Олег Лаврентьев: как сержант Советской армии стал изобретателем водородной бомбы
В конце 1940-х годов над идеей управляемого термоядерного синтеза бился не только физик Андрей Сахаров, «отец» водородной бомбы, но и сержант срочной службы Олег Лаврентьев. На тот момент за плечами последнего была лишь семилетка. Но даже после получения образования Лаврентьев так и не удостоился никаких почестей: напротив, его выслали подальше от Москвы.
Сержант, который увлекался физикой
Олег Александрович Лаврентьев родился в 1926 году в Пскове. Родители его были простыми малограмотными крестьянами. Сам Олег, если верить изданию «Атомный проект СССР» под редакцией Л. Д. Рябева, окончил семилетнюю школу. Впрочем, тогда это не было редкостью. Но от своих сверстников Лаврентьев все же отличался: в школьные годы он увлекся ядерной физикой. Однако во время войны о дальнейшей учебе думать было некогда: сначала семья Лаврентьевых оказалась в оккупации, а в 1944 году Олега призвали в армию. Молодой человек успел поучаствовать в боях за освобождение Прибалтики и, вернувшись с фронта с несколькими медалями, продолжил службу на острове Сахалин.
В артиллерийском дивизионе на Сахалине в распоряжении сержанта оказалась прекрасная библиотека. Для Олега Лаврентьева это обстоятельство стало лишним поводом продолжить самообразование. Как утверждает автор книги «Андрей Сахаров. Наука и Свобода», заметив интерес Лаврентьева к физике, командование поручило ему прочесть в части лекцию об атомной бомбе. Вот только сержант несколько перевыполнил задание. Именно Олег Лаврентьев стал автором, независимо выдвинувшим идею водородной бомбы, а также тем, кто первым в СССР предложил решение задачи управляемого термоядерного синтеза, ускорившего работы
в данном направлении.
Переезд в Москву и знакомство с наркомом
Олег Лаврентьев сам заявил о своем открытии. Как пишет Сергей Кремлев в своей книге «Великий Сталин», в 1949 году военнослужащий написал письмо на имя Иосифа Сталина о том, что он знает «секрет водородной бомбы». Ответа он так и не получил, поэтому в 1950 году направил еще одно сообщение, но на этот раз в ЦК ВКП(б). Реакция была мгновенной. Лаврентьеву тут же выделили в части отдельную комнату, где он в течение двух недель и оформил свою первую работу по термоядерному синтезу. Работу отпечатали на машинке и выслали секретной почтой в Москву. Рукопись же уничтожили. Лаврентьев признавался, что ему было грустно смотреть на то, как сгорают бумаги, в которые он вложил столько труда.
К тому моменту Олегу Лаврентьеву не могли предложить ничего большего: участвовать в проектах подобного рода он не имел права. Однако, как утверждает автор книги «Бомба: три ада ХХ века» Станислав Пестов, после окончания 10-летней школы Лаврентьеву помогли перебраться в Москву и поступить в вуз. В 1950 году Олег Александрович стал студентом физического факультета МГУ. Мало того, Лаврентьев встречался с Андреем Сахаровым и Лаврентием Берией. По указке последнего гений-самоучка получил повышенную стипендию, комнату с мебелью неподалеку от центра города, а также работу в Лаборатории измерительных приборов академии наук.
«Забит копытами»
Это покровительство Лаврентия Берии сыграло с Олегом Лаврентьевым злую шутку. После смерти наркома Лаврентьев, как выразился Максим Калашников, автор книги «Хроники невозможного. Фактор «Х» для русского прорыва в будущее», «был забит копытами академиков-физиков». Олега Александровича уволили из упомянутой лаборатории академии наук и отправили на работу в Харьковский физико-технический институт. Мало того, Лаврентьеву не давали публиковаться в Журнале экспериментальной и теоретической физики, заклеймив как «скандалиста и автора путаных статей».
Так, по словам Сергея Кремлева, автора книги «Берия. Лучший менеджер ХХ века», ученые, в числе которых был и известный физик Михаил Леонтович, зарубили идею Олега Лаврентьева об электромагнитных ловушках. Позднее Лаврентьев сокрушался, что заключение Леонтовича притормозило исследования по ловушкам как минимум на пятилетку. Олег Александрович соорудил первую подобную ловушку лишь в 1958 году, уже в Харькове. Лаврентьев, который был всегда несколько наивен и не претендовал на первенство, до конца своих дней трудился в Харьковском институте. Там же, на Украине, ученый и скончался в 2011 году.