Жителю Иловайска, вышедшему из подвала испечь хлеб, снесло голову украинской миной

Бомбить нас начали 7 августа 2014 года. Мы понимали, что к этому всё идёт, но всё равно – война застигла нас врасплох. На то она и война… Утром люди вышли на работу. Примерно в полдевятого – девять раздался звук самолёта, потом начались взрывы на окраинах. Дали команду, люди начали покидать рабочие места, разбегаться, кто куда. Многие сразу же попали под обстрел… Вероятно, среди прочего, украинцы метили в блокпост, но погрешность была – в километр. И попадали в дома мирных жителей. Я успел добраться до подвала – едва зашёл, как в крышу здания произошло прямое попадание, её попросту снесло. Снесло и фронтон, всё это загорелось… Потом всё стихло, а крыша – деревянная – продолжает гореть. К счастью, подоспели военные, потушили мы этот пожар. Потом опять начали бомбить. Опять спустились в подвал… И так, с интервалом в час-полтора, днём и ночью, до 29 августа, мы находились под обстрелами. Если честно, вспоминать это всё не хочется – оно только начало заживать… Водовод, естественно, был сразу же разбит. Ни воды, ни света – лето, жара… Но не это было самое страшное. Страшнее всего было сдохнуть – извините за это слово, но именно не умереть, а сдохнуть. Пойти набрать воды, приготовить поесть, помыться – такие элементарные в мирное время бытовые вещи для нас стали чем-то сверхъестественным, сопряженным с громадным риском для жизни. В районе городской больницы стояла ёмкость на три тонны. Расстояние до ближайшего источника воды – порядка 700 метров. «Дорога жизни», как в блокадном Ленинграде. За водой ходили не только мужчины, но и женщины, отовсюду, из разных домов пробирались. И это был героический поступок. Вот она идёт, а оно свистит, падает рядом… Бывало и так, что люди шли за водой – а обратно не возвращались… И так было не раз и не два. Многие выбирались из подвалов на улицу, чтобы приготовить поесть – а назад их уже заносили, без головы… Это всё были люди, жившие рядом, наши соседи, горожане, и я это видел своими глазами. У нас на предприятии был работник, Царство ему Небесное, Сергей Кучеренко, водителем работал на МАЗе. Еду мы готовили сразу на выходе из подвала, потому что, если внезапно начинался обстрел, можно было не успеть добежать до укрытия. Из кирпичей выкладывали самодельные печи, сверху – решётка. На ней мы и хлеб выпекали – точнее, не хлеб, а пышки из муки на воде, потому что хлеб было взять негде. И вот вышел наш Сергей испечь пышек, а назад не успел забежать – заработал миномёт, и ему просто снесло голову. Похоронили мы его возле дома. Лето, жара… Потом, естественно, когда прекратились боевые действия, его перезахоронили. И это был не единичный случай, что людей хоронили в огородах, возле домов. Ползёшь за водой, и видишь – то там труп лежит посреди улицы, то там… Когда была возможность, в минуты затишья, трупы заносили в больницу, в морг, хотя и там тоже было всё разбито. Хоронили без гробов и церковных обрядов, потому что было не до похорон. Огонь был постоянным… Это – жуткие воспоминания. Я по жизни человек спокойный, уравновешенный, но вспоминать это без боли в сердце не могу. Только что город был цветущим, мирным – и вдруг стал мёртвым. У нас центральная улица Шевченко вся усажена каштанами. Страшно смотреть было на оторванные ветки, посечённые осколками дома. Всё в дыму, от иных домов – одни печные трубы… На момент начала боевых действий в городе было много детей – не всех вывезли в безопасное место. Они сидели в подвалах вместе с родителями. Мамы их не отпускали ни на шаг. Лето, белый день, ребенку побегать на воздухе хочется – и как ему объяснишь, что туда нельзя, что там может убить?.. По ночам тоже было «весело». Как я понимаю, какие-то фосфорные боеприпасы выпускали. Вроде бы летят такие огоньки, красиво… А месяц – август, трава уже сухая – и всё возгорается при соприкосновении. Пламя перекидывается на деревянные дома… Врезался в память такой случай. Я находился в подвальном помещении напротив СМУ-7 – организации, где я работаю. У нас есть деревообрабатывающий цех, и вот он оказался в зоне миномётного обстрела. Загорелся. Здание – кирпичное, окна– пластиковые, полы – деревянные, кровля покрыта рубероидом… Здание вспыхнуло, как свечка. Перекрытия прогорели и попадали. Даже если бы кто-то в тот момент находился рядом, потушить здание было нереально. Ближе, чем на 15 метров, подойти к нему было нельзя. И ни о каких пожарных машинах речи быть не может – вокруг всё свистит… Естественно, разбили железную дорогу. Как только закончились боевые действия, стали её восстанавливать. Но окончательно не восстановили по сей день. Вагонное депо очень сильно разбито. Уверен: когда война закончится совсем, мы всё полностью отремонтируем. Наше предприятие заработало сразу же, как только нас перестали бомбить. То есть 29 августа все это закончилось, а 1 сентября вышли на работу первые 20 человек. И с каждым днем нас становилось больше и больше. На данный момент нас порядка 500 человек. Это – большая часть коллектива, до войны нас было примерно 800. Но очень много людей из города уехало и до сих пор ещё не вернулось. Побросали дома… На данный момент в Иловайске проживает больше половины довоенного количества, но до довоенной численности нам пока далеко. Вышли на работу, стали заниматься восстановлением. Вначале в своём городе, потом пошли командировки в Дебальцево. Начали с больницы, сейчас перешли на их локомотивные вагоны. Так что нам ещё восстанавливать и восстанавливать… Дебальцево всё-таки ещё сильнее пострадало – там боевые действия длились дольше. После освобождения Иловайска к нам пошла систематическая гуманитарная помощь от России. Была сформирована строительная группа, определили первую партию домов, подлежащих восстановлению, – могу ошибаться, но, по-моему, что- то около 120. На данный момент их уже построили и сдали в эксплуатацию. Там уже живут люди. Надеемся, этот процесс будет продолжаться. В многоэтажках сейчас завершаются ремонтные работы, хозяева разрушенных квартир временно проживают в общежитии. Даст Бог, скоро уже вернутся в свои квартиры. Сердечное спасибо тем, кто причастен к восстановлению… Жизнь налаживается. Но по сей день, когда гремит обычный гром, я непроизвольно приседаю. Хоть мы вроде бы и отличаем погодные явления от работы артиллерии – но выработавшимся рефлексам это не объяснишь… Михаил Н. прораб строительно-монтажного эксплуатационного управления № 7 г. Иловайск В проекте «Как я встретил начало войны» каждый житель Донбасса может рассказать, как именно изменила война его жизнь, что произошло в его судьбе с началом боевых действий в Донбассе. Необходимо, чтобы весь мир узнал о тех тревожных днях 2014 года, когда началась гражданская война. Вы можете отправить свою историю нам на почту: pismo@donbasstoday.ru Все письма можно прочесть — здесь