Борис Межуев, политолог:
-Самое главное, это переговоры с США И НАТО, которые имеют отношение к внешней политике, но безусловно будут оказывать влияние и на внутреннюю политику тоже: это будет касаться Украины, гарантий безопасности (для России – авт.) и т.д.
Второе важное событие, оно все сейчас определяет, это вопрос о прекращении пандемии: является «Омикрон» некой новой волной пандемии, или это ее финальный акт, какой будет смертность, появится ли необходимость большего ужесточения (антиковидных мер – авт.) и т.д. Этот вопрос долгое время не играл большой роли во внутренней политике России, но на путинской пресс-конференции в конце прошлого года стало понятно, что это уже вышло на самый высокий уровень: протесты какой-то части населения, политических сил, в том числе и против ограничительных мер, связанных с пандемией.
Третье это вопрос инфляции, повышения цен, мировой конъюнктуры цен, в первую очередь на продовольствие. Четвертый вопрос это, безусловно, энергетические цены, вся энергетическая ситуация.
И, от этого никуда не деться, многое будет зависеть от того, что происходит в Соединенных Штатах. Поэтому важнейшая тема для всех стран, и России в частности, это что произойдет в ноябре на промежуточных выборах, и будут ли они преддверием какого-то серьезного гражданского противостояния в США, в результате которого могут произойти события, важные для всех стран без исключения. Это, конечно, и вопрос о долларе, необходимости создания каких-то новых резервных валют, во всяком случае, в условиях кризиса в США, и общая ситуация в мире, обусловленная тем, что вопрос о власти в США подвис - по отношению к 24-му году, и это уже обозначится в 22-м.
О других важных обстоятельствах сложно сказать. Очевидно, что немножко замерла партийная жизнь (в России - авт.). Она есть, но … «Новые люди»обнаруживают только-только свое лицо. Ясно, что основная политическая жизнь не касается партий.
Константин Калачев, руководитель «Политической экспертной группы»:
-В качестве отправной точки обозначен Женевский договор. Хотя я не надеюсь, что там произойдет какая-то перезагрузка отношений с США и НАТО. С учетом того, что было сказано, понятно, что в отношениях с США и коллективным Западом многое определяет их реакция на требования России о гарантиях безопасности. Но поскольку эта история вряд ли закончится каким-то прорывом, то будем ожидать концепции осажденной крепости, в которой мы все находимся, а значит ожидать какой-то демократизации в стране, или нейтрализации не приходится.
Более того, совершенно очевидно, что раз на пресс-конференции президента была критика в адрес КПРФ, связанная с позицией партии по поводу вакцинации и куар-кодирования, ясно, что КПРФ останется под давлением.
В этом году выборов будет немного. Наверно ключевые и самые заметные – муниципальные в Москве. Но здесь давление на КПРФ может дать обратный эффект, укрепить позицию КПРФ, она может стать выгодоприобретателем , потому что выглядит здесь как главная оппозиционная партия и бенефициар протестного голосования.
С точки зрения экономики, главный вопрос, который может звучать в этом году, удастся ли удержать уровень цен и что будет с ростом доходов населения. На пресс-конференции звучало, что делается ставка на три инструмента развития: цифровизация - полностью согласен, повышение производительности труда - кто ж против, и инфраструктурные проекты. А вот они вызывают беспокойство, потому что эти проекты часто не создают рабочих мест для россиян. Инфраструктуру строят гастарбайтеры, которые в конце концов выводят деньги за границу. То есть выделение денег на инфраструктурные проекты не означает, что будет рост доходов населения. А прозвучавшая положительная оценка политики ЦБ говорит, что жесткая монетарная политика считается правильной. А это значит, что речь идет о сдерживании роста доходов или пенсий, чтобы не раскрутить инфляцию. Хотелось бы, чтобы была найдена золотая середина .
Что касается политики. Понятно, что важна реализация закона о единой системе организации власти. Это очень интересно, насколько эффективно будет строиться новая система, как на это отреагируют регионы, потому что страна разнообразна, трудно всех по одним лекалам обшивать или по одним рецептам лечить. Фактически мы завершили переход от федерализма к централизованному унитарному государству. Теперь за все отвечает уже, в том числе федеральная власть. Условно говоря, выстроена вертикаль власти, в которой невозможно все спихнуть на плохих мэров или плохих губернаторов, невозможно назначить стрелочников, потому что это единая система публичной власти. Во главе – президент. Как это отразится на работе власти, вопрос интересный.
