В бой идут одни стукачи…

То, что случится на Украине 16 января 2021 года, не будет для украинских граждан ни новостью, ни неожиданностью, но станет частью закона, который придётся исполнять. Или традиционно обходить. Рискуя нарваться на репрессии. И вот это и будет новым. С наступающей субботы всю сферу обслуг переведут исключительно на украинский язык. Всё — больницы, магазины, аптеки, системы АЗС, парикмахерские, кафе и рестораны, объекты любого другого сервиса — должно стать украиноязычным. Ну, как бы. За неподчинение ослушникам сначала пойдут предупреждения. А с 16 июля сего же года начнут штрафовать. На первый раз — от 5,1 до 6,8 тыс. грн., на второй и дальше — от 8,5 до 11,9 тыс. грн. (в долларах — от 182 до 242 и от 303 до 424 по курсу НБУ на в 28,06 грн. за «бакс»). Это, что называется, «кусается», потому что за любовь и преданность «великому и могучему» украинцам придётся выкладывать по верхней границе штрафа больше, чем вообще средняя зарплата на Украине (на текущий год в размере она на Украине прогнозируется в 2021 году в размере не менее, чем 11,325 тыс. грн. = 403 долл.), в два раза больше, чем минимальная зарплата (6 тыс. грн. = чуть больше 200 долл.) и более чем в шесть раз больше, чем минимальная пенсия (1769 грн. = приблизительно 60 долл.). Это есть чистейшей воды общий социальный геноцид, в который наряду с тарифным мощно вплетается и языковой. Нации прививают подзабытое гитлеровское — «один язык — одна нация — одна страна — один фюрер», в которое Стефан Бандера, выученик и союзник Адольфа Гитлера, а потом его нынешние последователи вклинили «одна вера». Ну, чтобы значит, изгнать из украинской земли «московское православие» и перевести «заблудших укров» в греко-католическое униатство и приблизить «нэньку» к Европе под омофором Папы Римского. Такие планы насчёт Украины были тогда, таковыми они остаются и сейчас. От прежней так называемой украинизации есть два отличия, очень серьёзные по своим последствиям. Во-первых, как я уже сказал, новый виток «национального возрождения» из-под палки будут проходить на основании специального закона, который разрешает репрессии и давление. Ранее на Украине самостоятельно, как говорят, «попэрэд батька в пэкло» (впереди отца в ад), зашкварились и вскрылись те, кто эту самую украинизацию заказывал, и её исполнители — внешние кураторы и галичане Западной Украины, считающей себя «Украинским Пьемонтом». В прошлом году опытным путём компания «Макдональдс» первой отказалась обслуживать клиентов на русском языке и предложила клиентам-посетителям меню только на украинском и английском языках. Даже там, где исторически никто не говорил на мове. Некоторые опешившие граждане предложили объявить «Макдональдсу» бойкот. Но, увы, не получилось: там, где своё требует желудок и по дешёвке, похоже язык отходит на второе место. За американской сетью фастфуда отказалась обслуживать своих посетителей на русском языке ещё одна сеть ресторанов — «Львовские круассаны» («Lviv Croissants»). Там тоже из программного обеспечения убрали возможность выбора русского языка для общения и заказов. «Позиция украинского языка всегда была принципиальной позицией сети „Lviv Croissants‟ по всей территории Украины, а не только во Львове», — пафосно, лживо и цинично заявили в пресс-службе владельцев этой сети ресторанов. Притом, для клиентов остались доступными украинский, английский и даже польский языки. Жизнь довольно быстро поставила всё на свои места — люди говорили так, как им хочется, а компании, даже особо украинствующие, делали вид, что не замечают этого, чтобы не потерять прибыли. Теперь же это прекращается, потому что вступает в силу норма закона. И эта норма становится орудием и поводом для репрессий и наказаний. Вплоть до разорения непомерными штрафами всех неподчиняющихся объектов и лишения их лицензий на эти виды деятельности. Осталось только в полную силу задействовать все права и возможности госинститута так называемого «языкового омбудсмена» (человека, от имени Украинского государства следящего за соблюдением языкового законодательства) и его «шпрехенфюреров» на местах. Во-вторых, для соблюдения закона о языке вызываются к жизни, активируются и получают чрезвычайные права стукачи — добровольные помощники из числа украинствующих граждан, которые и должны не только следить за соблюдением норм закона, но и сигнализировать о нарушениях в соответствующие органы. И требовать наказания, разумеется. Уже, как известно, на ниве борьбы за украинство объединили свои усилия активный борец за украинизацию и экс-нардеп от партии «Свобода» Ирина Фарион и скандальная как бы детская писательница Лариса Ницой, давно известные резкими заявлениями и конфликтами на тему украинского языка. Обе эти, с позволения сказать, дамы оскорбляли русскоговорящих всеми доступными им способами — плевались, бросались деньгами, подавали иски в суд, требовали удалить из магазина или маршрутки и т.