Для того, чтобы понять, что значил для немцев Никополь в планах кампании 1944-ого, достаточно процитировать Манштейна: «На совещании в штабе группы в марте в городе Запорожье Гитлер заявил, что касается никопольского марганца, то его значение для нас вообще нельзя выразить словами. Потеря Никополя означала бы конец войны».

Необходимый для брони и износостойких сталей, марганец был вторым по значению элементом после железа в сталелитейной промышленности. Но в Европе марганца не было, а в СССР были два (помимо Урала) крупнейших месторождения – в грузинской Чиатуре и в Никополе, где его добывали с 1886 года.

До индустриализации хорошую для плавки крупнофракционную никопольскую руду активно и успешно продавали для нужд мировой металлургии, а после СССР стал не только экспортёром, но и потребителем.

Захватив Никополь, Гитлер получил весьма важный элемент бронетанковой промышленности, ибо нехватка марганца привели к ухудшению качества брони, что после потери Никополя показал «Королевский Тигр».

Но пришла зима 1944-го, и когда фронт приблизился к месторождению, в ставке фюрера господствовали настроения «стоять до конца». В районе города немцы всё ещё занимали большой плацдарм на Левобережье, который, невзирая на угрозу «нового Сталинграда», Гитлер приказывал удерживать, обещая запертой в Крыму 17-й армии ударить из Никополя и отбить Перекопский перешеек.


Плацдарм был отлично укреплён, у генералов Шернера и Холлидта была оснащенная артиллерией, танками и авиацией группировка в полмиллиона человек!

Первый раз сбить немцев с плацдарма в Днепр в декабре 1943-го попытался генерал-лейтенант Алексей Гречкин со своей 28-й армией, но всё обернулось большими потерями, особенно в районе кургана «Нечаева могила». В Ставке были недовольны топтанием на месте, и потому стали думать серьёзно, на уровне Василевского.

От идеи «бить в лоб» отказались почти сразу, возвращать советский марганец решили одновременными комбинированными ударами 3-го и 4-го Украинских фронтов.


17 января план был одобрен Москвой. Василевский настоял на усилении 3-го Украинского фронта Родиона Малиновского, который требовал для успеха реального перевеса сил, и получил их. Началась быстрая и максимально маскированная переброска на правый берег 103 танков 4-го гвардейского механизированного корпуса. Для этого на месте бывшего расположения корпуса построили до 100 макетов танков, велись радиоигры, и скрыть переброску от немцев удалось.

Утром 30 января переброшенная с 2-го Украинского фронта 37-я армия генерал-лейтенанта М. Н. Шарохина начала «шуметь» на криворожском направлении, а 6-я армия генерал-лейтенант И.Т. Шлемина – на никопольском, что, как и предполагали у Василевского, немцы сочли за очередное неудавшееся наступление, перебросив туда силы с других участков.

А утром 31-го вперёд на Апостолово пошла потрёпанная в боях за Запорожье 8-я гвардейская армия легендарного В. И. Чуйкова и 46-я армия В. В. Глаголева. На левом берегу по Никопольскому плацдарму ударили 3-я гвардейская, 5-ударная и 28-армии 4-го Украинского фронта Фёдора Толбухина.


В прорыве на Апостолово Чуйков использовал свою тактику броска передовых батальонов сразу после артподготовки, выгонявшей немцев из передовых траншей, за батальонами тут же разворачивалось широкое наступление.

За Чуйковым в прорыв пошел 4-й мехкорпус героя Сталинграда генерал-лейтенанта Танасчишина.

Генерал-танкист Трофим Иванович Танасчишин – личность неординарная, хотя сегодня не слишком популярная, прежде всего потому, что он погиб 31 марта 1944 года при налёте авиации у Вознесенска Николаевской области.


Уроженец села Ярышев, что под Могилёвом-Подольским Винницкой области, гонял по Украине еще петлюровцев. Бывший кавалерист пересел на танк после окончания Ленинградских бронетанковых курсов в 1934 году и оставался с танками до последнего дня.

Во время Великой Отечественной он воевал под Москвой, но особо отличился под Сталинградом, где в августе 1942-го его 13-й танковый корпус (будущий 4-й) отличился в оборонительных боях за станцию Абганерово, затем выдержал первый удар, прорывавшегося к Паулюсу Манштейна и совершил рейд до Маныча.

