Сергей Струнников: как погиб корреспондент, рассказавший о казни Зои Космодемьянской

Фотография погибшей на виселице, истерзанной немцами советской партизанки Зои Космодемьянской, которая сопровождала очерк Петра Лидова «Таня», опубликованный в «Правде» 27 января 1942 года, стала знаменитой сразу после выхода газеты в свет. Нередки были случаи, когда бойцы носили вырезку с этой фотографией в кармане гимнастерки, будто напоминая себе: если уж юная девушка проявила такие чудеса стойкости, то нам, мужикам, и вовсе стыдно отступать перед врагом!

И в этом огромная заслуга военного фотокорреспондента Сергея Струнникова, сумевшего сделать фотографию казненной девушки символом героизма и жертвенности советского народа в борьбе против фашизма.

«... Брать самую соль жизни»

Сергей Струнников родился в 1907 году в Херсоне, в семье художника Николая Струнникова. Он унаследовал от отца творческую одаренность, но его инструментами стали не кисти и краски, а фотоаппарат и кинокамера. Сергей Струнников окончил операторское отделение Государственного кинотехникума, работал ассистентом оператора на съемках одного из фильмов знаменитого режиссера Пудовкина, создал собственный документальный фильм о работе геологов «Разведка горючего». Однако, вскоре он понял, что дело его жизни – это документальная фотосъемка.

В качестве фотокорреспондента он побывал на стройках в Средней Азии, в полярной экспедиции ледокола «Седов», в геологических партиях. В период службы в армии сотрудничал с газетой «На боевом посту», и к этому времени относятся его первые успехи – он был награжден за победу в одном из фотоконкурсов на армейскую тему. О том, что началась война, Сергей Струнников узнал, выйдя с геологической экспедицией в небольшое сибирское село, затерянное в тайге. Он тут же вернулся в Москву и был приглашен военным фотокорреспондентом в газету «Правда». Это было в августе 1941 года.

Фотографии Струнникова, сделанные осенью и зимой 1941 года, смело можно назвать летописью обороны Москвы. Он снимал то, как жители столицы копают противотанковые рвы и возводят заграждения, снимал ополченцев, выходивших на оборонительные позиции, снимал бойцов Красной Армии, вылетал на бомбежки, в рейды по тылам противника, словом, неизменно стремился туда, где опаснее всего. Это происходило потому, что Струнников понимал свою профессию, как необходимость «сохранять ценные вещи нашей эпохи для потомков, для истории, отойти от стандарта и брать самую соль жизни, самое острое, самое необходимое». Это – строки из письма Сергея Струнникова к его другу, фронтовому журналисту Петру Лидову, написанного из госпиталя, где Струнников лечился от сыпного тифа.

Очевидцы вспоминают, что отважный фотокорреспондент нередко снимал под пулями, подвергаясь настоящей опасности. Он выхлопотал себе командировку в блокадный Ленинград, и создал серию снимков, запечатлевших подвиг ленинградцев. Он снимал в Сталинграде, в Севастополе, Туле, Смоленске, на Брянском, Волховском, Западном, Первом Прибалтийском и на других фронтах, неизменно находясь там, где «горячее» и опаснее всего. Результаты этих бесконечных командировок – фотоальбомы «Москва, ноябрь 1941» и «Ленинград в борьбе», бесчисленные снимки в газете «Правда». В 1942 году фотокорреспондент, имевший звание старшего лейтенанта, был награжден медалью «За боевые заслуги».

«...Боец и офицер! Сохрани эти снимки!»

Несмотря на десятки и сотни великолепных снимков, Сергей Струнников вошел в историю военной журналистики прежде всего, как автор фотографий замученной Зои Космодемьянской, сделанных в январе 1942 года. Так случилось, что в деревне, недалеко от Петрищево, где произошло злодеяние фашистов, остановились на ночлег журналисты, среди них – Петр Лидов. От старика, хозяина избы, Лидов услышал рассказ о том, как в Петрищево была повешена девушка-партизанка, назвавшаяся Таней. Как только появилась такая возможность, Лидов, а с ним и Струнников, отправились в отбитую у немцев деревню, и там вскрыли могилу, в которой была похоронена замученная партизанка. Тогда-то и был сделан знаменитый снимок мертвой Зои.

В своем очерке Лидов пишет: «Смерть смежила ее ясные очи. Она мертва, но лик ее спокоен и светел. Она как живая. Она как святая. Вот такою же прекрасной увидели мы ее два месяца спустя и отерли иней с ее высокого безмятежного чела ... Но только замерзшее тело ее носило уже тогда следы новых, отвратительных посмертных надругательств пьяных фашистских скотов...». Это и есть описание фотографии Струнникова: прекрасное девичье лицо на снегу, обнаженная грудь со следами страшных ран. Завершается очерк Лидова словами: «Боец и офицер! Сохрани эти снимки! Быть может, тебе придется встретиться с палачами. А не встретишь этих — убей других...».

«...Никто не гарантирует, будем мы завтра живы, или нет»

Это слова из дневника, который Сергей Струнников вел на войне. Они были написаны в Крыму, весной 1944 года. Погиб он спустя два месяца, в июне 1944 года под Полтавой. Они с Петром Лидовым прилетели туда, чтобы сделать репортаж об американских бомбардировщиках. «Летающие крепости», поступили в наши войска в порядке помощи от союзников. Той же ночью случился налет фашистской авиации. Журналисты не спустились в укрытие, а бросились к зенитному орудию, чтобы попытаться отбить атаку. Был сделан удачный выстрел, и горящий немецкий самолет упал прямо на них.

Некоторое время памятником на общей могиле погибших в этом авианалете была лопасть от «Летающей крепости». Потом ее поменяли на мраморную плиту.