«Что в имени тебе моем?»: имитации, подражания, подделки и копии византийских монет на Руси

Византийская монетная чеканка во все времена существования империи служила образцом для подражаний в соседних странах, а также в государствах, находившихся под ее духовным и культурным влиянием. Не избежали этого влияния и Древняя Русь, и Скандинавия. Византийские монеты попадали в Древнюю Русь не в качестве объектов торговли серебром, как это было с восточными дирхамами и западноевропейскими денариями, и не как платежные средства в ходе международной торговли.

Это были выплаты по договорам, дипломатические дары, жалование варяжским дружинникам и небольшие суммы, привозимые купцами и паломниками, поэтому число византийских монет среди находок не столь велико, но представлены они и золотыми, и серебряными, и медными номиналами. Их роль в денежном обращении и культуре Древней Руси была достаточно значимой, о чем свидетельствует и тот факт, что именно на византийские образцы ориентировались первые русские монеты. Немаловажным показателем востребованности византийских монет на Руси служило стремление их подделывать для различных целей: от употребления как средств обращения или накопления наряду с подлинными монетами до изготовления копий для использования в женских уборах или в качестве оберегов, тоже зачастую наряду с подлинными монетами.

Причем подделывались монеты всех номиналов. Находки такого рода артефактов на территории Древней Руси подразделяются на несколько категорий. В современной русскоязычной историографии сложилась традиция использовать термин «имитации» для выпусков на Балканах конца XII–начала XIII в. (так называемые «болгарские» имитации) и правителей Латинской империи (1204—1261), впрочем, об эмитентах последних в настоящее время тоже идут споры, поэтому и они именуются «так называемыми». Оба этих вида имитаций византийских монет встречаются среди находок (в том числе и в кладах) на территории Древней Руси, чаще всего на Украине.

Так, в Киеве, неподалеку от Владимирского собора была случайно найдена латинская имитация, которая попала в коллекцию А. С. Уварова, а ныне хранится в отделе археологии ГИМ 1. Во время раскопок разных лет в Черновицкой области на Черновском городище были найдены две «латинские» и две «болгарские» имитации 2. Не позднее 2011 г. неподалеку от КаменецПодольского был найден клад, состоящий из 297 фрагментов монет правителей Фессалоникской (1224—1237) и, возможно, Никейской (1222—1258) империй, «болгарских» и «латинских» имитаций 3. Известна «болгарская» имитация из окрестностей Каменец-Подольского, обнаруженная в 2013 г. среди подъемного материала 4. На северозападе Волынской области был найден, по-видимому, разрозненный при вспашке поля клад. Восемь из этих монет хранится в музее в городе Любомле. Среди них две «болгарские» имитации и шесть «латинских» 5. Встречаются эти монеты и в России. Так, на городище Старая Рязань были найдены две «болгарские» и восемь «латинских» имитаций 6. Клад из 221 экз. византийских и имитационных монет был обнаружен не позднее 2002 г. в Новгородской области на берегу реки Шелонь. Основу комплекса — 205 экз. — составляют монеты «болгарской» имитационной чеканки, но есть и две «латинские» имитации. Кроме того, и это важно для подтверждения возможности попадания клада в Новгородские земли, в 2005 г. на Троицком раскопе в Новгороде были найдены две «болгарские» имитации

7.Термин «подражания» устойчиво употребляется для выпусков Тмутараканского княжества и Скандинавии (последние также встречаются в кладах на территории Древней Руси), использовавших в качестве прототипов византийские милиарисии, в основном, Василия II и Константина VIII

8. Употребление разных русскоязычных терминов для этих видов имитационной чеканки представляется оправданным, поскольку монеты Балканского региона имеют существенные отличия от Тмутараканских (или Таманских) и Скандинавских подражаний. Так называемые «болгарские» и «латинские» имитации чеканились, как и их прототипы, из биллона, но изначально с меньшим процентом серебра в его составе. Монеты были очень близки, а иногда и идентичны византийским трахеям по техническим, метрологическим и иконографическим параметрам, и это их свойство сохранялось на протяжении всего периода их чеканки. Даже перейдя к собственным монетным типам, «латинские» имитации сохранили традиции, присущие Византии. Но при этом, такие монеты нельзя считать подделками, поскольку они были предназначены для обращения не в Византии, а только на территориях, больше не входящих в состав империи.

Таманские же и Скандинавские подражания, начав с довольно точного копирования прототипов, со временем стремительно деградировали в передаче иконографии и особенно эпиграфики монетного типа, а первые из них, вдобавок, из серебряных неуклонно становились медными. Не чуждо было Древней Руси и такое явление как фальшивомонетничество. Среди находок встречается, например, немало медных позолоченных подделок византийских золотых монет, не имеющих отверстий или ушек. Такие монеты обычно называют субэратными, но, строго говоря, применительно к византийским выпускам этот термин неверен, хотя и удобен.