Не менее интересный вопрос, будет ли у нас развиваться политическая конкуренция. Или критика в адрес КПРФ и т.д. говорит о том, что ей приходит конец, потому что не время конкурировать друг с другом, когда нужно сплачиваться и объединяться в условиях давления на Россию извне. Кроме того, регионы получили возможность отказываться от пропорционально-мажоритарной системы в пользу мажоритарной, и сокращать пропорцию партсписков или вообще от них отказываться. То есть не добьет ли это окончательно партийную систему России.
Ну и что касается долгосрочного планирования, о котором говорил президент. С образом будущего, мне кажется, большая проблема. И следующий год может быть посвящен поиску или продвижению образа реального будущего, в который можно поверить, который вернет людям оптимизм, растерянный за время пандемии.
И опять-таки хотелось бы верить, что пандемия в этом году закончится, она ведь влияет буквально на все. Ведь, например, поводом для введения трехдневного и электронного голосования у нас и была пандемия. При этом важно понимать, что люди уже не так верят в ценность стабильности, поскольку некоторым уже терять нечего, и запрос на перемены, так или иначе, растет. Вопрос в том, как власть будет отвечать на этот запрос. Соловья баснями не кормят. Сколько денег вложено в подъем благосостояния это интересно, но людей интересует, сколько денег в их кошельках и какие цены в магазинах.
Сергей Марков, директор Института политических исследований:
- Решительные действия России по обеспечению своей безопасности по направлению Украины. Это будет главное событие, которое определит во многом и дальнейшую судьбу. Это событие масштаба того, которое произошло в 2014 году. Наиболее вероятно, что Россия признает ДНР и ЛНР, и введет туда свои войска в качестве гарантии обеспечения безопасности. Признает ли она ДНР и ЛНР по варианту Абхазии и Южной Осетии, либо по варианту Крыма – то есть признание, а через несколько дней принятие в состав России, признает ли их в нынешних границах , либо в границах нынешних Донецкой и Луганской областей? Но для этого необходимо будет разгромить группировку ВСУ. Но это совсем другие события.
Либо это будет только ДНР и ЛНР, либо будет еще деблокирован Северо-Крымский канал, что достаточно логично: если разгромить группировку ВСУ, почему не провести деблокаду Крыма. Если будет взят контроль не только над Мариуполем, но и над Херсоном, тогда возникает вопрос, почему не взять контроль над всем побережьем (украинским – авт.) Черного моря и не выйти на Приднстровье, чтобы решить и эту проблему. И значит, Одесса уходит к России так или иначе. А если уходит Одесса, то почему тогда оставлять Харьков? В котором, если будет свободный референдум, 80% проголосуют за воссоединение с Россией.
Насколько сильно будут использованы вооруженные силы, насколько сильно Запад будет включен, насколько сильны будут санкции, это главные события, которые определят дальнейшую судьбу России. Отсутствие жестких действий, после такого ультиматума, который Путин предъявил, тоже будет иметь серьезнейшие последствия.
Влияние выборов и партийных процессов на 2-3 порядка меньше. Современная российская партийная система функционирует нормально, небольшая часть оппозиции фиксирована в рамках совсем не радикальных партий КПРФ, СР, ЛДПР. Там будут происходить события. Во-первых, ведется атака на КПРФ – возник конфликт с руководством партии. Кроме того, создана партия нового типа – «Новые люди». Это-партия-киборг, искусственное образование. Теперь по варианту такого киборга, сочетания цифровых технологий и живых людей, будут пытаться переформатировать и другие партии. Сейчас явно происходит переформатирование СР, туда введена новая группа, в основном политтехнологов, с помощью которых это будет сделано. То же самое ЛДПР, у них с уходом Лебедева попытаются воспользоваться моментом. Плюс КПРФ тоже будет переформатироваться. Эти процессы будут идти очень активно. Насколько удастся, я не знаю.
Влияние ковида как фактора будет усиливаться. Это связано с тем, что антваксерам удалось победить власти, они были вынуждены уступить. Подписчиков у Марии Шукшиной больше, чем у Маргариты Симонян, и почти как у Владимира Соловьева. Власть хотела куар-коды ввести на транспорт, но была такая мощная атака на депутатов, что они сломались: избавьте нас, это еще одно решение, как о повышении пенсионного возраста, нам не простят. Что будут делать, не знаю. Может, подсадные казачки возглавят антивасерское движение, а может будут их запрещать, или будут диалог с ними налаживать, создадут для них места в Общественных палатах. Это едва ли не первый раз, когда какие-то общественные группы в последние годы смогли победить власти. Люди устали , проблему будет решать очень сложно.