«Две недели болели коронавирусом и молчали как рыбы»: семья оперных певцов об Италии в начале пандемии, переезде в Минск и жертвах ради роли
<p>Белоруска Марта Данусевич и украинец Тарас Присяжнюк - солисты Большого театра Беларуси. С Мартой и Тарасом, семейной парой и восходящими звездами оперы, мы обсудили, круто ли изменил их жизнь коронавирусный год.</p>
<p><strong>- Ребята, давайте вернемся ровно на год назад. Где вы были?</strong></p>
<p><strong>Тарас:</strong> - В феврале 2020 года мы с Мартой были в Милане. После окончания Молодежной оперной программы Большого театра России, где вместе учились три года (там же познакомились и после поженились), меня на год пригласили в Италию - в академию театра «Ла Скала». Я даже успел дебютировать на этой легендарной сцене. Помню, шел на дневной спектакль 23 февраля, в центре Милана - особенно многолюдно: в городе был большой показ мод. Ничего не предвещало беды. А за полчаса до начала спектакля в гримерку пришел сотрудник администрации театра и сказал: спектакль отменяется, театр, как и все вокруг в Милане, закрывается на неделю из-за эпидемии.</p>
<p>24 февраля с маленькой сумкой (я же предполагал вернуться через неделю!) отправился на минский рейс. Ситуация в городе поменялась буквально за день. Я ехал в метро, и люди смотрели друг на друга подозрительно - кто прикрывался шарфом, кто был в маске, кто просто отворачивался. В аэропорту абсолютно пусто, такого я не видел никогда. Была какая-то пауза перед паникой.</p>
<p><strong>- А как же Марта?</strong></p>
<p><strong>Т.:</strong> - Марта улетела в Минск неделей раньше, потому что должна была приступить к репетициям в спектакле «Виллисы. Фатум» Пуччини, режиссерском дебюте известной оперной певицы Оксаны Волковой. Еще когда были в Москве, Оксана предлагала нам приехать в Минск и исполнить заглавные роли. Тогда вынуждены были отказать из-за других планов, но, как говорится, если что-то должно тебя настигнуть, так и случится<em>. </em></p>
<p><strong>- Попыток вернуться в Милан не делали?</strong></p>
<p><strong>Т.:</strong> - Сначала мы еще держали связь с Миланом. Потом поняли, что назад дороги нет, как минимум в этом сезоне, а то и в следующем. Я в Минске сначала просто ходил в театр на репетиции, смотрел, как работают солисты. Потом Оксана Волкова предложила мне включиться в постановочный процесс. Так и закрепился здесь в качестве солиста, чему очень рад.</p>
<p>Ситуация в оперном мире такова, что театры закрыты, все контракты на ближайший сезон отменены. А в Минске есть прекрасная возможность нам с Мартой быть вместе, нарабатывать репертуар, выходить на сцену, пробовать что-то новое. Конечно, если бы Марта была не из Беларуси, вряд ли я приехал бы в Минск. Но в сентябре впервые спел «Богему», параллельно участвуя в работе над постановкой премьеры - «Фауст».</p>
<p><strong>Марта:</strong> - А я родилась в Минске, и наш театр для меня всегда был родным. Всегда понимала: какими бы привлекательными не казались другие сцены, каждому певцу нужно иметь дом, где ты выходишь на сцену, работаешь над собой, над новым репертуаром. Даже во время стажировки в Москве меня периодически приглашали участвовать в премьерах и текущих спектаклях нашего Большого.</p>
<p><strong>«Теноров в театрах любят больше, чем сопрано» </strong></p>
<p><strong>- А расскажите про свой минский быт. Где живете? </strong></p>
<p><strong>М.:</strong> - Я минчанка, девушка с приданым, так что мужу моему в этом плане повезло (<em>улыбается</em>).</p>