В коллекции Эрмитажа в числе нескольких подобных памятников только две монеты имеют «паспорт». Одна — плохой сохранности, копирующая, возможно, номисму стамену Константина X (1059—1067) — была обнаружена в ходе раскопок в Саркеле в 1950—1951 гг., вторая — выполненная под номисму стамену Константина IX (1042—1058) — была найдена в мае 1903 г. у с. Великая Селецкая Полтавской губернии в составе монетно-вещевого клада. По-видимому, эта субэратная монета была сокрыта как золотая вместе с подлинными номисмами Василия II и Константина VIII (976—1025). Даже в момент находки клада в 1903 г. у представителей полтавских властей, отправивших вещи в Императорскую археологическую комиссию, как, впрочем, и у сотрудников Комиссии, не возникло сомнения, что все монеты в кладе — золотые. Качество исполнения штемпеля для подделки очень высокое, но ее изобличают перестановки букв в легенде и неточности в их написании, а также детали изображений оборотной стороны. На подделке император держит скипетр с навершием в виде трилистника и державу с четырехконечным крестом на полумесяце.

Однако, хотя на подлинных номисмах стаменах этого типа подобные инсигнии и имеются, но не в таком сочетании. Ошибки в надписях и вольная комбинация инсигний на монете, найденной в Великой Селецкой, говорит о том, что это работа не византийского мастера 9. О существовании в Киеве мастерской фальшивомонетчиков свидетельствует недавно найденная во время археологических раскопок на Подоле свинцовая пластинка, на которой вырезано несколько изображений византийского императора (самая близкая аналогия — на золотых тетартеронах Романа III, годы его правления — 1028—1034) с разной степенью проработки портрета — своеобразная «проба пера» перед изготовлением штемпеля. Вместе со свинцовой пластинкой были найдены византийские анонимные фоллисы и заготовки идентичного им размера, возможно, для изготовления подделок

10. О том, что анонимные фоллисы также подделывали, свидетельствуют находки таких монет, особенно часто — на Украине. Позолоченные медные монеты, имеющие отверстия или приделанные ушки переходят из категории подделок для обращения в изделия, предназначенные для использования их как амулетов или оберегов, а также как элементов женского убора, подобно подлинным византийским монетам, использовавшиеся в этом качестве. Следует ли такие памятники соответственно называть амулетами или при

весками (подвесками), или они все равно относятся к подделкам, но уже со следами вторичного использования? Судя по находкам, на Руси домонгольского периода начинали заимствовать из Византии широко распространенную там практику ношения оберегов-константинатов. Так назывались монеты, их имитации или специально изготовленные монетовидные амулеты с изображениями двух персон по сторонам креста, которые трактовались как образы свв. Константина и Елены. На Балканах и в странах Западной Европы традиция ношения оберегов-константинатов (в Европе их называли «санталене») сохранялось до XX в., но для Московского государства и для России она не была характерна, видимо, прервавшись с монгольским завоеванием 11. Бытовали на Руси и специально изготовленные (чаще литые) копии византийских монет, отлитые из меди или серебра (нередко позолоченные) для использования их в ожерельях или отдельных привесках. Так, в Киеве на Старокиевской горе, в женском погребении № 122 обнаружена серебряная позолоченная монета с ушком, отлитая по типу солида Василия I и Константина (868—879); она входила в состав ожерелья 12. В 2010 г. в районе Гнездово была найдена медная позолоченная копия солида, вероятнее всего, также Василия I c Константином 13. Еще одна серебряная литая копия солида императоров Михаила II и Феофила (820/21—829), позолоченная после того, как к ней было приклепано ушко, также происходит из грабительских сборов в Гнездово.

Из археологических находок известна копия, обнаруженная в кургане Л-100 (раскопки Д. А. Авдусина 1960 г.), которая поначалу считалась просто медной позолоченной монетовидной подвеской, но после реставрации выяснилось, что это копия солида одного из императоров Македонской династии 14. Односторонняя ли тая серебряная подвеска с изображением императора, копирующая оборотную сторону милиарисия Романа III (1028—1034), была найдена в мужском погребении у мызы Верхоляны Псковской области 15. В женском погребении у д. Кривовицы Псковской области в составе ожерелья было гибридное подражание милиарисию: лицевая сторона воспроизводит тип Никифора II (963—969), а оборотная — Иоанна I (969—976) 16. Приведенные примеры показывают разнообразие памятников, копирующих византийские монеты, которые находят на территории Древней Руси. Их отличия друг от друга требуют собственных терминов для их обозначения. Предложенные здесь названия выносятся на обсуждение коллег

В. В. Гурулёва (Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж)