Мнения: Четырехдневная рабочая неделя будет хуже пятидневки
Правительство РФ отменило несколько тысяч постановлений советской власти. Как пишут некоторые – «устаревшую советскую ересь» вроде ГОСТов, которые мешают развиваться бизнесу. А вот первый зампред Комитета Совфеда по аграрно-продовольственной политике Сергей Лисовский в свежем комментарии для КП сказал, что для того, чтобы навести порядок с продуктами, надо к ГОСТам вернуться. Эти два логически противоречащих друг другу заявления означают одно – отменили то, на что по факту уже давно не обращали внимание. Но в плане развития бизнеса особенно интересна отмена советского декрета о восьмичасовом рабочем дне. По факту его, как и ГОСТов, давно нет. 10–12 часов на работе – сейчас это норма жизни. Но есть Трудовой кодекс, в котором сказано: рабочая неделя – 40 часов, рабочих дней – пять (получается восемь часов в день), и который как бы обязывает работодателя оплачивать часы переработки по увеличенному тарифу. «Невыносимая» ситуация для бизнеса. Но выход есть. В кодексе сказано о рабочей неделе, но ни слова о длительности рабочего дня. То есть, если внести изменения в кодекс и неделю сжать, скажем, до четырех дней, то 40/4=10 часов. И вуаля, за два часа переработки сверх восьми часов можно уже не доплачивать по повышенным расценкам. Правительство РФ отменило несколько тысяч постановлений советской власти. Как пишут некоторые – «устаревшую советскую ересь» вроде ГОСТов, которые мешают развиваться бизнесу. А вот первый зампред Комитета Совфеда по аграрно-продовольственной политике Сергей Лисовский в свежем комментарии для КП сказал, что для того, чтобы навести порядок с продуктами, надо к ГОСТам вернуться. Эти два логически противоречащих друг другу заявления означают одно – отменили то, на что по факту уже давно не обращали внимание. Но в плане развития бизнеса особенно интересна отмена советского декрета о восьмичасовом рабочем дне. По факту его, как и ГОСТов, давно нет. 10–12 часов на работе – сейчас это норма жизни. Но есть Трудовой кодекс, в котором сказано: рабочая неделя – 40 часов, рабочих дней – пять (получается восемь часов в день), и который как бы обязывает работодателя оплачивать часы переработки по увеличенному тарифу. «Невыносимая» ситуация для бизнеса. Но выход есть. В кодексе сказано о рабочей неделе, но ни слова о длительности рабочего дня. То есть, если внести изменения в кодекс и неделю сжать, скажем, до четырех дней, то 40/4=10 часов. И вуаля, за два часа переработки сверх восьми часов можно уже не доплачивать по повышенным расценкам.
Как известно, до конца сентября Минтруду поручено представить позицию по переходу к четырехдневной рабочей неделе. Это было подано как сверхсовременное нововведение. Однако, во-первых, то же самое уже предлагалось Минтрудом в 2014 году и было отвергнуто профсоюзами. Теперь «новая» идея более настойчиво зашла по второму кругу. Во-вторых, мы видим, что речь идет именно об уменьшении количества рабочих дней, а о рабочих часах никто не говорит. Так что выйдет именно четыре дня по 10 часов.
Что это значит для среднего работника? Полтора–два часа на работу утром, 10 часов труда, час на обед, полтора–два часа домой вечером. Итого 14–15 часов в день. Остается 9–10 часов, за которые надо успеть пообщаться с семьей, решить бытовые вопросы, сходить в магазин, приготовить пищу, заняться саморазвитием, в конце концов поспать. Понятно, что реально получится только поесть и поспать. Зато целых три свободных дня. Увы, один из них очевидно выпадет на восстановление сил. Остальное время можно использовать для личных дел. Ну, тоже неплохо. В чем подвох?
Прежде всего, в таких условиях работник практически лишается возможности участия в профсоюзной деятельности, то есть в законной борьбе за улучшение условий своего труда. На работе у него не останется на это времени, а на выходных, ясное дело, профсоюзные собрания никто проводить не будет. А три выходных – это то время, на которое вполне можно нанять условных гастарбайтеров с сильно худшим договором и, кстати, уже даже не на 10, а на 13 часов в день. Это и собьет уровень зарплаты, и создаст конкуренцию за рабочее место, которое раньше было ваше, а теперь как бы и не совсем ваше. Чуть что – есть кому его занять. Ну и, конечно, острым становится вопрос с детьми. Куда их девать после школы, если родители будут возвращаться домой чуть ли не ночью? Благо, если есть бабушки и дедушки. Но благодаря пенсионной реформе они тоже будут работать, так как пять лет по 14 000 рублей в месяц (средняя пенсия) – это недополученные 840 000 рублей, которые где-то надо брать. Дети, находящиеся четыре дня в неделю без родителей, называются беспризорниками. Правда, можно поддержать бизнес и нанять няню, но за какие деньги при официальной средней зарплате в 42 000 рублей?