<p><strong>Т.: -</strong> Пользуясь случаем хочу поблагодарить семью Марты, которая приняла меня как родного. Нам очень повезло и в Москве: все три года стажировки в Большом театре его руководство предоставляло жилье, выплачивало ежемесячную стипендию - это было большим подспорьем, ведь московские цены не сопоставимы с минскими.</p>
<p><strong>- Не сложно вам - в театре вместе, дома вместе?</strong></p>
<p><strong>Т.:</strong> - Сложно. Но если этот этап нашей жизни мы пройдем без потерь, то нам вообще с Мартой ничего не будет страшно (<em>улыбается</em>). Мы все время вместе: просыпаемся, завтракаем, едем в театр, репетируем, обедаем, участвуем в спектаклях, после работы возвращаемся домой. А еще бесконечные разговоры, обсуждения, которые крутятся возле одной и той же темы, - пения. Стараемся в последнее время разбавлять ее спортом и другими увлечениями.</p>
<p><strong>- Как вас приняли в Минске? Как конкурентов?</strong></p>
<p><strong>Т.: -</strong> Марта тут своя, это я человек новый и приняли меня очень хорошо. Те коллеги, с которыми я общаюсь, и молодые и маститые певцы, - потрясающие люди и большие профессионалы. Ко мне подходят и говорят: «Обрати внимание на такие-то моменты, но вообще ты в правильном направлении идешь». Значит, ты интересен, в тебя верят, и это очень важно для молодого певца.</p>
<p>В Минске я чувствую себя прекрасно, хотя очень люблю родной Донецк, всегда с большой радостью возвращаюсь домой. За последние шесть лет я пожил и поработал во многих городах и странах - Киев, Санкт-Петербург, Москва, Милан, Минск. Порой задумываюсь: что же будет дальше? (<em>Улыбается.</em>)</p>
<p><strong>М.: -</strong> Тенор (а Тарас - тенор) - штучный товар, в театрах их любят намного больше, чем сопрано (это голос Марты. - <strong>Ред.</strong>).</p>
<p><strong>Т.: -</strong> Хочу сказать, что то доверие, что дано мне со стороны руководства театра - его нужно оправдывать. В моем случае все только начинается и предстоит масса работы.</p>
<p><strong>- Тяжело ли в наше время пробиться молодому даровитому оперному певцу?</strong></p>
<p><strong>М.: - </strong>Чтобы стать популярным в наше время, много и не надо - Tik Tok, Instagram, Facebook, попса. Но счастье не в известности, а в том, чтобы имя твое вспоминалось в связке с характеристиками «хороший голос», «запоминающаяся внешность», «яркий артист».</p>
<p>Узнаваемый и высококлассный певец - такое сочетание встречается нечасто. В мире таких не больше десяти - россияне Анна Нетребко, Вероника Джиоева и Ильдар Абдразаков, американка Джойс Дидонато, болгарка Соня Йончева... Мне посчастливилось в 2018-м выступать на одной сцене с Анной Нетребко и Пласидо Доминго на гала-концерте в Большом театре России к окончанию чемпионата мира по футболу. Я была приятно удивлена их искренностью, незвездностью, простотой в общении с коллегами.</p>
<p>Есть много певцов с изумительными голосами, но они не хотят делать из себя медийных персон и сосредоточены исключительно на творчестве. Например, есть певица-американка, не спрашивайте у меня ее имя, которая поет лучше Рене Флеминг. Но, при всей моей любви к Флеминг, она известна, а та, другая, нет. Однако наше время - время медийности...</p>
<p><strong>«Сейчас в Европе сопрано - девушка 24 лет, а не артисты формата Кабалье»</strong></p>
<p><strong>- Оперные партии, как правило, исполняются на языке оригинала - в первую очередь на итальянском. Как запоминаете столько текста? </strong></p>
