский, который тогда был министром культуры, музеи как организации или директора музеев, ни сколько им платят, ни кто именно платит. Это тайна. Я знаю только, что это голландские адвокаты, которые якобы мастера в этом деле. Они выработали свою линию, которую кто-то одобрил.
– Кто?
– Неизвестный наниматель. Выбранная, вернее, одобренная этим нанимателем линия предсказуемо привела к тому, что осенью 2021 года суд Амстердама принял решение отдать коллекцию Украине. То есть все потуги этих великих адвокатов, работавших за огромные, но неизвестные деньги, просто пошли прахом.e_SClB
– Я даже слышал сумму порядка 40 миллионов, правда, не знаю чего – то ли евро, то ли долларов, – которые уже получили эти адвокаты. Но при чём тут Следственный комитет, затеявший доследственную проверку? Притом что Генеральная прокуратура открещивается от этого дела, заявляя, что от имени России иск подавать не надо.
– Мне история видится следующим образом. Когда осенью выяснилось, что адвокаты, нанятые неизвестно кем, банально прос...ли дело и золото уезжает на Украину, разумеется, встал вопрос, что кто-то за это должен ответить. Кто? Наверное, тот, кто нанимал адвокатов и одобрял их выбранную линию и платил за это бешеные деньги. Предполагаю, что человек этот серьёзного ранга и отвечать за это он не хочет. И вероятнее всего, он сказал, что эти гениальные адвокаты за такие большие деньги ошибиться просто не могли. Это ваши там в Крыму накосячили – запятую не там в документах поставили или ещё что. Ой, вы же сами знаете, какой бардак был при Украине, а будь такое сейчас, мы бы этого не допустили, и всё такое. Не реагировать на такой позор было нельзя, и Следственный комитет спустя 7 лет включился в дело и затеял доследственную проверку. Заключается она в том, что этих самых «музейщиков», пострадавших от того, что их коллекции не получается вернуть, взяли за шиворот и встряхнули – подайте отчётность, покажите нам все документы, кто давал вам распоряжения, на кого вы работали. И на основании этой проверки, предполагаю, сами эти директора музеев и окажутся виноватыми. В народе это называется «бомбить Воронеж». Когда, проср...в какое-то дело, чиновники наказывают за это не виноватого, а пострадавшего.
– С голландскими адвокатами у нас вообще «замечательно» всё складывается. В деле по малайзийскому боингу они уже лет 7 работают так профессионально, что создаётся впечатление, что они трудятся на противоположную сторону, а у нас только деньги получают. Кто бы мог подумать, что в деле с музеями они вдруг встанут за нас горой? Никогда такого не было, и вот опять. А что по этому поводу говорят в Киеве?
– Они с нетерпением ждут коллекцию в своих запасниках. Правда, учитывая, как часто и с каким скандалом на Украине меняются власти, у наших музейщиков есть серьёзные опасения, что такое большое количество ранее не учтённого золота быстренько расползётся по частным коллекциям и его потом уже никто никогда не сможет собрать обратно. Из схронов выдачи нет. Да и в любом случае, как только золото пересечёт границу с Украиной, о нём можно будет забыть, требовать его уже будет бессмысленно. Сегодня есть последний шанс – это апелляция. Сейчас собираются документы для того, чтобы Апелляционный суд Голландии пересмотрел решение суда первой инстанции и, возможно, принял какое-то другое решение.
– И каковы шансы?
– Да никаких. Тот же Швыдкой когда-то растекался в комплиментах голландскому правосудию – оно всё такое неполитизированное, независимое и профессиональное! Если оно такое прекрасное, то с чего бы отменять решение суда первой инстанции? Наши музейщики признают, что для возвращения коллекции сделано многое, но откровенно недостаточно. Мне кажется, что поезд уже ушёл.
Личные причины Поклонской.
– А этим директорам музеев вообще кто-то помогал? Ведь суд и музейное дело – разные вещи. Можно быть суперпрофессионалом в своей области, но ничего не понимать в юриспруденции. Тут же надо и документы правильно оформить и, в конце концов, перевести их на английский или голландский язык.
– Когда с ними разговариваешь, они горячо убеждают, что да, нам так помогают! Так помогают! Но когда спрашиваешь, кто именно и куда пошли документы, они сразу замолкают – вы что? Об этом нельзя говорить! Почему нельзя – тоже не говорят. Есть человек, занимающий должность вице-премьера правительства Крыма. Это представительство Крыма при президенте Российской Федерации. Эта структура обеспечивает связь между директорами этих пострадавших музеев и администрацией президента. Совместно вырабатывается какая-то общая линия и принимаются решения о дальнейших действиях. Но позвонить туда и узнать, кто конкретно этим занимается, бесполезно.
– Посылают?
– Нет! Всё предельно вежливо и даже как будто заинтересованно. Но как только начинаешь спрашивать, то в итоге остаёшься с тем же, с чем ты к ним и обратился. «Да, сейчас рассматривается вопрос, который будет решаться, мы прикладываем все усилия, но, для того чтобы не испортить ход процесса, давайте мы не будем называть конкретно ни имён, ни фамилий, ни дат, ни цифр». Ничего!
– Но у вас же появилась артиллерия крупного калибра! Поклонская сказала, что не хочет быть послом в Африке и уехала в Крым. Она не может подключиться к этому?
– Она могла бы этим заняться прямо с 2014 года! С её-то опытом и профессионализмом! Ну да, она пять лет была депутатом, это тяжёлый труд. И она сделала очень много дел, которые, наверное, кому-то известны. Жаль, что она не взяла это дело на личный контроль. Но сейчас она вернулась в Крым и могла бы взять на себя эту общественную нагрузку. Представьте, с её-то харизмой и мировой славой! Представьте – она приезжает в суд в Амстердам для личного выступления в защиту крымских музеев! Да весь мир бы взорвался от такой новости! Журналисты бы дрались за право снимать этот процесс! Во всяком случае, о нём бы хоть кто-то узнал в мире. Даже не знаю, почему она не хочет за это браться. Возможно, по той же личной причине, по которой не захотела ехать послом Российской Федерации в Кабо-Верде по личному приглашению президента России. Видимо, это очень важная личная причина.
– Есть ли в крымских музеях ещё что-то, сопоставимое по ценности с коллекцией скифского золота?
– Вы имеете в виду, осталось ли что-то, что можно вывезти за границу?
– Господь с вами!
– Знаете, один человек мне сказал: «Даже если это золото к нам не вернётся, мы накопаем ещё. Нам есть где копать».