В России профицитный бюджет. Это в мире сейчас в принципе редкость. Деньги есть, гигантские суммы выделены на нацпроекты в рамках модернизации экономики. Какой смысл создавать такие проблемы для наемных работников, то есть для абсолютного большинства граждан? Мнений можно выдвигать сколько угодно, поэтому лучше посмотреть на интересные цифры. Возьмем любое крупное неубыточное промышленное предприятие (желательно частное) с открытой финотчетностью. Например, Норникель, опубликовавший этим летом свежий отчет за первое полугодие 2019 года.
Валовая прибыль компании за это время составила 240 млрд руб. Из них на дивиденды ушло 129 млрд, на зарплаты – 12,9 млрд, остальное – налоги, закупка сырья, амортизация и всякое разное. Из этого следует несколько выводов. Учитывая, что Норникель на 56,5% находится в Нидерландах и на Кипре, можно констатировать, что около 73 млрд рублей территорию России за полгода с этого предприятия покинуло и использовано для покупки товаров и услуг на территории РФ не будет. В чем тогда выгода для российского бизнеса? Ни в чем. Не просто так президент уже несколько лет призывает всех возвращать капиталы.
#{related}Небольшое количество акционеров получило в 10 раз больше, чем 82 000 работников предприятия, которые непосредственно занимались производством и реализацией продукции, то есть трудились. Можно, конечно, понятие эксплуатации тоже назвать «устаревшей советской ересью», но право, глядя на такой разрыв, хочется облечь это «устаревшее» понятие в наглядную цифру. Посчитать норму эксплуатации легко. Нужно валовую прибыль разделить на переменный капитал (зарплату) и умножить на 100%: 240 млрд / 12,9 млрд * 100% = 1860%. По-русски это значит, что каждый работник получает в 18,6 раза меньше, чем он создал, трудясь на предприятии. Один человек как бы работает за 18. То есть, работая в день восемь часов, он среднюю зарплату (официально) около 100 000 рублей вырабатывает за 20 минут ежедневного труда, а остальные 7 часов 40 минут работает на предприятие и его акционеров, которые в первом полугодии 2019 года положили себе в карман больше 50% от всей прибыли Норникеля. Норма прибыли 50% – это невероятно много. В США она 11–13%, в Западной Европе – 8–10%.
Реальная средняя зарплата на Норникеле 50 000 руб. За месяц один работник создает стоимость в размере 50 000 * 18,6 = 920 000 руб. Средняя пенсия – 14 000 руб. Один работник Норникеля может содержать в месяц себя и 62 пенсионера, если вся прибыль будет распределяться среди работников. Конечно, так не будет. Зато вполне реально, если акционеры повысят зарплату работникам в два раза, до 100 000, затраты на зарплату составят 26 млрд, то каждый работник сможет обеспечить трех пенсионеров и этот факт полностью нивелирует причину, по которой было принято решение проводить пенсионную реформу (на одного работающего приходится один пенсионер). А акционеры при этом потеряют всего лишь 10% прибыли, то есть , их норма прибыли будет 40%, что все равно в 3,5 раза больше, чем в США. А если норму прибыли сделать как в США, то можно раза в четыре спокойно поднять зарплаты и пенсии всем. Либо сократить рабочее время.
#{vote}И это экономическое чудо всего лишь от некоторого (совсем не тотального) перераспределения. А что если акционеры станут резидентами РФ? А что если с помощью полковников Захарченко и Черкалина не вывозить сотни миллиардов в мешках за границу? А что если снизить ставку кредитования промышленности до 2–3%?
С незапамятных времен экономистам известно, что повысить прибыль можно либо за счет технической модернизации (и об этом как раз нацпроекты), что дает возможность параллельно повышать зарплаты и уменьшать рабочее время, либо за счет сверхэксплуатации работников (и это пока происходит в действительности). Предложение миллиардера Прохорова увеличить рабочее время до 12 часов в день в 2012-м отвергли. Предложение МОТ сжать рабочую неделю до четырехдневки по 10 часов в день в 2014-м отвергли. Что принципиально изменилось в 2019-м, что теперь вдруг стало нужно идти по этому пути?
#{author}Впрочем, на братской Украине происходит все то же самое как под копирку. 12 сентября Рада попыталась отменить советский Трудовой кодекс, а с 2020 года планирует отмену всей советской законодательной базы. Новый премьер уже рассказал об «опасности» легального трудоустройства для бизнеса, сильно «борзых» профсоюзах, которые мешают увольнять работников, и, конечно, о необходимости позволить бизнесу увольнять заболевших и беременных. Но ведь и это не новаторство. В 2006 братская Грузия при «великом реформаторе» Саакашвили тоже для «развития бизнеса» отменила восьмичасовой рабочий день и множество соцгарантий (вроде тех же декретных), часть из которых вернули только в 2015-м, когда реформатор уже реформировал Одессу.
Наверное, странно было бы утверждать, что декреты столетней давности не устарели. Они действительно устарели, поскольку при современном уровне производительности труда легко можно переходить с восьмичасового рабочего дня на шестичасовой. Вот это был бы экономический и социокультурный рывок в будущее.