Как не вырастить инопланетян
На фестивале «В кругу семьи» в Ярославле профессор СПбГУ, заведующая кафедрой проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук, руководитель лаборатории когнитивных исследований Татьяна Черниговская, отвечая на вопрос о влиянии цифровых технологий на детей, рассказала, почему в частных западных школах запрещены гаджеты. Профессор указала на опасность утраты в людях истинно человеческого и замены реального мира виртуальным:
– Скажите, а куда вы так разогнались? Мы куда спешим? Постоянно идет разговор: это быстрее, то скорей. А зачем? Чтобы быстрее истребить все недра земные, погубить, наконец, всех соседей по планете – как в океане, так и в лесах? Может, стоит остановиться и подумать о том, кто мы такие? Невредно и в зеркало посмотреть – там, между прочим, не будет видно хвоста, лап, рогов, когтей, шерсти. Настал момент, когда стоит подумать, что происходит.
Мы все понимаем, что цивилизация, в которую мы попали, уже существует. Нам из нее никуда не деться. Я сама много времени, к сожалению, провожу за компьютером, и мне все его плюсы понятны: сидя дома, можно попасть в галерею Уффици и Библиотеку конгресса. Вместе с тем есть серьезная опасность. Так, Всемирная организация здравоохранения недавно внесла компьютерную зависимость в число болезней. Как специалист по мозгу я могу сказать: если посмотреть на то, что делается в мозге у человека с наркотической, алкогольной и компьютерной зависимостью, мы увидим одинаковую картину... Да, каждый индивидуален, но мозг одинаково реагирует на зависимость. Не случайно в частных западных школах запрещены гаджеты: на два часа дается телефон, чтобы ребенок мог позвонить родителям, друзьям – и все.
Все идет к тому, чтобы максимальное количество занятий во всех учебных заведениях перевести в онлайн. Я сама автор двух онлайн-курсов, и это очень хорошо как добавка к тому, что преподается в реальности. Посмотрите, куда мы сейчас попали: стерлась разница между реальным миром и имитацией. Кажется, что имитация ничуть не хуже, что компьютер, в котором заложена хорошая программа, тебя научит.
Чему он тебя научит? Мы все еще планируем жить на этой планете? И какую роль мы себе отводим – существ, которые гамбургеры переваривают? Мы кто такие? Неужели человеческие отношения уже не нужны?
Я профессор петербургского университета, и отделение, у которого я преподаю, – это интеллектуальная элита, хоть я и не очень люблю это слово. Это очень сильные студенты, они все правильно делают, не пропускают лекции, хорошо учатся. Хотят ли они выйти замуж, жениться, иметь детей? Только после того, как выполнят определенную программу. У меня такое впечатление, что к нам их забросили с Альфа Центавры и списочком написали, что нужно делать. Они точно знают, когда пойдут в магистратуру, когда – в аспирантуру, когда выйдут замуж за мальчика из хорошей семьи... юбки каких фасонов будут носить. У них программа написана, они будто не люди вообще. Я не говорю, что они плохие. Они не монстры, у них нет ничего преступного в душе, но и живого ничего нет. Это очень серьезная вещь. Учение передается от мастера к ученику, а не от цифры к цифре.
Я не хочу, чтобы меня неправильно поняли и посчитали ретроградом – я не против современных технологий, мы в них живем. Но о минусах мы должны знать.
Приведу пример. Один бизнесмен купил своим детям семи и пяти лет очки виртуальной реальности. Когда заметил, что с детьми творится что-то не то, он ограничил время использования детьми очков виртуальной реальности до 10 минут два раза в неделю и забрал все гаджеты. В первое время у сына и дочери стали проявляться психосоматические реакции: поднялась температура, началась истерика. Отец вместе с женой терпел. А дальше ситуация переломилась: мальчик от тоски начал читать книги и так увлекся, что его теперь не оторвать, девочка от тоски начала играть на фортепиано и ей понравилось, благо, у нее бабушка пианистка.
Ситуация, в которую мы с вами попали, пусть это звучит несколько цинично, опасна для нашего биологического вида. Мы начинаем терять власть над ситуацией, и это реальная опасность. Мы обсуждаем данные проблемы со знающими людьми. Условно говоря, «Сколково» и Силиконовая долина разделились. Например, кто-то говорит, мол, при помощи современных технологий можно каждую минуту по двадцать копий картин Дюррера печатать, и нет способа таким людям объяснить, что есть кардинальная разница между работой мастера и великолепной копией. А если бы не было Дюррера, говорят они, то его заменила бы машина. И за Пушкина машины нам напишут, и за Шекспира, потому что у них есть алгоритм?
Хочу закончить вопросом, который поставила в самом начале выступления: с какой целью? Зачем мы делаем себе клонов? Если мы в ближайшее время не переломим ситуацию, нас ждут опасные времена.
Редакция портала «Приходы»