<p><strong>Т.: -</strong> Мне самому это удивительно. Вот сейчас попросите любого певца даже не всю оперную партию, а только одну арию прочесть наизусть как стихотворение. Уверен, редко кто сможет. А вот пропеть - да. Тут включается музыкальная память.</p>
<p><strong>- Бытует мнение, что оперная певица должна быть в теле: мол, голос должен на чем-то держаться...</strong></p>
<p><strong>М.: - </strong>Время крупных оперных звезд, таких как Монсеррат Кабалье, Лучано Паваротти, ушло. В последние годы в мире режиссерский театр превалирует над оперным. Это значит, на сцене главное - действо, шоу в хорошем смысле этого слова. Сейчас в Европе поющее сопрано - это девушка 22 - 24 лет. Наслышана, что даже кастинги на оперные партии проводят, больше обращая внимания на эстетические данные певицы, чем на ее голос.</p>
<p>Наша профессия сейчас такова, что голосом ты обязан владеть априори. Но мне надо показать режиссеру, как я чувствую музыку и образ, как умею перевоплощаться, насколько я подвижна и гибка. Часто у режиссера свое видение героини. Например, Тоска у него худющая девушка-наркоманка, и он подбирает максимально похожую на этот образ певицу.</p>
<p>Вдобавок сейчас все чаще хотят снимать оперные постановки как фильмы и транслировать их по всему миру. И для этого ищут оперных певцов, которые умеют работать на крупный план камеры, выкладываться, петь и - «держать лицо».</p>
<p><strong>- Знаю, что вы оба успели переболеть коронавирусом. Как все было? </strong></p>
<p><strong>М.:</strong> - Заболели мы опять-таки вместе в начале ноября 2020-го за четыре недели до премьеры «Фауста», где вместе с Тарасом должны были петь. Слава Богу, болели нетяжело, только что обоняние пропало напрочь. Серьезных последствий не было, но первые две недели болезни мы молчали как рыбы, боялись за голос. Вышли с больничного - и сразу за репетиции, а через 10 дней пели в премьерном спектакле.</p>
<p><strong>НЕ ПРОПУСТИТЕ!</strong></p>
<p>Марта Данусевич и Тарас Присяжнюк участвуют в следующих ближайших оперных постановках Большого: 28 февраля в «Фаусте» (Марта исполнит роль Маргариты, а Тарас - молодого Фауста), 6 марта в «Богеме» Марта исполнит партию Мими, а Тарас 25 марта в «Виллиссы. Фатум» - роль Роберто. 7 апреля роль Татьяны в «Евгении Онегине» - за Мартой.</p>
<p><strong>А КАК У НИХ? </strong></p>
<p><strong>Билет в «Ла Скала» может стоить и 20, и 300 евро </strong></p>
<p>В белорусский Большой на оперные спектакли приходят в основном люди старшего возраста. Как, кстати, и в миланском «Ла Скала». А вот в Англии, Германии, Франции в оперном театре много молодежи. Не зря западные режиссеры ищут, чем наполнить оперу, чтобы она была интересна молодому слушателю.</p>
<p>В Большой театр Беларуси билет на оперный спектакль в среднем стоит от 6 до 40 рублей (это примерно от 2 до 13 евро). Цена партера в «Ла Скала» - 200 - 300 евро и выше. Но там, как и в каждом западном театре, есть свои хитрости. Так, за несколько часов до начала спектакля обычно выстраивается очередь за стоячими местами, теми, где ограничен обзор сцены, местами на балконах. Такие билеты стоят в пределах 20 евро.</p>
<p>Но высокая цена билета объясняется стоимостью самого спектакля.</p>
<p>- Я слышала, что один из самых дорогих спектаклей в мире - это был «Князь Игорь» Дмитрия Чернякова в «Метрополитен-опера», - рассказывает Марта. - Там одно маковое поле стоило около $50 тыс., потому что цветы были сделаны вручную. Но, несмотря на дорогие билеты, на Западе театр поддерживают крупные компании и меценаты.</p>