Одесса, Жуков и… ни голоса Левитана, ни Красной Армии
Одесситы отметили день рождения Маршала Победы. «Людей пришло прилично (я даже не ожидала). Но в основном это, конечно, были старики и люди возраста сорок пять плюс. А вот людей моего поколения – сорок пять минус – вообще не было. Моё поколение по-прежнему не способно заставить поднять свои задницы с диванов и подойти на десять минут к памятнику. Моё поколение инертное в отношении подобных мероприятий. Зато в Сити Центре их немеряно гуляет. И скупает все бутики по бешеным ценам (я после акции поехала туда). Вот там просто не протолкнуться.
Было немножко молодёжи. Но это те, кого привел в числе своей команды депутат Гиганов. Хотя были и самостоятельно пришедшие ребята. Со мной в маршрутке такой парень ехал. Молоденький совсем, лет восемнадцати. А потом на остановке друзьям звонил, рассказывал о том, что на акции происходит и звал их подойти. «Не бойтесь, – говорил он по телефону, – здесь полиция кругом.Так что подтягивайтесь! Нет, нациков не видно». Нацистских сук действительно не было. Не пришли. Потому как, видимо, далеко, холодно и команды не дали.
Люди выступали перед микрофоном, рассказывали о Жукове, вспоминали войну и Победу, кричали «Ура!» и пели «Поклонимся великим тем годам! Всем миром! Всем народом! Всей Землёй!» Возмущались нынешними нацистами, властью и громко выказывали презрение атошникам. Из кричалок скандировали только одну: «Донбасс, мы за вас!» Потому что именно это самая больная тема для всех нас на сегодняшний день.
А затем в небо полетели воздушные шары. Золотистые и коричневые. С намёком на Георгиевскую ленту.
Когда я уходила, то по дороге подошла к двум полицейским.
– Ребята, а вы за кого? – спросила я их. – За нас или за фашистов?
Молодой полицейский улыбнулся и тихонько ответил: «За вас».
Полицейский постарше злобно сузил холодные глаза и стукнул младшего локтем в бок. Затем обратился ко мне и произнес: «А вы знаете, что полицейским такие вопросы задавать нельзя?»
– Хм, теперь буду знать, – кивнула я. – Что милиционерам можно было задавать такие вопросы, а вот полицейским нельзя. Ну а защищаете то вы кого? Нас или их?
– И вас, и их. Нам без разницы.
Вот пока представителям власти и силовых структур будет «без разницы» кого защищать – людей или подонков – в этой стране мира не будет. Так что впереди нас ждет ещё не один год войны и оккупации... Держитесь, люди!», – пишут участники митинга в честь Г. Жукова из Одессы.
В этих словах, и в песнях этих в честь Победы и её Маршала, в поддержке Донбасса – и боль, и проявление смелости (нет, не безрассудства – именно смелости). Не знаю, осталась ли надежда, которая, как нас учили, умирает последней, но на деле оказывается, что бывает и по-другому: прежних надежд уже нет, новых ещё нет, а человек пытается дышать, жить и всеми силами бережёт от взлома своё «я», свой культурный код. В то время, как одни прежде нормальные люди поняли, что жить перевёртышами в смутное время выгодно и безопасно (правда, безопасность относительная), другие являют собой поколение эры потребительства, третьи ушли в кухонную эмиграцию, остаются четвёртые – те, чьи голоса продолжают звучать на фоне всего происходящего – беснования национал-радикалов и их подпевал, сползания властей в сторону непротивления злу (а часто – потакания ему), равнодушия силовиков, защищающих на словах «всех», а в действительности – сторону зла, отстранения любителей бутиков и развлечений, страха эмигрировавших внутрь себя.
И во времена Жукова были в оккупированных городах и те, кто служил новому порядку, и те, кто боялся ему противостоять, и просто жил. И подполье тоже было. Нынешняя ситуация горька тем, что оккупанты имеются, но сколько ни слушай радио – голоса Левитана не услышишь. И Красной Армии, которая ведёт ожесточённые бои, тоже нет на горизонте. И страны огромной, вставшей на «смертный бой», тоже нет. И все беды – именно от этого.
А кто пишет в интернетах, мол, «Одесса уже не та» и «почему не вышел весь город», подумайте о том, что за героями былых времён была великая страна, и хотя не знали они доподлинно, кто победит, страна эта всё равно существовала и сражалась, и уконтрапупила в конечном счёте нацистскую гидру. А сейчас какая страна стоит за одесситом или одесситкой, вышедшими с букетом к тому месту, где прежде стоял памятник Жукову? В той, которая зовётся Украиной, нынче нет места ни маршалу, ни Победе, ни Красной Армии – зато памятники прислужникам Гитлера расползлись повсюду, как и памятники убийцам жителей Донбасса. И никто не стукнет одесситам в окно, не попросит с дороги воды и не скажет: «Узнала Красная Армия про вашу беду. Затрубили трубачи во все сигнальные трубы. Забили барабанщики во все громкие барабаны. Развернули знаменосцы боевые знамёна. Мчится и скачет на помощь вся Красная Армия»**. И, выходит, те смельчаки, которые несут цветы Жукову, поют «Поклонимся великим тем годам…» и произносят вслух: «Донбасс, мы за вас!» – одни против всей украинской «навалы» (нашествия), которая заливает страну «национальным беспамятством». Знаете, что решение о создании региональных филиалов детища Вятровича – Украинского института национальной памяти (УИНП) принято уже при так называемой новой власти, в начале октября? А в ноябре УИНП добрался до Одессы, возглавил филиал атошник, атаман Черноморского гайдамацкого соединения Гуцалюк. Уже пообещали одесситам игру «УПА* – ответ непокорённого народа» и брошюру «2014: начало российско-украинской войны», лекции свидомых историков и вечеринки (!). Представляете, какой адский ад? Это в Одессе, где в 1941-1942 годах эсэсовцами, румынскими солдатами, украинскими полицаями (а как без них-то?) и местными немцами-колонистами были расстреляны и сожжены и замучены порядка 75000 евреев и «подозрительных жителей», где был проведён «марш смерти» в концлагеря, где людей сотнями вешали прямо на улицах, где было организовано гетто на Слободке! Это Одессе теперь будут вещать про УПА! Сюрреализм? Нет, такова реальность. Реальность, в которой полицейским всё равно, кого защищать – неофашиста или антифашиста.
** Аркадий Гайдар «Сказка о военной тайне, о Мальчише-Кибальчише и его твёрдом слове»