Лукашенко и уроки игры в многовекторность
Ситуация с Беларусью стала уроком для многих других государств, которые хотели заниматься диверсификацией внешних связей. Как выясняется, их понимание правил диверсификации серьезно отличается от тех, на которых готов играть Запад. Своим мнением по ситуации делится доцент Финансового университета при Правительстве РФ Геворг Мирзаян.
Блудные дети
Идея о блудном сыне, когда в любой момент можно покаяться и получить за это не только прощение грехов и допуск в отцов шатер (то есть на саммиты к лидерам западного сообщества), но и откормленного теленка в виде инвестиций и экономической помощи – что может быть соблазнительнее для развивающихся государств, нуждающихся в деньгах и экономических реформах?
В свою очередь, сильные мира сего тоже делали все возможное для того, чтобы эта идея уходила в массы азиатских правителей – в том числе и элит стран Центральной Азии. Ведь, как известно, лучшим побудительным мотивом является отнюдь не страх, а соблазн. Именно соблазн должен был заставлять суверенные государства добровольно отказываться от своего пути развития, от своих союзников и друзей в пользу демократизации, открытого рынка и вхождения в орбиту западного мира.
Первый удар по «хрустальному замку» был нанесен в самом начале Арабской весны, когда страны увидели, что покаяние и дружба с Западом отнюдь не дает «блудному сыну» ни уважения, ни иммунитета со стороны западных партнеров. Тогда, воспользовавшись внутренними проблемами Муаммара Каддафи (который в начале нулевых покаялся перед Западом, сдал оружие массового поражения и открылся западном миру), Франция, Англия и Соединенные Штаты сначала изолировали, а потом успешно разбомбили его. Конечно, там была своя специфика – Муаммар Каддафи регулярно унижал западные страны, не хотел демократизироваться, да, и вообще вел себя достаточно вызывающе. Однако тем, кто говорил «это другое» в 2020-2021 году, был преподнесен другой урок – на примере Беларуси Александра Лукашенко. Куда более наглядный.
Как и в случае с Муаммаром Каддафи, Александр Лукашенко стал вернувшимся блудным сыном исключительно по расчету. Однако если у ливийского лидера главным мотивом были нужда в инвестициях и снятии санкций, а также нежелание стать следующей после Афганистана жертвой американского вторжения, то Лукашенко руководствовался прежде всего желанием диверсификации. Александр Григорьевич не хотел слишком сильно зависеть от своего большого восточного соседа – России – и надеялся уравновесить ее за счет европейского вектора.
Формула Батьки
Да, Лукашенко прекрасно понимал, что Европа хочет от него не только нормализации двусторонних отношений, но также демократизации и либерализации по-европейски (с выходом на смену режима и превращением в очередную Украину), а также смены геополитической ориентации и присоединения к санитарному кордону по сдерживанию России.
Пойдя на частичные уступки в этих направлениях (например, позволив западным фондам и прозападным СМИ «перепрошивать» умы и сердца белорусской молодежи) Александр Лукашенко искренне был уверен, что ему удастся не допустить полной реализации западного сценария. Он думал, что сможет удерживать США и ЕС от слишком радикальных шагов и требований перспективой «полного ухода к России». То есть, в конечном счете, уравновешивать Запад Россией и Россию Западом.
Казалось, эта формула успешно работает. Москва терпела различные пассажи Александра Лукашенко (иногда переходящие в прямой экономический шантаж), а лидеры ЕС, даже после сомнительно проведенных летом 2020 года президентских выборов, избегали вводить жесткие санкции против Беларуси, прямым текстом говоря о «нежелании бросать Лукашенко в объятья Путина».
Однако после истории с бортом RyanAir все изменилось. В ней Республика Беларусь поступила резонно и с точки зрения закона (действия Минска были в юридическом плане идеальны), и с точки зрения прецедента (аналогичным образом поступали США в 2013 и Украина в 2016 году – причем делали это вообще без законных оснований, исключительно угрозой силы). Однако на Западе посчитали, что РБ – страна второго сорта, которая не имеет права повторять шаги цивилизованных стран Запада или государств, находящихся у них в полной зависимости, после чего начали процедуру ввода самых жестких санкций. Ряд стран ЕС уже ввели эмбарго на воздушное сообщение с Беларусью, и на очереди сейчас санкции против секторов белорусской экономики (которая за последние годы повысило свою зависимость от Запада).
Зона нестабильности
В итоге Александр Григорьевич оказался в неприятной ситуации. Его вера в рациональность Запада не выдержала соприкосновение с реальностью – для Европы и США готовность лидера РБ диверсифицироваться оказалась недостаточным – они не готовы были играть на белорусской шахматной доске по правилам. В свою очередь, годы диверсификации и виляний подпортили отношения с Москвой.
Да, сейчас Лукашенко их усиленно восстанавливает – в том числе и на пятичасовых переговорах в Сочи с Путиным, где пытался договориться о экономической помощи со стороны Москвы – однако «осадочек все равно останется». В России к белорусскому лидеру относятся с крайней осторожностью, поэтому условия предоставления помощи будут для Лукашенко весьма непростыми.
И сейчас его пример – другим наука. В том числе и странам Центральной Азии. Понятно, что местные элиты, всего лишь 30 лет назад получившие независимость, ей очень дорожат. Понятно, что страны региона находятся между двумя мощнейшими державами – Россией и Китаем, – первая из которых недавно владела их землями, а вторая (как считает часть населения Казахстана, Кыргызстана и других стран региона) покушается на земли или ресурсы.
Понятно, что страны Центральной Азии хотели бы диверсифицировать свои внешние связи и уравновесить (или хотя бы частично сбалансировать) российское влияние за счет других великих держав – и прежде всего Соединенных Штатов. Даже ценой допуска к себе американских НПО и/или участия в каких-то западных региональных проектах.
Однако – как показал опыт Беларуси – риски подобной игры крайне велики. Вашингтон, в отличие от Москвы и Пекина, не видит полутонов и не уважает суверенитет государств, которые считает «недемократическими». Если ему дать возможность влиять на экономику, умы людей, а также процессы принятия решений в суверенных государствах, то он либо доведет процесс до логического конца (то есть смены режима и превращение региона в зону нестабильности для переброски этих настроений на границы России и Китая), либо накажет власти суверенного государства за то, что они не дали довести процесс до конца. При этом ни Москва, ни Пекин от такой многовекторности в восторге не будут.
Так стоит ли вообще игра свеч?
Источник - https://ia-centr.ru/experts/ge...