д. Теперь же они получили законную основу под свою «работу». А главный «шпрехенфюрер» (уполномоченный по защите государственного языка) некто Тарас Креминь, как известно, уже даже официально распространил методичку доносчика-стукача, согласно которой тот и должен «бороться за мову»: сначала предупреждать нарушителей, а потом письменно и официально стучать на них по всем правилам, если те откажутся. «Письменная жалоба должна быть подписана заявителем с указанием даты. В электронной жалобе также необходимо указать электронный почтовый адрес, на который заявителю может быть направлено ответ, или сведения о других средствах связи с ним. Применение подписи при отправке электронного обращения не требуется. Жалобы подаются Уполномоченному в течение шести месяцев со дня обнаружения заявителем нарушения», — разъяснил Креминь. И потребовал, чтобы в каждой жалобе также обязательно должны быть указаны: фамилия, имя, отчество, место жительства заявителя, изложена суть жалобы, какой именно субъект/работник субъекта, когда, по какому адресу, каким образом нарушил закон. И чтобы каждый стукач прикладывал к «стуку» письменные подтверждения очевидцев, аудио- или видеодоказательства «преступлений». Вот что характерно: государство изначально и официально требует указывать персональные данные не только нарушителей, но и добровольных контролёров за ними. То есть, сразу фиксирует и «преступников», и стукачей, чем однозначно делит граждан Украины на сорта по степени нужности и лояльности. Украинствующие стукачи — нужный первый сорт, русскоговорящие — второй — человеческий отстой, нуждающийся в наказании и исправлении. Говорить, что это узаконенный расизм, призыв к ксенофобии и разделение людей по языковому признаку, — это означает не сказать вообще ничего. Потому что главное во всей этой околоязыковой возне именно сейчас — это ещё и скрытое стремление властей не только привести страну к единому языковому знаменателю насильственно, но и отвлечь внимание граждан от более важных проблем. От того же усиливающегося социального геноцида, который уже косит граждан наряду с пандемией коронавируса и неумением властей ей противостоять. То есть, перевести и переключить общественное внимание на негодный объект и в очередной свисток стравить протестный пар. Для этого задействуется самые паскудные методы. С одной стороны, людей ввергают в ещё более глубокие шок, стресс и депрессию негодной борьбой друг с другом. С другой — узаконивание стукачей ведёт к разделению людей на поддержанные силой закона категории, стравливанию их между собой и натравливанию «расово правильных» на «генетический мусор». Это и есть низведение социальных протестов и фактически уже тотальной языковой гражданской войны на низовой, бытовой уровень с одной целью — чтобы люди боролись между собой, а не с властями. И чтобы либо подчинялись нововведениям, либо боролись с ними и подвергали себя наказанию и репрессиям, либо выезжали из страны. Но главное — чтобы не мешали нынешним властям Украины выполнять задачи, поставленные перед ними внешними кураторами. Распродавали Украину в нужные руки, сокращали численность украинцев до нужного показателя, держали в постоянной готовности к конфликтам с Россией. Другими словами, всячески ускоренно превращали Украину в искомую коллективным Западом огромную и агрессивную «АнтиРоссию». Но на этот раз под благовидным предлогом — защиты и возрождения родного языка. Забывая, что почти для половины украинцев родной язык — русский. И игнорируя, например, тот факт, что многие мировые компании сознательно отказываются от украинского языка из-за его нераспространённости и слабой функциональной готовности разъяснять проблемы и решать их. От заказов до покупки и дальнейшего обслуживания продукции, что очень ценится в современном бизнесе. Вот уж действительно, как в воду глядел, один из «столпов» современного украинства Иван Франко, ещё в 1887 году писавший о «русинах» (так тогда называли нарождающихся украинцев), которые нарочито подчёркивали своё русинство-украинство и пытались заработать на этом политические и прочие дивиденды: «... Не люблю русинов, так мало между ними нашёл характеров, а так много мелочности, узкой заскорузлости, двуличия и гордыни, что действительно не знаю, за что должен я их любить. Может, должен любить Украину как расу, ту расу отяжелевшую, разнузданную, сентиментальную, лишённую закалки и силы воли, так мало способную к политической жизни на собственном мусорнике, такую плодовитую на оборотней самого разнородного типа». Как о современной Украине сказано. Хотя бы потому, что с 16 января вступает в силу та статья закона «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного», которая обязывает чиновников сдавать экзамен по украинскому языку. То есть, чиновники ещё сами не знают украинский, но уже требуют его знания от граждан. источник