Танасчишин освобождал Донбасс, форсировал Днепр. Между прочим, он рыцарь-комендор Ордена Британской империи (The Most Excellent Order of the British Empire). А ещё за Танасчишина, которого терпеть не мог Хрущёв, требовавший снять генерала с командования корпусом, поручился лично Сталин.

5 февраля наши взяли Апостолово. Темпы наступления (а за шесть дней советские войска с упорными боями прорвали оборону и преодолели 45-60 км) сковывала ранняя для января оттепель и чудовищная распутица, преодолевавшаяся неразгаданной волей русского солдата.


Вот как это видел участник боёв, Герой Советского Союза, писатель Владимир Карпов: «Они шли по колени в болотной жиже, а при близких разрывах ещё и падали в эту грязь, вжимались в неё, давимые инстинктом сохранения жизни. Они вставали и не только шли дальше, а тянули на лямках и верёвках за собой противотанковые пушки, зная, что без них танки опрокинут их при первой же контратаке. Что такое тянуть орудие по грязи выше колен, знает только тот, кто сам это испытал. Напрягаешься до того, что, кажется, вот-вот лопнут жилы внутри твоего тела. Пушка не просто тянется за тобой, а сначала ты сам ногами своими погружаешься в жижу. И только когда почувствуешь твёрдую землю, упрёшься в неё, да не один, а все вместе – расчёт орудия и те, кто ему помогают, упрутся да с криком, с матом поволокут, только тогда орудие поддастся, поползёт вперёд. Если лихо потянут, оно проскользит несколько десятков метров. А потом опять упираешься и рвёшь до искр из глаз… Вот так и волокли себя и пушки. Да ещё и танки откапывали. Бывало, он, могучий, горячий, забуксует, зароется гусеницами до самых подкрылков, вот матушка пехота быстренько пособит ему, подкопает спереди или сзади, он, сердешный, и выберется из колдобин. Сколько злости в нас накапливается, пока по этой грязюке ныряем. Вроде бы уж и сил нет, всё оставили, преодолевая жидкое, вязкое месиво, но как только замелькали вблизи каски и зелёные мундиры гитлеровцев, внутри будто какие-то дополнительные клапаны раскрываются – тут уж рвётся из груди само собой: «Ура!», «За Родину!», и мать, и Бога – всех вспомнят! Тут уж нас не остановят ни пули, ни гранаты, что летят нам навстречу из немецкой траншеи. Если русская пехота добралась до бруствера вражеского окопа, её никто не остановит, против неё ни одна армия не устоит. Страшен и беспощаден российский солдат в рукопашной. Бьёт он врага ловко, умело, самозабвенно…

И только потом, закуривая самокрутку, весь в поту, ещё не отдышавшись после схватки, оглядится вокруг и с ухмылкой сам же удивится и скажет: «Надо же - чего натворили!»

Вот этого запредельного нечеловеческого умения одолеть распутицу, выкарабкаться из грязищи, будь она хоть по самые ноздри, вот этой способности у немецкого солдата не было».

После взятия Апостолово, немцы решили покинуть плацдарм на левом берегу, пытаясь уйти из котла, который им готовил Толбухин.

8 февраля, когда 28-я армия выбила гитлеровцев из Большой Лепетихи на берегу Днепра, Никопольский плацдарм был ликвидирован. В этот же день в Никополь ворвались гвардейцы 5-й гвардейской отдельной мотострелковой бригады 3-й гвардейской армии Дмитрия Даниловича Лелюшенко.


Немецкие подрывные команды не успели взорвать шахты и эшелоны с рудой, поработал страх и наши разведчики. Группа добровольцев-разведчиков во главе с сержантом Свечкарёвым, рядовыми Хохловым, Михайличенко, Мирошниченко из 3-го отельного мотострелкового батальона под командованием майора Надежкина переправились на правый берег, прорвались в центр города и, уничтожив огневые точки немцев, водрузили Красное знамя на здании исполкома городского Совета. 900 дней немецкой оккупации закончились.


Досадным было то, что немцам удалось вырваться из клещей и даже контратаковать Чуйкова и Танасчишина, которые после Сталинграда обороняться умели, хотя и приходилось тяжело. Невозможность доставки боеприпасов, которые, случалось, передавали даже по цепочке, стоя в грязи, пришлось решать с помощью авиации.

Под Апостолово немцы перебросили даже спешившую на прорыв Корсунь-Шевченковского «котла» 24-ю танковую дивизию, но отбить город не удалось. Гитлеровцы, потеряв в боях более 14 тысяч человек, начали отход вдоль Днепра, бросая в грязи оружие и технику. Источник